Тревожные сны царской свиты - [6]
Шахрай откалывается первым, создает и возглавляет свою партию — ПРЕС. Группа обиженных Явлинский-Болдырев-Лукин рождают объединение «Яблоко». Шумейко — он-то вообще вровень с Гайдаром в своем вице-премьерстве — уходит в одиночное предвыборное плавание. Да и правительство раскололось на тех, кто пришел себя окунуть в политику, и тех, кто по тем или иным причинам сохранял верность монастырско-правительственной замкнутости. Дескать, нам политическими игрушками заниматься некогда, надо страной управлять, воз тянуть. Интересно, что президент негласно более симпатизировал именно этим, не зараженным политическими амбициями, и прежде всего Черномырдину и Сосковцу. Хотя и тем, другим, порожденным его реформаторским капризом, таким, как Гайдар или Чубайс, не препятствовал. Ельцин еще раз доверился своему чутью. В последний момент, почувствовав зыбкость и непрочность блока, отодвинулся от него и не позволил назвать себя лидером нового движения. В конце концов, он расплатился за долги с каждым из капризных и несговорчивых демократических лидеров. Он, Ельцин, вывел их на политическую орбиту, извлек из небытия. Да, в период референдума они были его оплотом, как, впрочем, и он для них. Теперь он не может рисковать. Итогов реформ, значимых, способных переломить настроения в обществе, пока нет. Главы региональных администраций скорее союзники Черномырдина, а не Гайдара. Следовательно, организационного оплота на местах это движение не найдет. Да еще и внутренний раздор. Слишком много капризности, скандальности. Если они победят на выборах, то останутся его приверженцами. Им некуда деваться. А если проиграют, это будет их поражение, а не президента. Он останется над схваткой.
ВТОРАЯ ПОПЫТКА
Когда до выборов-95 остаются считанные месяцы, говорить подробно о выборах 93-го года не имеет смысла. Нас подтолкнула к этому разговору вторая попытка создания партии власти. Теперь этот эксперимент называется «Наш дом Россия». Тогда, в пору новых политических модификаций, «Демократический выбор России» претендовал на корону президентской партии, но Ельцин засомневался и в обиход вошло «партия власти».
Говорят, истинные демократы насторожились, дескать, теряем народность. Но причина подобных расхождений была в другом. На вершине для всех претендующих не оказалось места. Начались раздоры.
Новое движение стало не идеологическим, а, скорее, профессионально-организационным. Была предпринята попытка отмежеваться от истеричной, «свихнувшейся» на своей оппозиционности «Демократической России», которую, по словам Анатолия Чубайса, ничто, кроме криков и митингового баламутства, не интересовало. Двигаться дальше в рядах этого движения и оставаться властью было невозможно. Следовало изобрести что-то новое. Профессионализм, помноженный на демократические убеждения. В понятие профессионализма легко вписываются и Гайдар, и Чубайс, и Шумейко, и Полторанин, и Шохин, и Борис Федоров, и Андрей Козырев, и Андрей Нечаев, и Сергей Шахрай. Но почему все числились в одной команде? А демократические убеждения. Это как эстафетный жезл. Именно они понесут его дальше. Такова историческая преамбула.
Блок «Наш дом Россия» был заявлен в похожей ситуации, и тоже накануне выборов, правда, несколько раньше, чем это сделал в прошлом «Выбор России». Да и предпосылки рождения следует считать иными. Идея создания двух крупных партий, а для начала двух предвыборных блоков, носилась в воздухе уже давно. Еще в 91-м году после путча, ориентируясь на непростое будущее, окружение Ельцина поговаривало о таком варианте. Предполагая, что одна из партий будет президентской, а вторая не как альтернатива, а как расширенный плацдарм первой, но вполне внушительная, способная в блоке с первой, если та не одержит очевидной победы, составить безболезненную коалицию с ней и удержать власть.
Как уже было сказано, несколько объединяющих попыток было сделано ранее, но все они не дали нужного результата.
Смутное время не предрасполагает к торжеству нравственных и этических принципов.
Весна 1995 года мало чем отличалась от осени 94-го или зимы того же 95-го. И дело, в конце концов, не во времени года. Существовала политическая альтернатива. Она существовала с первого же дня работы Думы. Законодательная власть, избранная на половинчатый срок в 2 года (период был назван переходным), убранная в жесткое конституционное ложе, исключающее рецидивы, столь характерные для прошлого Верховного Совета, способного практически парализовать любые действия президента и правительства. Ныне возможности президента и Думы несопоставимы. Президент получил право на роспуск Думы и на объявление досрочных выборов при самых разных комбинациях. Иначе говоря, у президента всегда есть шанс провести выборы либо их отменить. И что принципиально: и в том, и в другом случае президент действует в пределах новой Конституции. Сущность альтернативности изменилась. Если раньше все исчислялось дилеммой: согласно Конституции или вопреки ей, то теперь пространство алогичности расширилось и альтернативные действия, хотя и противоположные по смыслу, оказываются в пределах конституционного поля. Последние решения Конституционного суда, рассматривавшего вопрос о законности указов президента по поводу Чечни и признавшего их полную конституционность, — лишнее тому доказательство. Представить подобное решение суда в пору председательства в нем Валерия Зорькина невозможно. И дело не в позиции Зорькина. Он и сейчас оказался в числе трех судей, высказавших свое несогласие с вердиктом суда. И даже не в составе суда. И не в политической значимости сил, противостоящих президенту в начале 93-го и в середине 95-го годов. Дело в конституционном преобладании президента и над Думой, и над Советом Федерации, и над Конституционным судом. Опираясь на правовое поле, Конституционный суд среагировал на это преобладание. Огласи суд решение, отрицающее правоту президентских указов, — конфликт в Чечне обрел бы новые побуждающие силы, была бы дестабилизирована обстановка в армии, перечеркнута возможность переговоров, и конфликт бы выплеснулся за пределы России. Характерно уточнение суда, что проблемы защиты прав человека, самый уязвимый с точки зрения Конституции правовой плацдарм в этом конфликте, суд вынес за скобки своего решения, предлагая решать его в иных законозащищающих инстанциях. Вопрос: в каких именно? — остается открытым. Определяющей статьей новой Конституции, ее знаменем является тезис о защите прав человека. И если Конституционный суд — а только он оценивает конституционность любых действий, а значит, и их последствия — выводит этот принцип за пределы своей прерогативы, неминуемо осложняется ситуация вокруг самого Конституционного суда как гаранта и защитника новой Конституции. Вывод, возможно, и нелицеприятен, но он очевиден.
«Сейчас, когда мне за 80 лет, разглядывая карту Европы, я вдруг понял кое-что важное про далекие, но запоминающиеся годы XX века, из которых более 50 лет я жил в государстве, которое называлось Советский Союз. Еще тогда я побывал во всех без исключения странах Старого Света, плюс к этому – в Америке, Мексике, Канаде и на Кубе. Где-то – в составе партийных делегаций, где-то – в составе делегации ЦК ВЛКСМ как руководитель. В моем возрасте ясно осознаешь, что жизнь получилась интересной, а благодаря политике, которую постигал – еще и сложной, многомерной.
Куда идет Россия и что там происходит? Этот вопрос не дает покоя не только моим соотечественникам. Он держит в напряжении весь мир.Эта книга о мучительных родах демократии и драме российского парламента.Эта книга о власти персонифицированной, о Борисе Ельцине и его окружении.И все-таки эта книга не о короле, а, скорее, о свите короля.Эта книга писалась, сопутствуя событиям, случившимся в России за последние три года. Автор книги находился в эпицентре событий, он их участник.Возможно, вскоре герои книги станут вершителями будущего России, но возможно и другое — их смоет волной следующей смуты.Сталин — в прошлом; Хрущев — в прошлом; Брежнев — в прошлом; Горбачев — историческая данность; Ельцин — в настоящем.Кто следующий?!
Человек и Власть, или проще — испытание Властью. Главный вопрос — ты созидаешь образ Власти или модель Власти, до тебя существующая, пожирает твой образ, твою индивидуальность, твою любовь и делает тебя другим, надчеловеком. И ты уже живешь по законам тебе неведомым — в плену у Власти. Власть плодоносит, когда она бескорыстна в личностном преломлении. Тогда мы вправе сказать — чистота власти. Все это героям книги надлежит пережить, вознестись или принять кару, как, впрочем, и ответить на другой, не менее важный вопрос.
В своих новых произведениях — повести «Свадебный марш Мендельсона» и романе «Орфей не приносит счастья» — писатель остается верен своей нравственной теме: человек сам ответствен за собственное счастье и счастье окружающих. В любви эта ответственность взаимна. Истина, казалось бы, столь простая приходит к героям О. Попцова, когда им уже за тридцать, и потому постигается высокой ценой. События романа и повести происходят в наши дни в Москве.
Писатель, политолог, журналист Олег Попцов, бывший руководитель Российского телевидения, — один из тех людей, которым известны тайны мира сего. В своей книге «Хроники времен царя Бориса» он рассказывал о тайнах ельцинской эпохи. Новая книга О. М. Попцова посвящена эпохе Путина и обстоятельствам его прихода к власти. В 2000 г. О. Попцов был назначен Генеральным директором ОАО «ТВ Центр», а спустя 6 лет совет директоров освобождает его от занимаемой должности в связи с истечением срока контракта — такова официальная версия.
Повесть «Обжалованию не подлежит» — первая повесть Олега Попцова. Она рассказывает о самом трудном экзамене, который предстоит выдержать каждому в жизни, — экзамене на человеческое достоинство. Олег Попцов известен читателю, как автор публицистических выступлений, рассказов, которые печатались в журналах «Смена», «Молодой коммунист», «Сельская молодежь».
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.
Селеста АльбареГосподин ПрустВоспоминания, записанные Жоржем БельмономЛишь в конце XX века Селеста Альбаре нарушила обет молчания, данный ею самой себе у постели умирающего Марселя Пруста.На ее глазах протекала жизнь "великого затворника". Она готовила ему кофе, выполняла прихоти и приносила листы рукописей. Она разделила его ночное существование, принеся себя в жертву его великому письму. С нею он был откровенен. Никто глубже нее не знал его подлинной биографии. Если у Селесты Альбаре и были мотивы для полувекового молчания, то это только беззаветная любовь, которой согрета каждая страница этой книги.
Биографический очерк о географе и социологе XIX в., опубликованный в 12-томном приложении к журналу «Вокруг света» за 1914 г. .
Книга французского ученого Ж.-П. Неродо посвящена наследнику и преемнику Гая Юлия Цезаря, известнейшему правителю, создателю Римской империи — принцепсу Августу (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.). Особенностью ее является то, что автор стремится раскрыть не образ политика, а тайну личности этого загадочного человека. Он срывает маску, которую всю жизнь носил первый император, и делает это с чисто французской легкостью, увлекательно и свободно. Неродо досконально изучил все источники, относящиеся к жизни Гая Октавия — Цезаря Октавиана — Августа, и заглянул во внутренний мир этого человека, имевшего последовательно три имени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман известного русского писателя И.Г. Лазутина «Матросская тишина» продолжает тему борьбы с преступностью, начатую автором еще в 50-е годы в широко известной повести «Сержант милиции». Укрепление законности и правопорядка, становление характера подрастающего поколения, воспитание храбрости, мужества, честности — эти проблемы современности ставятся в романе остро и бескомпромиссно. Интригующий, динамичный сюжет делает роман необычайно интересным для любителей детективного жанра.
Беловежье 1991 года, последние дни Советского Союза, время судьбоносных, как любили тогда говорить, решений... Вот та историческая реальность, которую с азартом принимается осваивать в этой книге Андрей Караулов — известный, очень одаренный и очень осведомленный журналист, автор быстро исчезающих с прилавков книг и популярный ведущий телепередач. Свой «момент истины» он предпочитает искать на этот раз не на привычных ему маршрутах прямой документалистики, а в жанре исторической романной прозы, где причудливо перемешаны всем нам известные факты и очевидный художественный вымысел (или домысел), психологические гипотезы и реконструкции.
Четверка друзей верхом на осликах отправляется на прогулку в горы. Они мечтают увидеть легендарную Долину бабочек. Но дальнейшие события принимают неожиданный и опасный оборот, едва не стоивший ребятам жизни…