Три кинокомедии - [28]

— Повесить, повесить! — захохотал Веселый слуга.

— Или голову отрубить? — задумчиво предложил Бармалей.

— Голову, голову! — ответил Грустный слуга.

— Или, может быть... — Бармалей явно растерялся.

— Погубят тебя слишком широкие возможности! — глухо сквозь повязку сказал ему Айболит.

— Их же можно убивать только один раз! — топнул ногой Бармалей. — Развяжите им рты, я не слышу, как они плачут!

Слуги поспешно исполнили его приказ. Но и тогда пленники не заплакали.

— Не плачут? — удивился Бармалей.

— Не плачут! — развели руками слуги.

— Хорошо! — угрожающе сказал Бармалей и на огромном точиле стал точить огромную-преогромную саблю.

— Бедные мы, несчи-чи-чи-частные мы! — запричитала Чичи. — Не точи-чи-чи-чи саблю! — напустилась она на Бармалея.

— Перестань причи-чи-чи... Тьфу! Причитать! — огрызнулся Бармалей и тихо сказал слугам: — Теперь вы видите, что я всегда бываю прав? Больше всего они боятся сабли. Мы им отрубим голову! Или проткнем им брюхо? Или изрубим на куски? А может быть...

— Может, голову отрубить? — предложил Грустный слуга.

— Разбегайтесь! — крикнул Бармалей и высоко поднял саблю. Но огромная сабля явно перевешивала маленького Бармалея.

— Эй, куда же вы все разбежались?! — вопил Бармалей, мечась по пещере.

Наконец сабля рухнула на большое зеркало. Во все стороны полетели осколки.

— Ты веришь в приметы? — испуганно спросил Бармалей у доктора, не выпуская рукояти сабли.

— Сейчас же положи саблю на место, — строго сказал ему Айболит. — Это не игрушки. Освободи нас и попроси прощения. Ты ничего не сможешь сделать с нами, потому что все хочешь сделать сразу.

— Как — сразу? — оживился Бармалей. — Молодец ветеринар! Хвалю! Эй, слуги, слушайте приказ: доктора, обезьянку, а также проклятого пса повесить, изжарить и разрубить одновременно! Ты разводи огонь, занимайся пистолетами, тащи виселицу. А ты тащи виселицу, занимайся пистолетами, разводи огонь!

— Где хворост? — заорал Бармалей на одного из слуг, который тащил целую охапку пистолетов.

Тот бросил пистолеты и схватил охапку хвороста.

— Ну что ты бросаешь пистолеты?!

Слуга бросил хворост и схватил пистолеты.

— Зачем ты бросаешь хворост?!

На помощь к дрожащему слуге подбежал другой. Они оба схватили по охапке хвороста.

— Ну что вы хватаетесь за одно и то же?! — рассвирепел Бармалей.

 

Большой экран разорвался на два маленьких. В одном суетился Веселый слуга, в другом — Грустный.

Бармалей влетал то в один, то в другой экран, пиная слуг, отдавая распоряжения, крутясь, как волчок.

— Что ты тут возишься с виселицами, давай воду!

— А ты что делаешь? Разжигай пистолеты, заряжай хворост! Ай, ай! — подпрыгнул Бармалей, когда стали палить пистолеты, брошенные по его приказу в огонь. — Что творится, я не знаю!..

— Брось воду, занимайся виселицами!

— Брось хворост, занимайся пистолетами!

— Тащи воду!

— Разжигай!

— Виселицы!

— Хворост!

— Неужели вы не можете заниматься всем одновременно? — возмутился Бармалей, застряв в центре большого экрана.

В отчаянии от тупости слуг он схватился за голову.

Его изображение стало крутиться на фоне крутящейся в другую сторону переполошенной пещеры, по которой метались слуги.

Крутясь, Бармалей без конца отдавал команды:

— Мартышку отвязать! Привязать повыше! Перевязать заново! Советов не навязывать! Никаких связей с Айболитом! Отвязать! Завязать! Перевязать!

Когда все наконец успокоилось, Бармалей оказался связанным и висящим вверх ногами.

— В чем дело? — возмутился Бармалей. — Поставьте меня на место! Меня-то вы зачем привязали? И почему вниз головой? На что вы намекали? Где мартышка?

— Я здесь! — откликнулась Чичи.

Видимо, в суматохе слуги отвязали Чичи и привязали Бармалея. Чичи была теперь совершенно свободна. Она стояла на каменных ступенях у выхода из пещеры и держала в руке пистолет, нацелив его на Бармалея.

— Эй, эй, ты что делаешь! — в панике закричал Бармалей. — Это же пистолет! Знаешь, как сейчас бабахнет?

— Стреляй, Чичи, стреляй! — кричал связанный Авва.

— Да! Как бабахнет! — отстранила Чичи подальше пистолет.

— Ты смотри не нажимай на этот крючок! — вопил Бармалей.

— На какой, на этот? — потрогала Чичи курок. Раздался выстрел.

— Осторожно, Чичи! Ты можешь попасть кому-нибудь в глаз! — крикнул Айболит.

Испугавшись выстрела, слуги повалились на раскаленную сковороду, под которой пылал костер.

— А вы прекратите баловство! — бросил в их сторону Айболит, — А то у вас могут вскочить пузыри на попках!

Чичи визжала и без конца трогала запретный крючок. Пистолет «бабахал», Бармалей корчился от ужаса.

— Да закройте же меня кто-нибудь своим телом! — закричал он в отчаянии. — Все, мартышка, все! Я сдаюсь!

— А ты отпустишь доктора? — подошла к нему Чичи.

— Отпущу! Обещаю и даже клянусь! Я не только отпущу доктора, я сам провожу вас к мартышкам. Отдай пистолет!

— На, — протянула Бармалею пистолет Чичи. — Только не нажимай вот здесь.

Чичи показала, где не надо нажимать, и снова раздался выстрел.

— Не... не... не... не показывай! — замотал головой Бармалей.

— Не верь его обещаниям, Чичи! — возмутился поведением Бармалея Айболит.

— Я очень изменился! — продолжал подлизываться к Чичи разбойник.

— Он изменился! — взяла сторону Бармалея Чичи и принялась его развязывать.