Три любви Фёдора Бжостека, или Когда заказана любовь - [9]
Стоя на вышке и глядя вниз на прогуливающихся арестантов, Фёдор узнавал в их лицах своих бывших командиров, старшин, сверхсрочников, которые по службе были его начальниками, теми, перед которыми он обязан был тянуться по стойке «смирно!» и внимать каждому их слову – умному или глупому, без разницы. Теперь он стоял над ними и, хотя не мог непосредственно отдавать им приказания, тем не менее, наслаждался своим преимущественным положением. И когда кто-либо из заключённых поднимал голову и их взгляды, несмотря на достаточно большое расстояние, встречались, холодное презрение и удовлетворение от получаемой сатисфакции исходили из суживающихся глаз Фёдора.
Как-то по весне перевели его караулить на женскую половину тюрьмы. Положенные часовые прогулки мужской и женской половин ничем не отличались друг от друга с той только разницей, что проходили они, естественно, раздельно. Примерно в это же время на женской половине появилась новая заключённая, которую перевели из какой-то южноуральской тюрьмы досиживать срок после подтверждения ей кассации. Звали её Юлией, и досиживать оставалось ей два года из восьми полученных и четырёх скассированных. Статья была достаточно серьёзная (убийство на почве ревности к жениху по причине измены его с её сестрой), но, учитывая осознание родителями убитого сына, – небывалый случай, правда, спустя почему-то два года, – правоты его невесты и подачу ими аппеляции, Аппеляционный суд счёл возможным «скостить» половину срока. Возможно, сыграла роль объективная оценка случившегося, хоть и с большим запозданием, что свойственно нашим судам, возможно, наступившая в хрущёвскую оттепель относительная либерализация общественной жизни и, соответственно, карательной практики. Вообще, грубо насильственные действия бытового характера, такие как тяжкие телесные повреждения, убийства на почве мести или ревности – являются, согласно психологическим нормам, типично женскими в уголовной системе. Прерогатива же мужчин – нажива и обогащение. И в то же время женщины, как утверждают психологи, более жестоки, чем мужчины, и кое в чём даже беспредельны. Если бы в армию брали только женщин, трибунал по дедовщине вынужден был бы заседать круглосуточно. Когда-то один мудрый судья сказал: в любом преступлении ищите женщину. Быть может, этот мудрый судья преувеличивал вину женщины, но как знать, не являлось ли столь строгое обвинение результатом мести всего слабого пола за те тысячелетия бесправия и обвинения в нечистоплотности и неполноценности, которые генетически отложились в его коллективном сознании?
Но, так или иначе, а Юлия, появившись на прогулке в серой, однородной массе товарок, обратила на себя уже, можно сказать, опытный взгляд Фёдора своей непохожестью на других, как внешним обликом, так и поведением. На большую, чем у мужчин, жестокость у неё не было даже намёка, а на беспредельность этой жестокости – и тем более. Фёдор не был, конечно, проницательным Лафатером, но дать приблизительную характеристику человеку, увиденному им издалека, немного научился. Он начал мысленно считывать биографию Юлии с её лица, походки, жестов и движений и при каждом очередном её лицезрении пополнять эту биографию новыми страницами. И по мере того, как всё более ясным становился для него жизненный путь её, что-то непонятное начинало твориться с ним самим. Фёдору захотелось увидеть её вблизи, услышать её голос, рассказывающий о самой себе, ощутить тот первозданный, не облагороженный духами и шампунями, если б даже было их изобилие в тюремной изоляции, её запах. В успевших уже несколько закоснеть чувствах от не совсем благородного занятия, становящегося его профессией, вдруг прорезался тот росток прекрасного и удивительного, семенами которого наделяет Всевышний всех, без исключения, людей. Однажды ему удалось перехватить её взгляд. Он дал ей понять, что это не случайно. Она отозвалась. Так повторялось две недели во время всех его дежурств, после чего Фёдор пришёл к начальнику тюрьмы и сказал ему, что просит свидания с заключённой Юлией Варфоломей. Подполковник Васюта сначала не понял, но когда Фёдор повторил просьбу, мотивируя её своими чувствами, очень долго смотрел на того своими на удивление умными глазами и затем медленно изрёк:
– В таком месте, как лагерь или тюрьма, надо уметь отделять любовь от плевел. Вы уверены, что заключённая Варфоломей не в корыстных целях отвечает на ваши знаки внимания?
– Проверьте.
– Делать мне больше нечего. Однако, для Вашего же блага проверю.
Он открыл ящик своего стола, что-то долго искал в нём, затем вытащил исписанный лист бумаги, протянул его Фёдору и, переходя на «ты», сказал:
– Вот, почитай. Тоже один влюблённый, правда, зэк сочинил для одной нашей сотрудницы. Изъяли неделю тому назад, приняв за «маляву».
Фёдор стал читать:
Это историческая повесть, мистифицированная на медиумном сеансе польской стюардессой, обнаружившей у себя после катастрофы самолёта экстрасенсорные способности. Сеанс, устроенный в относительно недалёкой реальности переносит нас в начало XVII века и располагает за одним столом как реально существующих персонажей, так и персонажей исторических той поры, точнее, их фантомы. Тут и царица российская Мария Мнишек, и чемпион мира Валерий Борзов, и комендант небольшого прикарпатского городка Самбор капитан Гочняев, и узник «Соловков» театральный режиссёр Лесь Курбас, и даже немецкий алхимик Фридрих Зайне.
Это чисто скандинавская история. Пожилой учёный, сын русской балерины и эссесовца, родившийся в Норвегии во время немецкой оккупации, находит совершенно случайно дневник своей матери, из которого узнаёт, что она сотрудничала с немцами и, быть может, с советской разведкой тоже. Работая в очень секретном ведомстве, именуемом EISCAT, который расположен на острове Тромсё, и будучи подлинным норвежским патриотом, Гуннар Ли – а именно так зовут нашего героя – оказывается в сложной моральной ситуации. Перед ним встаёт выбор дальнейшего жизненного пути, хотя большая часть жизни уже прожита, но то, чему он её посвятил, требует срочной ревизии.В канву повести вкрапляются виртуальные эпизоды, переносящие нас вместе с героем во времена II мировой войны, делая его участником норвежского Сопротивления и Полярных конвоев.
Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.
Жизнь… Она такая непредсказуемая, никогда не знаешь, что ждёт тебя за поворотом. Победа или проигрыш, правда или ложь. В наше время между ними уже практически стёрты грани. Одно не может существовать без другого. Но нельзя сказать, что это плохо. Всё в жизни переплетено, и во всём есть определённый смысл.Кто такой шпион? Бездушная, жестокая машина, которая живёт тем, что работает на одних людей и предаёт других. Но кто-нибудь задумывался, что этот шпион чувствует, что творится в его душе.В этом произведении описывается жизнь одной шпионки, её мысли, чувства.
Геннадий Александрович Исиков – известный писатель, член Российского Союза писателей, кандидат в члены Интернационального Союза писателей, победитель многих литературных конкурсов. Книга «Наследники Дерсу» – одно из лучших произведений автора, не зря отрывок из нее включен в «Хрестоматию для старшего школьного возраста „Мир глазами современных писателей“» в серии «Писатели ХХI века», «Современники и классики». Роман, написанный в лучших традициях советской классической прозы, переносит читателя во времена великой эпохи развитого социализма в нашей стране.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.