— Джаред... отпусти.
Он поднимался по лестнице, которой она не видела раньше.
— Осторожнее, локти, — посоветовал он.
— Отпусти меня, я сказала... Куда мы идем?
— А ты как думаешь? В постель.
— Мы не можем!
— Можем, конечно. Что нам мешает?
Она попыталась высвободиться, но тщетно.
— Во-первых, мы друг другу не понравились.
— Тебе понравится то, что мы будем делать, — убежденно сказал он.
Он нес ее по длинному коридору, на стенах которого были развешены старинные картины с изображением охоты. Это, должно быть, другое крыло дома, подумала Дейвон.
— Но мы же не...
— Почти пришли, — сказал Джаред, открывая дверь. Окна комнаты выходили на лес. Джаред захлопнул дверь и поставил Дейвон на пол, не отрываясь от ее губ, словно боясь упустить даже миг. У Дейвон кружилась голова, их языки переплетались, руки Джареда ласкали ее спину. Дейвон изогнулась, прижимаясь к нему, и обвила его шею руками.
Он прошептал:
— Скажи, что ты хочешь меня, Дейвон.
Медленно, очень медленно она отстранилась. Встав прямо, она сказала:
— Конечно, я хочу тебя. Но...
— И я хочу тебя... сильнее, чем могу передать словами. Сегодняшняя ночь — для нас с тобой, Дейвон. Не завтрашняя. Не вчерашняя. Только сегодняшняя.
Дейвон посмотрела на него. А способна ли она хотя бы немного понять этого человека, с которым едва знакома, но который так неудержимо притягивает ее? Он встретил ее взгляд спокойно, не улыбаясь и не говоря ни слова.
«Иди с ним, — нашептывал ей на ухо тихий голосок. — Есть ли лучший способ узнать человека?»
«Лучше пробеги несколько кругов вокруг дома, — посоветовал другой голос. — Ты отказалась от интимной жизни семь лет назад, и Питер твоего решения не изменил. Хорошо, Джаред действительно настоящий мужчина в полном смысле слова, поэтому у тебя разыгралась кровь. Это просто гормоны. Природа заботится о том, чтобы секс не прекращался».
Руки Джареда все еще лежали на ее плечах, и тепло от них расходилось по всему ее телу. Он стоял так близко, что она могла сосчитать его ресницы. Когда она в последний раз так загоралась страстью от одного-единственного поцелуя? Несмотря на ее беспокойную бродячую жизнь, на самом деле Дейвон все это время жила очень спокойно — с тех пор как Стив бросил ее. Никакого риска. Все под контролем.
Питер разделял ее настрой. Да она никогда бы и не стала спать с Питером.
Но Джаред Холт полностью сокрушил все ее защитные бастионы.
— Нам будет хорошо, клянусь.
— А если я сейчас развернусь и уйду, ты что, удержишь меня силой?
— Насилие никогда не было моим методом.
Будь перед ней другой человек, Дейвон могла бы поклясться, что его задел этот вопрос. Но возможность ранить такого человека, как Джаред, была просто нелепой. Она упрямо и гордо повторила: — Меня не интересуют твои деньги.
Она увидела, как на его шее забилась жилка.
— Нас обоих интересует только секс, Дейвон. Секс, и ничего больше — это я и имел в виду, говоря, что нет никакого завтра, — но и не меньше. Мне кажется, тетя Бесси неспроста что-то заметила — между нами даже воздух искрил от напряжения. Я не знаю, почему. И не хочу знать. Но поверь мне, я не всегда такой.
Она может выбирать — вот о чем он говорит.
И Дейвон почувствовала — не поняла, а только почувствовала, что знает свой ответ. Она до смерти устала от спокойствия.
Она протянула руку и провела пальцами по его скуле, по жесткому подбородку, дотронулась до теплых губ. Внешне она была очень серьезна, но от этого прикосновения вся кровь в ее жилах закипела. Потом, запустив пальцы в его густые волосы, она притянула его голову к себе и поцеловала с решительностью, которой раньше за собой не знала.
Он замер на мгновение, словно изумленный ее поведением. Потом стиснул ее в объятиях, жарко и жадно, словно изголодавшийся человек, которому долго отказывали в самом насущном, необходимом, как хлеб или воздух. Их поцелуй стал глубже, тела теснее прижались друг к другу, у Дейвон из горла вырывались тихие стоны наслаждения, которого она ждала, наверное, всю свою жизнь.
Джаред поднял голову, так же решительно и нежно вынул из ее волос шпильки и расправил рассыпавшиеся локоны по плечам. Сняв с нее через голову свитер, он расстегнул лифчик и швырнул его на пол. Потом, глядя на ее лицо, он коснулся ее груди, прикрытой длинными волосами, отчего соски немедленно затвердели.
Ее дыхание участилось. В бледном свете луны, проникавшем через окно, его глаза казались бездонными — Дейвон сейчас могла бы утонуть в них и никогда больше не вынырнуть. Подавив не успевший подняться в душе страх, она принялась расстегивать пуговицы его рубашки. Раздвинув тонкую ткань, чтобы открылась грудь с темными колечками волос, она провела по его коже рукой, чувствуя, как бешено пульсирует в висках кровь. С внезапным нетерпением он рванул рубашку и сбросил ее с себя на пол. Дейвон снова приблизилась к нему, ее набухшие соски коснулись его груди.
Закрыв глаза, она почувствовала, как он, сжав рукой ее грудь, приник губами к соску и начал ласкать его языком. Дейвон невольно подумала — можно ли умереть от наслаждения? Наверное, можно. Она изо всех сил притянула его к себе, прижалась щекой к его волосам.
