Когда он позвонил в пятницу вечером, в его голосе не было прежней холодной отчужденности.
– Завтра я собираюсь к отцу, – спокойно сказал он, и по его тону было трудно понять, в каком он настроении. – Может, составите мне компанию?
– С удовольствием! – Чувствуя, как внутри нарастает знакомое желание ответить резкостью, Кэсси вовремя подавила закипающий гнев. – Все еще злитесь на меня? Но так или иначе, я хочу повидаться с вашим отцом.
– Превосходно, – ответил он. – Я заеду за вами около часу. Нет смысла отправляться раньше. В это время года по субботам на дорогах не так уж много автомобилей, а моя мать сейчас живет там в гостинице.
– Почему? – Кэсси ощутила укол обиды: как это он не сказал ей об этом раньше? Но тут же одернула себя: дом не ее, а Джордана, и дело касается не ее, а его родителей, и она здесь совершенно ни при чем.
– До больницы путь неблизкий, а она не любительница водить автомобиль. К тому же дом стоит несколько на отшибе – не самое подходящее место для одинокой женщины. Я перевез ее в прошлое воскресенье.
– Я… понятно. – Холодный тон его слов задевал ее, но она так и не нашлась, что сказать в ответ.
– Еще какие‑нибудь вопросы? – коротко спросил Джордан. По тому, как прозвучал этот вопрос, Кэсси окончательно убедилась, что с ней говорит тот, прежний Джордан, которого она так хорошо знала до «помолвки». В итоге она оказалась права: он до крайности черствый, холодный, не терпящий возражений человек.
– Нет! – резко ответила Кэсси. – Жду вас завтра к часу.
На этот раз трубку бросила она, понимая, что если их разговор продолжится, то она выскажет ему все, что о нем думает. Теперь ей казалось совершенно непонятным, как это Джордан мог вызывать в ней нежные чувства. Мстительный мужлан, в этом вся его суть! Кэсси надела пальто и отправилась по магазинам. То, что Джордан Рис безумно действовал ей на нервы, не должно сказываться на ее отношении к его родителям. Кэсси искренне им симпатизировала и с большим удовольствием выбрала для каждого небольшой подарок. Домой она вернулась довольно поздно. Когда на следующий день Джордан заехал за ней, упакованные в оберточную бумагу подарки лежали в ее чемодане.
Увидев Кэсси, он окинул ее привычным холодным взглядом, в ответ на который она тут же вспыхнула от гнева.
– Вам не нравится, как я одета? – с дерзким видом спросила она, злясь на то, как неспешно и невозмутимо оглядывал ее Джордан. – Если, по‑вашему, я выгляжу неприлично, то я могу переодеться!
– Я так не считаю, – спокойно ответит он. – Вы всегда одеты с большим вкусом.
– Тогда откуда этот неодобрительный взгляд?
– О неодобрении речи нет, – ровным голосом сказал Джордан. – Просто я подумал, не замерзнете ли вы в этой короткой юбке. А может быть, я с удовольствием любовался вашими ногами. Выбирайте, что вам больше нравится!
Этой реплики оказалось вполне достаточно, чтобы заставить ее замолчать. Не говоря больше ни слова, Джордан тронул машину с места и по пустынным морозным улицам направился к ближайшей магистрали.
За последнюю неделю погода установилась, лишь по сторонам на склонах холмов белели кое‑где нерастаявшие пятна снега и время от времени блестели на солнце остатки ледяного покрова на полях. В полдень они остановились, выпили в молчании по чашке чаю и снова продолжили свой путь на юг. Джордан с невозмутимо‑отрешенным видом вел машину. Его красивые руки уверенно сжимали руль, глаза были устремлены вперед, на дорогу. Кэсси очень хотелось посмотреть на него, но она все‑таки удержалась. Постепенно, однако, она занервничала, особенно когда машина свернула на обычную сельскую дорогу. Здесь снег не успел еще полностью растаять и в некоторых местах по краям дороги превратился в лед; Кэсси заметила, как Джордан напрягся, оценивая ситуацию. Если снова начнется снегопад, то дорога здесь станет небезопасной. Оставалось надеяться, что метеорологи не ошиблись и до рождественских каникул снега не будет.
– Где мы остановимся? – спросила Кэсси, когда они наконец въехали в город.
– Думаю, неплохо бы поселиться в той же гостинице, где моя мать, сухо сказал он. – Это было бы вполне естественно, если, конечно, у вас не найдется веских возражений.
– У меня нет возражений, – ледяным тоном отчеканила Кэсси и язвительно добавила: – Я заплачу за себя сама!
– Не будьте занудой, Кэсси, – устало буркнул Джордан. – Нам и без того будет нелегко, так что оставьте вашу язвительность. Надеюсь, ваше доброе отношение к моему отцу поможет нам выдержать предстоящее испытание. Но помните, случись что – и вы найдете во мне решительного и безжалостного врага!
Кэсси прочла, явную угрозу не столько в словах, сколько в спокойном тоне, каким они были произнесены, и ей вдруг стало стыдно своей ребячливой вспышки. Она смущенно замолчала, а Джордан, казалось, вовсе забыл о ее существовании.
Зарегистрировавшись у администратора, он проводил ее в номер и тут же исчез, отправившись на поиски матери. А Кэсси вдруг совершенно отчетливо поняла, что ее ждет в ближайшее время. Если она намерена держаться как член семьи, ей придется проявить напористость и самой позаботиться о себе. К сожалению, на такое она не способна. Вся ее напористость кончалась на журналистике, в житейских делах ей очень недоставало уверенности в себе. От природы застенчивая и замкнутая, она не умела открыто выказывать свои чувства, опасаясь ответной холодности и враждебного непонимания.
