Три дня в Сирии - [9]
— Про меня и говорить нечего, — бормотал мужчина, словно в исступлении, целуя ее стройные плечи и волосы. — Мы будем там.
Отстранив Джин, Красовский жадно посмотрел ей в глаза:
— Только еще один поцелуй. Пожалуйста…
— Хорошо, — молодая женщина приблизила губы к его губам и вдруг едва различимо выдохнула, не отводя взгляда:
— Два поцелуя…
— Конечно! Два, — с удовольствием согласился Алекс.
— Есть ли у меня знакомые по ту сторону границы? Да никого у меня нету. Откуда ж? — сказала Светлана аль-Сармини, урожденная Акимова, неловко повозившись на стуле и растерянно оглянувшись на дверь.
Она опустила голову и теребила пальцами расшитую бисером сумочку. Светлана мрачно молчала. Джин взглянула на Алекса, и он кивнул. Светлана явно что-то скрывает, боится. Возможно, не за себя. Надо постараться вызвать ее на откровенность.
— Сейчас Маша сделает перевязку вашему сыну, и вас отвезут домой, — мягко заметил Алекс. — Пока пейте кофе, — попросил он, придвинув чашку, к которой Светлана так и не притронулась.
— Я осмотрела вашего мальчика, — добавила Джин. — Нагноения нет, и уже появились признаки затягивания раны. Думаю, все обойдется благополучно, — бодро сказала молодая женщина, успокаивающе притрагиваясь к руке Светланы. — Завтра опять ожидается перевязка.
— Я так благодарна, — прошептала женщина, вскидывая голову, а в ее глазах стояли слезы. — Я рада знакомству с вами, пусть даже по такому печальному поводу. Так-то слова по-человечески не с кем молвить. Вчера приехали, так муж с кулаками набросился. Родня его завопила, мол, где была, опозорила нас, гордости в тебе нет, к израильским шакалам пошла кланяться! Мне, что ж, сыночка теперь потерять? Сами-то не хотят лечить, сильно оскорбленными себя показывают. Я в храм пойду, обязательно свечку поставлю — и за вас, господин офицер, и за вас, госпожа доктор. Я ведь как была православная, так и осталась. В мусульманство никакое там не переходила. Намекали, дескать, лучше бы, да я как будто не поняла. Они настаивать не стали. Сыновей мусульманами сделать тоже не позволила, а покрестила в православном храме. Этого уж мусульмане мне не простили. И были отношения не сахар, а после того вообще терпеть трудно стало. Вам этот человек, там, в Сирии, на самом деле нужен? — вдруг спросила Светлана, придвинувшись вместе со стулом к столу и понизив голос.
— Очень, все верно, — призналась Джин. — Сказать вам пока не могу, для каких целей. Сначала надо понять, подойдет ли он нам. Что это за человек?
— Вы понимаете, — пробормотала Светлана, опять как-то неловко заерзав. — Я тут виноватая очень. Если бы вы моего Мишеньку не спасли, я бы в жизнь не призналась. Дело в том, — запнулась она, — человек этот — женщина. Она через границу незаконно бежала, а документов у нее не было. Я ей помогла. Меня накажут, конечно, если я признаюсь, — тихо произнесла женщина, растерянно взглянув на Алекса. — Я знаю, израильская полиция к таким простушкам очень строго относится.
— Если вы нам сейчас поможете, израильская полиция не только вас не накажет, но даже и отблагодарит. Рассказывайте, Светлана, что за человек, в каких вы отношениях и, главное, можно ли на него положиться, — ответил Алекс.
— Ну, какой такой человек? — протянула женщина, неопределенно пожав плечами. — Несчастная, навроде меня. Только ей еще похуже моего в десять раз приходилось. Она сама сербка, из Белграда, и всего-то несколько лет назад в нашу деревню приехала. Хасан этот, муженек ее, там работал, в Белграде-то, строил что-то. У нее же работы не было, будущего никакого. Поверила, глупенькая, в его посулы, приехала сюда. У них семейка еще похлеще нашей будет, — заметила Светлана, резко махнув рукой. — Папаша его в совете старейшин в деревне заседает и много мнит из себя. У них там сплошной домострой. Терроризировали они бедную, как служанку использовали, ведь знали, что податься ей некуда, никто не защитит. Хасан ее оказался самым настоящим бездельником. Дома он вообще не работал. Только съездит куда-нибудь на заработки, а потом чуть ли не по году слоняется без дела. У моего-то хоть какое-то образование! Научили его в Москве элементарщине, хотя тоже проку мало. Тот, считай, вообще неграмотный. К тому же еще и бабник завзятый. Погулять любит, ни от кого этого не скрывая. Сербка забеременеть никак не могла. Год прошел, два, а детей у нее все нет. Ну, тут свекровь взбеленилась, мол, на ком женился, кого привез, она даже ребенка родить не может! Снежана, Снежана ее зовут, Снежана Иванчич, все себя винит. Первый аборт, мол, сделала, то ли от негра, то ли этого, как их, отделились которые…
— Косовского албанца, — подсказала Джин.
— Вот-вот, — подтвердила Светлана, удовлетворенно закивав. — Этого самого. Запутаешься с этими ребятами. В общем, себя винила. Все на нее в деревне ополчились, слова доброго не скажут. Снежана в слезах. Вот со мной только и общалась. Мне что, — равнодушно сказала Светлана. — От меня давно уж отвернулись все. Мне плевать, я уж привыкла. Плакала, плакала она. Потом свекровь ее, чтоб наказать, наверное, дала распоряжение. Мол, хватит дома сидеть, на работу надо устраиваться, иди, паши на них, корм в дом приноси. Отправила Снежану в одно богатое семейство, убирать и стирать. Там сынок-то ихний за ней и приударил, и обрюхатил. Вышло, не она, значит, виновата, что детей нет, а Хасан ихний бесплоден. Ну, тут началось! Страшно рассказывать. Хасан ее избил, а у Снежаны выкидыш случился. Она из дома сбежала, да ко мне ночью постучалась. Вместе мы с ней в горы побежали, но куда идти-то? Денег нет, как и крыши над головой. В горах шалашик соорудили. Она там некоторое время пряталась, а я ей еду тайком носила. Ну, а потом уже выхода не было. Решила Снежана границу перейти, и там, в Сирии, как-то выживать. Здесь-то куда ни сунься, везде полиция бедную женщину разыщет, — произнесла Светлана, в очередной раз взглянув на Алекса, — и к мужу вернут. Он же ее полновластный хозяин. Куда она от него денется? Из Сирии обратного хода нет, а ей страха большего не придумать, чем снова в тот дом явиться. Лучше даже помереть в каком-нибудь борделе. Так и ушла Снежана тропинкой горной, которую все местные знают. Взяла мой телефон, говорит, позвоню, коли жива буду, а устроюсь, так и ты ко мне беги. Я бы и побежала, да вот сына в израильскую армию взяли. Другая надежда у меня появилась, гораздо крепче перспектива. В ином случае-то только беги, хоть и в бордель, куда там еще денешься.
Как известно, мировая история содержит больше вопросов, нежели ответов. Вторая мировая война. Герман Геринг, рейхсмаршал СС, один из ближайших соратников Гитлера, на Нюрнбергском процессе был приговорен к смертной казни. Однако 15 октября 1946 года за два часа до повешения он принял яд, который странным образом ускользнул от бдительной охраны. Как спасительная капсула могла проникнуть сквозь толстые тюремные застенки? В своем новом романе «Валькирия рейха» Михель Гавен предлагает свою версию произошедшего.
Шестидесятые годы двадцатого века. Немецкий журналист Курт Штайнер собирает сведения о женщине-хирурге, служившей в войсках СС. Пытаясь шантажировать этой информацией одного из руководителей неонацистской организации, Штайнер погибает. Расследуя гибель Курта, его жена узнает, что та самая женщина-хирург была последней габсбургской принцессой, которая волею судьбы оказалась в нацистской Германии и попала в концлагерь. Однако благодаря мимолетному знакомству с Отто Скорцени она проходит путь от заключенной до самых верхов эсэсовской иерархии.«Месть Танатоса» — первый роман немецкого журналиста и военного историка Михеля Гавена, принесший ему известность в Германии.
Зимой 1944–1945 годов немецкие войска предприняли на Западном фронте в районе Арденнского хребта наступательную операцию против союзных англо-американских войск с целью разгрома их бельгийской группировки и высвобождения частей для переброски на Восточный театр военных действий. Первоначальный успех немецкого наступления, особенно в Бельгии, во многом был обусловлен действиями специальных десантно-штурмовых подразделений, одним из которых руководил оберштурмбанфюрер СС Иоахим Пайпер, после войны обвиненный в военном преступлении — массовом расстреле пленных американских солдат.
Весной 1945 года германские войска осуществили в районе озера Балатон последнюю крупную наступательную операцию под названием «Весеннее пробуждение». Своевременные контрмеры советских войск не позволили немцам добиться серьезного успеха. Однако на протяжении полутора недель непрерывных боев германские войска весьма сильно потрепали русских, едва не сорвав их наступление на Вену. И, конечно же, успех или неуспех операций зависел не только от мудрости командования, но в первую очередь от действий солдат и офицеров на передовой, лицом к лицу с врагом, который порой мог неожиданно стать и товарищем по несчастью… Известный немецкий писатель-историк Михель Гавен в своем новом романе предлагает совершенно по-иному взглянуть на те давние события, и прежде всего глазами непосредственного их участника, военного врача Марен фон Кобург.
20 марта 2003 года американо-британские войска перешли границу и вторглись на территорию Ирака. Началась самая долгая и самая бессмысленная война XXI века, в которой приняли участие более четырех десятков стран. Офицер медицинского корпуса США Джин Роджерс отправилась на войну добровольно, считая своим долгом отомстить за смерть брата, погибшего во время теракта 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке, как утверждали СМИ, проведенного не без участия иракских спецслужб. Помимо своих прямых обязанностей военного хирурга Джин согласилась поработать и разведчицей, изображая уроженку Ирака и собирая сведения о нарастающем сопротивлении коалиционным войскам.
Казалось бы, где можно найти в Европе свободный трон в 1944 году, когда само понятие монархии сделалось архаичным? Тем не менее такой трон обнаружился в Венгерском королевстве, находившемся под управлением адмирала-регента Миклоша Хорти. Именно в 1944 году возведение «своего» монарха на венгерский престол стало отвечать интересам некоторых лидеров Третьего рейха, уже осознавших, что новая королева в Венгрии — последний шанс для Германии, терпящей поражение в войне с СССР. Но у Хорти были собственные планы на будущее Венгрии, идущие вразрез с интересами бывшего союзника…
Размеренная и спокойная жизнь молодого епископа на Лазурному берегу неожиданно принимает новые обороты. Из родной России приходят странные новости, побуждающие его к действию… На фоне проблем личности разворачивается нешуточное противостояние в верхних эшелонах власти, среди сильных мира сего. Содержит нецензурную брань.
В центре остросюжетного романа современного американского писателя судьба женщины, ставшей с помощью большого бизнеса губернатором штата. В книге разоблачаются политические интриги законодательных органов штата, махинации и коррупция, царящие во время предвыборной кампании, рассказывается, как ради достижения своей цели губернатор штата и начальник полиции не брезгуют никакими средствами.
Безработного муромского инженера Геннадия Крупникова подлавливают террористы. За освобождение они требуют от него огромных отступных. Вместо денег парень предлагает им воплотить в жизнь сюжет своей книги о покушении на президента России. Для начала террористы заставляют Геныча убить мэра города. Отводя угрозу от близких, он совершает тяжкое преступление. Когда президент России приезжает в Муром на день города, у парня всё подготовлено для покушения. Но в момент времени «Ч» у русского до мозга костей человека не поднимается рука на президента родной страны.
Правда ли то, что написано в этой книге? К сожалению, да. Ее главные герои живут в современной Западной Германии. Многие из них носят подлинные имена. Другие же действуют под вымышленными фамилиями. И если отдельные эпизоды не являются копией имевших место событий, то основная фабула развития отражает подлинную действительность. Каждый день приносит новые факты, свидетельствующие об активизации неонацистов и о растущем отпоре демократической общественности: Неонацизм — это не только Национал-демократическая партия, но и та среда, которая ее порождает.Об этом и рассказывает журналист-международник Владимир Ломейко в своей книге, написанной на основе подробного изучения деятельности НДП, личных наблюдений и бесед во время поездок в Федеративную республику.
В романе «Одержимые» Анджея Пшипковского в остросюжетной форме рассказывается о деятельности подпольной террористической организации «Огненные бригады», о том, как американские разведслужбы используют псевдореволюционные взгляды руководителей этой организации для осуществления политических провокаций.
В начале XX века Кодекс майя мог стать опасным оружием в руках нацистов! За то, что профессор Леви Вайцман скрыл пророчество древнейшей цивилизации о Судном дне от Третьего рейха, ему и его детям пришлось жестоко заплатить…2012 год. Конец времен близок. На рукопись, затерянную где-то в джунглях Гватемалы, открыта настоящая охота. Найти Кодекс раньше Ватикана, раньше спецслужб должна внучка профессора Алета, ведь сами майя избрали ее для этой миссии!
В 1944 году в Северной Атлантике немецкий "свободный охотник" подобрал в море русского матроса с потопленного корабля. Моряка не расстреляли, но взяли в команду подлодки механиком. А спустя полгода "охотник", перевозивший в составе конвоя ODESSA ценный груз, сам был атакован английскими эсминцами и затонул у острова Фуэртевентура в Канарском архипелаге. Единственным выжившим оказался пленный русский матрос... Полвека спустя о затонувшей немецкой подлодке узнают сын моряка и двое его приятелей - бывший полковник ФСБ и бывший снайпер-афганец.
По приказу фельдмаршала Роммеля в 1943 году из Северной Африки фашистами были вывезены огромные сокровища, но доставить их по назначению не удалось, и морской конвой вынужден был затопить их у побережья Корсики.Действие романа разворачивается в послевоенные годы, когда вокруг исчезнувших сокровищ началась настоящая «золотая лихорадка». В операции по поиску принимают участие и легендарные диверсанты – бывший «агент фюрера по особым поручениям» Отто Скорцени и предводитель итальянских боевых пловцов, «морских дьяволов», князь Валерио Боргезе.
Ошский участок Московского погранотряда в Пянджском направлении. Командующий гарнизоном полковник Бурякин получает из Москвы директиву о выделении сопровождения ограниченного контингента советских войск при переходе па территорию Афганистана зимой 1979 года. Два молодых офицера отказываются выполнить приказ и вынуждены из-за этого демобилизоваться. Но в 1984 году на том же участке границы один из секретов вылавливает нарушителя. Им оказывается один из тех офицеров. При допросе выясняется, что он шел в район высокогорного озера Кара-Су — «Черная вода», где на острове посреди озера находился лагерь особо опасных заключенных, одним из которых якобы являлся девяностолетний Рудольф Гесс, один из создателей Третьего рейха!…
Все секретные агенты VI Управления РСХА были брошены на чрезвычайный розыск. От Варшавы до Парижа и от Копенгагена до Рима сотрудники Шелленберга совместно с агентами гестапо искали советского резидента с радиопозывными «Мершант»…А в это время капитан ГРУ Генштаба Красной армии Николай Осипов, добывая важнейшие сведения для советского командования о новейших танках «тигр» и их броне, находился на… Восточном фронте, на российской территории, временно оккупированной фашистами. Ему предстояло выполнить очередную «невыполнимую миссию», чуть ли не в одиночку противостоя всей мощи гитлеровской машины смерти.Роман является прямым продолжением романа «Иное решение».