Три капли на стакан - [12]

— Она одета для улицы! — выпалила я. Эллиот поднял брови и засунул руки в карманы пальто.

— И что? — Лили почти не выходила из дома. Доктор ее не выпускал, — торопливо объяснила я.

— Мы знакомы где-то с полгода, и за это время она только раза три или четыре бывала в городе.

— Любопытно, — согласился лейтенант без особого энтузиазма.

— Мисс Вудс, давайте начнем с обряда. Меня начал бить озноб. Я шагнула вперед, краем уха услышав нервный голос священника: — Вы что, хотите, чтобы я работал с этой?! — Отец Рауль, убитая ведь блондинка, — негромко пояснил лейтенант.

— Логично, что ее близкие такие же. Я усмехнулась одними губами. Считается, что шесть из десяти душ способны откликнуться на призыв в течение трех дней после смерти. Проблема в том, что откликнуться — не значит проявиться, для этого нужно, чтобы умерший был магом. Так что успешных случаев не слишком много. Отец Рауль насупился, но промолчал. Тут вклинился сержант.

— Сэр, я тут накатал протокол, — совсем тихо сказал он, отозвав начальство в сторону.

— И еще вам нужно написать постановление…

— Хорошо, — почему-то недовольно согласился Эллиот.

— Позже. Все это я слышала словно со стороны. Меня как магнитом тянуло к Лили… к телу. Я прижала пальцы к ее холодной коже, прикрыла глаза… И выругалась так, что молоденький священник покраснел и возмутился: — Проклятое семя! Придержи свой поганый язык, безбожница! Скривившись, я потерла занывший висок и обернулась к Эллиоту.

— У меня для вас две новости, — произнесла я безжизненно.

— Хорошая и плохая? Я качнула головой.

— Обе плохие. Во-первых, зря вы притащили сюда священника, — я бросила на насупленного святого отца неприязненный взгляд.

— Душу Лили вызвать не получится. Она умерла от черноголовника. Темные глаза Эллиота сверкнули.

— Клиническая картина иная, — возразил он.

— Не похоже на Мастерса. Я поморщилась и сказала с досадой: — Лейтенант, вы же должны понимать разницу! Это магический яд, он иначе действует на… блондинок и брюнетов. Тонкие черные нити на коже — отличительный признак яда — исчезают за считанные минуты после смерти. Но остаются следы магии… Не спутаешь. Они тоже пропадают через пару дней, но пока-то все очевидно.

— Пусть так, — не стал спорить Эллиот.

— А вторая новость? — Это убийство, — я сглотнула и закончила тихо: — Лили была беременна. Он сдвинул темные брови.

— Хотите сказать…

— Она не могла убить своего ребенка! — Даже от насильника? — недоверчиво уточнил Эллиот. Он вел себя так, словно мы в комнате одни.

— Какая разница? Это же был и ее ребенок.

— Неубедительно, — покачал головой он. И я разозлилась.

— Хорошо. У нас с Лили как-то был разговор на эту тему. Она очень хотела иметь детей, но у нее долго не получалось… Я не верю, что она могла так поступить.

— Предположим, — Эллиот кивнул.

— Значит, вы считаете, что ее отравили? — Да, — твердо сказала я.

— И если она хотела отравиться, зачем надевать пальто, туфли и шляпу? Она собиралась куда-то идти.

— Не знаете, куда? — быстро спросил Эллиот.

— Понятия не имею, — развела руками я. Он сунул руку в карман и извлек клочок бумаги.

— Может быть, это освежит вашу память, мисс Вудс? Это было у нее в кармане. Я опустила взгляд на листок на его ладони. Там торопливым почерком, с ошибками, был написан мой адрес и даже нарисована схема, как добраться.

— Опять? — разозлилась я.

— Вы думаете, это я ее убила?! Священник взвизгнул и что-то забормотал, а сержант напрягся и сделал знак напарнику.

— Нет, — спокойно возразил Эллиот.

— Иначе не стали бы опровергать версию самоубийства. Но мне очень интересно знать, зачем к вам собиралась Лили. И не потому ли ее… устранили.

— Постойте, — я осторожно потянула сумочку из-под локтя мертвой девушки. Странно, что полицейские ее еще не осмотрели. Похоже, лейтенант сразу рванул ко мне… Я обернула руку платком и щелкнула замочком дешевой вещицы… И тут меня дернули назад. Я резко обернулась.

— Не тревожь покой мертвых! — священник был бледен, но решителен.

— Лейтенант, — устало сказала я, не обращая внимания на этого блаженного, — по-моему, отец Рауль хочет доказать вам, что расследовать убийства грешно.

— Бог сам накажет виновного! — с такой убежденностью заявил священник, что Эллиот кашлянул и попросил: — Сержант, проводите святого отца. Тело можно уносить. Отец Рауль, благодарю за помощь. Я хмыкнула. «Помощь», надо же! Интересно, а мне-то он «спасибо» скажет? Сержант бережно, но твердо отконвоировал недовольного священника к выходу, остальные полицейские (кроме лейтенанта) тоже куда-то утопали. А я наконец занялась содержимым сумочки. Платок, расческа, тюбик губной помады — ничего примечательного.

— Посмотрите швы, — подсказал Эллиот.

— Кстати, прощальной записки мы не нашли. Я вздрогнула. Надо же, даже не заметила, как он подошел! Совет был дельным.

— Есть! — выдохнула я, обнаружив сверток, зашитый под подкладку. Лейтенант отобрал у меня сумку и ловко вскрыл тайник перочинным ножом.

— Деньги, — он разочарованно посмотрел на перевязанную резинкой жиденькую пачку. А я сглотнула, не отрывая взгляда от потертых купюр на его смуглой ладони.

— Лили собиралась уйти из дома! — не выдержав, я отвернулась, шагнула в сторону и обхватила себя за плечи.