Три апельсина - [38]
— Бывает, — отвечал, зевнув, второй приятель. — Кое-что и я повидал. Сам знаешь, я заправский охотник. Дичи перестрелял — и не сосчитать. А однажды случилось мне убить буйвола. Вот это был буйвол! Передние его копыта упирались в вершину одной горы, а задними он стоял на другой горе. Вместо травы этот буйвол жевал вековые деревья со всеми сучьями и корнями…
— Ну! — возмутился первый. — Уж это ты приврал. Не может быть такого буйвола.
— Как так не может быть! Ведь барабан, о котором ты рассказывал, как раз и сделан из шкуры этого буйвола.
Пришлось вралю прикусить язык.
Злая судьба
Теперь королевская семья узнала вторую половину пословицы — бедному да несчастному и солнце, как сальная свечка, чадит. Вместо мягких пуховиков и атласных одеял у них были голые доски, чуть прикрытые сухой травой. Вместо золотых и серебряных блюд — одна глиняная миска и восемь деревянных ложек. А в миске что? Иногда похлебка из грибов, а иногда и вовсе ничего. Так вот и жили.
Однажды вечером королева-мать вышла из хижины посидеть у порога. Тут к ней подошла старая-престарая старушка с корзиной в руках и спросила:
— Не купите ли вы у меня немного винных ягод?
— Ах, добрая женщина, — ответила, вздохнув, королева, — еще недавно я могла бы купить у тебя хоть сто таких корзин. Но сейчас у меня нет ни одного сольдо. Возьми этот гребень и дай мне за него семь винных ягод для моих семи дочерей.
— Не надо мне гребня, — сказала старушка, — я и так дам тебе ягод. Поведай мне о своем горе. Может, я и сумею помочь.
Королева рассказала старушке обо всем, что случилось с ними за последний год.
Старушка выслушала, покачала головой и сказала:
— Бедная королева! У одной из твоих дочерей злая судьба. Все ваши несчастья от этого. Пока с вами девушка Сфортуна — девушка Неудача — не ждите удачи.
— У которой же из моих дочерей злая судьба? — спросила королева.
— У той, что спит, скрестив на груди руки, — ответила старушка. — Прогони ее, и все пойдет хорошо.
Потом она подняла с земли корзину и исчезла за деревьями.
Королева вошла в хижину, зажгла свечу и склонилась над старшей дочерью. Та спала, вытянув руки. Вторая дочь закинула их за голову, третья подложила ладони под щеку, четвертая — под подушку, пятая рукой прикрывала глаза, у шестой рука свесилась вниз. И всякий раз королева облегченно вздыхала. Но вот мать поднесла свечу к младшей дочери, Сантине, и чуть не вскрикнула, — младшая дочь спала, скрестив на груди руки.
Королева стала на колени у ее постели и горько зарыдала. Слезы так и капали из ее глаз. Одна горячая слеза упала на щеку девушки. Она проснулась и услышала, что говорит мать.
— Ах, моя доченька! Ты такая любящая и ласковая, неужели ты и вправду можешь приносить несчастье! Нет, нет, моя бедная Сантина, никогда я не назову тебя Сфортуной, что бы ни говорила старуха. Я никогда не прогоню тебя. Лучше мы будем делить с тобой все, что накличет твоя злая судьба.
Горько было слышать это юной королевне, но она лежала тихо, как мышка, и ничем не показала, что проснулась. Когда же мать, наплакавшись, задремала, Сантина встала, связала в узелок свои пожитки — старенькое платьице, гребенку да деревянную ложку, глянула в последний раз на спящих сестер и мать и покинула хинину.
До самого рассвета шла она лесом, а чуть поднялось солнце, вышла на равнину. Куда ни глянь, ни холмика, ни кустика, только один дом и возвышался на равнине. Королевна приблизилась к дому и заглянула в окно. Она увидела трех женщин, которые сидели за ткацкими станами и ткали. Одна ткала золотыми нитями, другая — серебряными, а третья, ткала алой нитью по синей основе. Под искусными пальцами мастериц нити ложились такими красивыми узорами, что королевна не могла отвести глаз.
Вдруг та, что ткала золотом, подняла голову и заметила девушку. Ткачиха встала и открыла дверь.
— Не хочешь ли войти? — спросила она.
— Если позволите, — ответила королевна.
— А как тебя зовут?
Королевна подумала: «Если я и вправду приношу неудачу, пусть меня и зовут Неудачей — Сфортуной».
Так она и сказала ткачихам, а потом добавила:
— Оставите меня в этом доме, — буду вам прислуживать. А не оставите, — пойду дальше.
— Ну что ж, — сказали ткачихи. — Оставайся.
И Сфортуна принялась за работу. Она подмела пол, развела огонь в очаге и начала стряпать.
К полудню обед был готов. Ткачихи поели, похвалили искусную повариху и снова уселись за станы.
Когда солнце стало клониться к закату, старшая из мастериц, та, что ткала синие и алые узоры, сказала:
— Сегодня мы приглашены в гости. Путь туда не близкий, и вернемся мы только к утру. Хорошенько охраняй без нас дом. Ведь пряжа наша сделана из серебра, золота и шелка, а ткани, что сходят с наших станов, заказал сам король для свадебных нарядов невесты. Запри дверь за нами на засов, а мы еще снаружи навесим большой замок.
