Три, четыре, пять, я иду искать - [11]

А от Ларисы ни одного письма.

Протягиваю между кораблями гофрированный герморукав и тяжелые — с руку толщиной — кабели энергопитания. Всю обратную дорогу буду обживать корабль. Может, рано, ведь предстоит полная перепланировка. Но не могу удержаться — это МОЯ машина. Отныне наши жизни связаны.

Трюмы корабля разделены переборками на каюты курсантов. На сто мальчишек в среднем приходятся две девчонки. Из тех, которые ошибки природы. Тайсона во втором раунде уложат, невинно похлопают глазками и скажут: «А он первый начал!» В общем, в каютах полно наскальной живописи самого разного качества. Гениальные петроглифы фотографирую или отклеиваю от стенки для своего музея, если их можно отделить от стенки. Ибо настоящее искусство всегда прекрасно! Один рисунок — вылитая Лариса. Повешу у себя в рубке.

Живопись среднего качества оставляю заводским монтажникам, посредственность безжалостно уничтожаю. Ибо нефиг! Мой корабль — не выставка порнографии.

Рубка «Паганеля» в отличном состоянии. Лучше, чем в отличном.

Навигационное оборудование самое новое. Не сразу замечаю, что это все тренажеры и имитаторы. Зато на контрольном пульте такой богатый выбор нештатных ситуаций, что можно любого курсанта до инфаркта довести. Не понимаю одного: Зачем курсантов тащить на орбиту Марса? Почему не мучить бедных на земной орбите? Впрочем, это к психологам.

На стенке туалета установлен отполированный сотнями рук до блеска штурвальчик, которому здесь не место. Над ним в окошечке надпись на двух языках: «При пожаре повернуть до упора». Заглядываю в соседнюю кабинку

— только четыре болта в переборку уходят. Никаких трубопроводов и вентилей.

Странно… Опускаю забрало гермокостюма, возвращаюсь к штурвальчику и поворачиваю до упора. Надпись в окошечке уползает вправо, ее сменяет другая: «Не сейчас, дурак, а при пожаре!»

— За-асранцы! — говорю я вслух. И возвращаю штурвальчик в исходное положение. Этой хохме сто лет в обед, а я попался… Старею?

Гости выбрали интересное время для первого визита в систему. Мы уже замусорили дохлыми спутниками геостационарную орбиту, наследили на Луне, сфотографировали с близкого расстояния все планеты и их спутники и даже вывели десяток беспилотников за пределы Солнечной системы. Любой водитель, любой турист или грибник с помощью системы спутниковой навигации определял свои координаты с точностью до метра. Но все-таки, это были робкие шаги. Потому что за килограмм груза на орбите мы платили непомерную цену — тридцать килограммов на стартовом столе. Для освоения Солнечной системы нам не хватало двух вещей: Источника энергии и поля. Для выхода к звездам — еще знания о производной ноль. Впрочем, знаний и сейчас ненамного больше. Есть умение использовать и много-много теорий. Ползучий эмпиризм, как называют это мудрые и лысые. Плюс огромное желание приникнуть к источнику чужих технологий. Начавшаяся звездная гонка оставила позади как первую лунную гонку шестидесятых годов двадцатого века, так и вторую лунную двадцатых годов двадцать первого. Да какое там — если перевести курсы валют к современному — бюджеты холодной войны покраснели бы от зависти. При этом произносится огромное количество пустых слов о международном сотрудничестве, но в звездном клубе всего две державы. Угадайте, какие. Хотя в ближайшее время ожидается пополнение.

Китайцы раскололи все базовые технологии и получили необходимую информацию об их грамотном использовании от участников звездного клуба. Скажете, сотрудничество? Ну да, газеты так и говорят. На самом деле — неприкрытый шантаж. Китайцы пригрозили раскрыть технологии всему миру, если не получат сопутствующей информации.

Впрочем, грызня идет внизу, на планете. В высоких политических кругах. Нам, чернорабочим космоса, не до этого. И на нашем уровне на самом деле царит взаимовыручка и взаимопомощь.

Сигнал о получении почты. Нет, не от Ларисы. Земля предупреждает о маневре разворота. Легкий холодок пробегает по спине — не раскусили ли меня психологи? Тимур — он зубоскал, но дело знает. На всякий случай квитирую нейтральным «Принял».

Разворот — это как экватор на море. Половина дистанции. Шел с ускорением, теперь пойду с торможением. Обычно для разворота гасят главный ходовой, отрабатывают маневровыми разворот на сто восемьдесят и вновь врубают ходовой. Десять минут невесомости. Почти. Слабенькая центробежка плюс два импульса боковых маневровых. Но у меня полужесткая сцепка и три десятка натянутых как струны тросов. Поэтому боковыми маневровыми отрабатывать не буду. Просто отклоняю на четверть градуса вектор тяги главного ходового. (Небольшая раскачка все-таки возникла.) Через пару минут привожу вектор тяги к оси и даже гашу раскачку. Корабль плавно, почти неощутимо разворачивается. До того плавно, что маневр занимает полтора часа. Таким же порядком гашу вращение, провожу обсервацию, задаю коррекцию курса и складываю ладони на животе. Ни один трос не лопнул и не дал слабины. Но я, говоря нашим языком, сошел с траектории. Новая тоже ведет на Землю, но она новая. Вопрос, как быстро на это среагирует Земля?

Ага! Не прошло и получаса… Читаю: «Крым, ты на границе коридора».