Три карата в одни руки - [59]

Ситуация, а? Колотить в набатный колокол накануне раз в год осушаемой рюмки — да ведь это, ей-богу, паникерство. Или даже ханжество, А ханжам, как они ни изгаляются, все равно не верят, над ними в лучшем случае смеются.

Получается недолив.

Но как только мы начинаем вести счет безобидным рамкам, то сразу возникает вопрос: а какой из них, пятой или пятисотой, предъявить счет за исковерканные души, за все те истинные, а не картинно изображенные кошмары, на которые столь неистощимо щедра жизнь пьяниц, питух, пропойц? И не звучит ли сплошь и рядом колокольный гром по поводу сколько-то там тысячной рюмки лишь печальным, но, увы, практически бесполезным поминальным звоном?

Да-с, получается перелив. Тоже некрасиво.

А хочется — капля в каплю.

Тут-то и наваливаются обычно на торговые точки, да только нервы у этих точек закаленные, а умы изощренные. Водка — жидкость летучая, на репутации питейных заведений пятен не оставляет. И что бы ни произносил руководитель точки на разных морально-этических конференциях, в уме он твердо держит, что кашу плана маслом водки не испортишь.

Дело остается за малым: облечь голую бутылку в невинный сарафанчик мероприятия.

И это так просто! Имеется, например, в городе Златоусте кафе «Богатырь». Кормят там прилично, переднички у официанток не замызганы, в гарнире шурупы не попадаются. И поскольку предприятие по всем позициям получается передовое, то гласно и за здоровую инициативу, за эдакую ходьбу навстречу потребителю воспринимается и такое алкогольное вымогательство.

Ежепятнично, ежесубботне и ежевоскресно проводятся в «Богатыре» так называемые вечера отдыха. Вы, вознамерившийся отдохнуть под стакан чаю, ну-ка, посторонитесь! Отойди от дверей, кому говорят! И вы, поклонник пива, и вы, ценитель легкого сухого вина, — все это богатырское великолепие не про вас!

То есть нигде, ни в одном устном или письменном объявлении, когда-либо изданном администрацией «Богатыря», не изложено требование, чтобы каждый клиент в обязательном порядке напился до полной потери вертикальности. Все делается элегантнее: чтобы заказать столик на четверых, необходимо внести аванс 25 рублей. Ну, а дальше — что хотите, то берите. Хотите — булочку, хотите — мармелад.

Звучит, может, и красиво, да ведь и мы с вами не дети. И мы твердо знаем, что нет и не может быть богатырей, которые в состоянии слопать мармеладу на четвертной…

Вот и приходится людям…

Кстати, а что приходится? Напиваться, да? А не уведет ли нас такая прямолинейность суждений прямехонько к ложному выводу о роковой неизбежности пьянства?

Я ничуть не оправдываю зазывальную инициативу администраторов «Богатыря». Не оправдываю, даже несмотря на то, что их затея вторична, первично же слепое отношение к рублевой выручке, которое объективно выталкивает косноязычную бутылку в главные персонажи общепитовской драмы. Не оправ дываю, хотя знаю, что откупорить пол-литру и впрямь гораздо легче, чем начистить полцентнера картошки…

Но слушайте, ведь положение-то вовсе не безвыходно! Пусть от пятницы до воскресенья из «Богатыря» трудно выйти трезвым, но ведь можно же вполне трезво туда не входить. Потому что, оправдывая авансы в кафе, можно совершенно незаметно для себя загубить тот великий аванс, каким есть жизнь.

Лично я без малейшего скепсиса отношусь к разным мероприятиям, назначение которых — исключить пьянство. Исключить везде, где только можно: в кафе, продмагах, в поездах и подворотнях. Разумеется, следует всемерно повышать ответственность должностных лиц, причастных к соответствующему обслуживанию населения. Но природа еще не создала и, боюсь, никогда не создаст такого завмага, который помешает потерять разум тому, кто своим разумом не ахти как дорожит. Ответственностью официанта не перекрыть безответственности пьющего к своей собственной судьбе.

Нет необходимости изобретать проклятия водке — их придумано и без нас столько, что вполне хватит по цитате на пьющего. Но как рассол с похмелья создает лишь иллюзию выздоровления, так закручивание ресторанных гаек производит сугубо внешнее впечатление торжества трезвого разума. Потому что в туманном и болтливом алкогольном мире есть одна лишь четкая, неопровержимая истина: чтобы не болеть с похмелья, нужно накануне не пить.

И зависит это только от человека, который хочет остаться человеком. Это правда. Это уж как пить дать.

1982 г.

Что-то случилось

Внезапно откуда-то сверху, из-под небес, слетела и ударила по темени, как дубиной, мерзкая, но длинная фраза.

В этой увесистой фразе-дубине единственным приличным словом было местоимение «твою», однако я покривил бы душою, если бы утверждал, что меня потрясла многоэтажность, или, как бы тут поизящнее выразиться, лексическая свежесть воспроизведенной конструкции. Нет. Дубиной, ударившей по душе, были не слова, а голос. Женский голос.

И добро был бы это скрипучий клекот старой опустившейся карги — ладно бы. Тоже, конечно, не ансамбль скрипачей Большого театра, но хоть как-то объяснимо. Однако этот голос был свеж и чист. Пусть не «я тебя люблю!», но «милый, ты забыл надеть кашне» — вот что, по крайней мере, соответствовало его мелодии.