Три апельсина - [49]
— Но я сказал еще не все. Монеты должны стоять ребром.
— Нет, ваше королевское величество, это слишком дорого. Пусть монеты лежат плашмя.
— Ребром! — заупрямился король.
— Плашмя! — заупрямился богач.
Так в этот вечер они и не сошлись в цене. Но утром богач увидел восход солнца над озером Гандзирри и прямехонько побежал к королю.
— Э, ваше королевское величество, пускай будет по-вашему.
А еще через день богач начал возить монеты. Караван в сто мулов, каждый с двумя переметными сумками на спине, приходил утром и уходил вечером ровно двадцать дней. На берегу озера выросли золотые горы. Потом монеты стали укладывать на дно.
Король сам следил, чтобы их ставили ребром, плотно одна к другой. Золотые горы быстро таяли, а дно озера Гандзирри сияло теперь, как чешуя золотой рыбки.
И вот в последний день, в последний час, в последнюю минуту, когда богач уже считал озеро своим, оказалось, что не хватило одной-единственной монетки.
— Ну, да это неважно, — сказал богач. — Что там один золотой!
— То есть как это неважно! — воскликнул король. — Вы что же, думаете, что я отдам такое великолепное озеро даром? Подавайте сейчас же монету!
А по правде говоря, у богача от его богатства ровным счетом ничего не осталось. Однако признаваться королю он не хотел.
— Не стану я гонять целый караван мулов из-за одной монеты, — сказал он. — Если вы так настаиваете, одолжите мне эту недостающую монету.
Теперь уж придется открыть всю правду до конца. У короля тоже не было ни одной золотой монеты. Пиры да маскарады, да богатые подарки придворным дамам опустошили казну. Королевская казна была пуста, как большой барабан. Но король-то тем более не мог в этом признаться. И он сказал:
— Я король, а не какой-нибудь грязный меняла, чтобы давать в долг. Когда нет денег, не покупают озеро Гандзирри!
Богач очень рассердился.
— Ну, раз так, — крикнул он, — то мне и не нужно ваше озеро Гандзирри. За такую цену я, пожалуй, куплю себе небольшое море.
И богач велел вытащить со дна монеты и погрузить их обратно на мулов.
Так у них ничего и не вышло.
Купил ли богач себе море, — неизвестно. А вот король до самой смерти жалел, что у него в казне не было одной-единственной золотой монеты. Только подумать, ведь он мог стать богатым королем!
Дурман-трава
Хозяйка отправилась в кухню, чтобы зажарить яичницу со свининой. Разжигает хворост в очаге, а сама думает: «Хотела бы я знать, что у постояльца в коробе».
Жарит яичницу, а про себя приговаривает: «Короб-то, видно, полон всякой всячиной. Когда его торговец в угол ставил, пол так и задрожал».
Подает хозяйка сковородку постояльцу, а сама на короб косится. «Какой кому прок от этого короба! Одна хозяйка ленточку купит, другая — пряжку… Весь товар и разойдется по мелочам. А если бы все это да в одни руки… В мои, например!»
Тем временем постоялец съел яичницу, вытер сковороду коркой хлеба и задремал тут же на скамье.
А хозяйка побежала к своему мужу и зашептала:
— Ох, если б ты знал, чего только нет в коробе у торговца! И тебе на куртку да штаны хватило бы, а обо мне и говорить нечего! Уж я бы себе нашила платьев! Как сделать, чтобы торговец ушел, а короб остался?
— Ничего нет проще, — ответил муж. — Подлей ему настоя дурман-травы. Кто хоть каплю этого настоя выпьет, у того память так и отшибет. Постоялец уйдет, а короб забудет. Вот он нам и достанется.
Жена очень обрадовалась. Побежала она на луг, нарвала дурман-травы, заварила ее в чайнике и влила в стакан вина три капельки настоя.
А торговец все спит да спит на скамейке. Хозяйка растолкала его и говорит:
— Проснитесь, синьор, я вам принесла стакан вина.
— Так ведь я вина не заказывал, — удивился торговец.
— У нас в траттории такой порядок, — объяснила хозяйка, — кто закажет яичницу, тот бесплатно получает и вино.
— Хороший у вас порядок! — воскликнул торговец и залпом осушил стакан.
Потом он лег поудобнее и захрапел опять.
Хозяин и хозяйка тоже улеглись, но сон к ним не шел. Всю ночь они шептались, как распорядятся нежданным богатством. Заснули оба только под утро. А проснулись от того, что солнце так и било им в глаза.
Хозяйка встала, заглянула в комнату, где спал постоялец, и принялась бранить мужа.
— До седых волос дожил, а все чужим россказням веришь и мне голову морочишь. Старый ты дурак! Скажи, что твоя дурман-трава стоит! Нет ведь короба, унес его постоялец.
— Ну, короб унес, — значит, что-нибудь другое забыл, — сказал муж. — Дурман-трава свое дело непременно сделает.
— Да говорю тебе, — ничего он не забыл! — закричала жена.
— Не может этого быть, — твердил муж, — раз отвара хлебнул, должен забыть.
Тут жена хлопнула себя по лбу.
— Так оно и есть!
— Вот видишь, я прав, — сказал довольный муж. — Что же он такое забыл?
— Забыл заплатить за ужин и ночлег, вот что он забыл!
Богатое приданое
А Сирокко о женитьбе и не думал. Он любил вольную жизнь. То в Африку слетает, то над морем носится — на что ему жена! Поэтому он ответил:
