Три королевских слова-2 - [20]

— Что здесь произошло? — поинтересовался Кайлеан.

— Подумаешь, назвала её бледной немочью, — буркнула Дрю. — Я ж правду сказала.

Да-а-а, подумала я, зёрна истины придётся искать в куче хамства. Но это лучше, чем пустота в красивой обёртке.

Кайлеан произвёл знакомое движение пальцем и притянул Злюку Дрю ближе.

— Леди Данимира хочет задать тебе несколько вопросов. Отвечать ясно и чётко. И без выкрутасов. Понятно?

— Чего уж там не понять… — нехотя согласилась Дрю. С силой Кайлеана она, видимо, всё же считалась.

— Ты так молода… и уже привидение, — несколько косноязычно начала я, — что с тобой произошло?

Злюка шмыгнула носом.

— Так убили меня. Во цвете лет. Его брат и убил. — Она кивнула на Кайлеана. — Принц Химериан.

Я ахнула, непроизвольно прижав ладонь ко рту, в ужасе взглянула на Кайлеана и увидела, что тот переменился в лице.

— Химериан, конечно, не подарок… — сказал он. — Но чтоб девиц убивать… обычно он с ними другое делает…

— Позвольте, Ваше Высочество, — выступила вперёд леди Эммелин, — это ложь, девица поплатилась за свою непомерную наглость!

— Ага. Слушайте её, она вам сейчас понараскажет. Бедную девушку каждый оклеветать мо…

Кайлеан сделал движение, будто застёгивал молнию, Дрю запнулась на полуслове и замолчала, сердито сверкая карими глазами.

— Рассказывайте, леди Эммелин.

— Совершенно безнравственная девчонка, — возмущённо начала леди Эммелин, — паршивая овца в стаде, так сказать. Она ведь родом из хорошей семьи, веками служившей династии Карагиллейнов. Отец Дрю — прекрасный дворецкий, специалист высокого класса. Ему рукоплескали, когда он подавал овсянку. К сожалению, пропал без вести, когда отправился в Гримпен инспектировать поля болотного овса. Из уважения к заслугам семьи Дрю взяли в штат королевской прислуги. Надо признать, поначалу она показала себя с хорошей стороны и быстро продвинулась по служебной лестнице — вошла в число горничных, которым была оказана честь следить за покоями принца Химериана…

Дрю задёргалась и яростно замычала, Кайлеан сотворил знак отмены.

— Свинарник убирать! — выпалила Дрю. — Принц, а носки по всем углам, — успела сообщить она, прежде чем Кайлеан вновь закрыл молнию.

— Вот, видите, какая? — осуждающе сказала леди Эммелин и продолжила: — Однажды Его Высочество принц Химериан оставил на своём письменном столе редкую и весьма опасную книгу заклинаний. Книга была защищена от чужих глаз мощными заклинаниями. А эта проныра неизвестно зачем сунула туда свой нос. Если бы она исполняла свои должностные обязанности надлежащим образом, то и по сей день была бы жива и здорова. А так уже год с ней мучаемся. Ваше Высочество! Сил уже никаких нет! Избавьте! Упокойте вы уже эту Дрюку Злю… то есть Дрюку Зрю… — она беспомощно замолчала.

— Зрюку Дрю, — поправил Кайлеан и тоже осёкся.

— Глюку Зрю, — внесла свою лепту я. — Не надо её упокаивать. Отдайте её мне.

— Выйдем, — Кайлеан указал мне на дверь.

Мы снова вышли.

— Никогда! — рявкнул Кайлеан, едва за нами закрылась дверь с витражом, и скрестил руки на груди. — Зачем вам хамка-простолюдинка?

— Кайлеан Георгиевич! Они все слишком взрослые! Я их стесняюсь, мне некомфортно будет. А с ней мне будет весело…

— Воображаю это веселье, — холодно сказал Кайлеан. — Вам надо учиться хорошим манерам… и одеваться… и вообще… а чему она вас научит?

Я отметила, что мы оба не рискуем называть Дрю по имени — очевидно, опасаясь спонтанных трансформаций.

— Она почти моя ровесница, наверняка интересовалась модной одеждой. Работала во дворце, всякое видела — и кто что носит, и хорошие манеры. И она… свеженькая — ей как привидению всего год. А остальные тут с вашего отрочества сидят, что они понимают в современной моде? И кстати, я на ней джинсы увидела. Я тоже хочу. Мне не нужны ни платья, ни манеры.

Кайлеан помолчал, прошёлся передо мной туда-сюда, потом сказал:

— Через две недели бал. В честь моего возвращения. Вы должны там быть. Я официально представлю вас родителям и двору.

Я потеряла дар речи. А когда обрела, простонала «О, не-е-е-ет…»

— О да. Если не пойдёте — окажете неуважение Короне. И моим родителям лично.

— Вашим родителям? — горько усмехнулась я. — Да ваша мама сказала про меня, что всё ещё хуже, чем она думала!

Кайлеан снова помолчал, потом, как-то перекривившись, выговорил:

— Это она не про вас сказала.

— Да? А про кого же?

Он смотрел мне в глаза, склонив голову набок.

— Не понимаете?

Я бы не стала говорить, что всё было кристально ясно. Но, видимо, нечто внутри меня — не ум, это точно, — глубинную суть уловило. Потому что это нечто вдруг шагнуло к Кайлеану, по-кошачьи потёрлось щекой о его плечо и каким-то мурлыкающим, с нежной хрипотцой голосом произнесло:

— Кайлеан… Георгиевич… Отда-а-айте мне Злюку Дрю… Ну, пожа-а-алуйста!..

Кайлеан прерывисто вздохнул.

— Очень подлый приёмчик, Данимира Андреевна, — сквозь зубы сказал он, — очень. — И даже глаза прикрыл, чтобы не видеть этой подлости.

— Знаю, — снова мурлыкнула я и, скользнув за спиной, потёрлась о его другое плечо. — Ну, пожалуйста-пожалуйста-пожа-а-а-алуйста!

…Конечно, через пять минут я выходила из комнаты с привидениями, прижимая к груди подарочную коробочку. Коробочка была перевязана ленточкой, а внутри, злобно пища, метался огонёк и, судя по интонациям, костерил всех и вся на свете.