Тревожная служба - [78]

— Точно так же поступил Арнд Шмид, — рассказывал Штейн. — Мы должны были произвести разведку. Все это произошло так быстро...

— Я знаю, — коротко сказал лейтенант.

В санитарной машине было тепло. Шнейдерайту помогли переодеться. Только теперь он почувствовал озноб. Санитар налил ему горячего чая.

— Есть у кого-нибудь сухие сигареты? — спросил Шнейдерайт.

Лейтенант предложил свои.

— Мы все выскочили на землю и только тогда заметили, что одного среди нас нет. И тут Шмид в полном снаряжении прыгнул обратно в воду. Кто мог от него этого ожидать? — В голосе Штейна чувствовалась гордость за поступок товарища.

Лейтенант кивнул.

— Хорошо сработал, — сказал он Шнейдерайту. — Танк засел глубоко, а пруд оказался не таким уж мелким.

— Да что там... — проговорил солдат и поплотнее завернулся в одеяло.

Снаружи донесся шум мотора. Дверь открылась, и водитель, просунув голову, доложил:

— Можно ехать, товарищ лейтенант. — Потом подмигнул Шнейдерайту: — Это был смелый трюк, Рони, поздравляю! Отпуск в порядке поощрения тебе обеспечен.

— Ну, все, — сказал лейтенант и встал. — Поехали, только сначала в медпункт. Врач должен проверить нашего водолаза.

— Это уж само собой, — ответил унтер-офицер.

— Едем, — повторил лейтенант и козырнул. — Всего доброго, — кивнул он оставшимся товарищам.

Рональд успел еще услышать, как водитель с удивлением спрашивал лейтенанта:

— Неужели это Шмид вытащил Рутковского из затопленного танка?

Ответа он не расслышал, так как дверь захлопнулась и санитарная машина отъехала.

Рональд чувствовал легкую слабость, и ему было немного не по себе, словно он был чем-то удручен. Его то знобило, то бросало в жар. Он закрыл глаза и откинулся на сиденье.

— Тебе плохо? Может, приляжешь на носилки? — спросил озабоченно Штейн.

— Ничего, — возразил Рональд. — Сейчас пройдет.

Машину сильно забрасывало на разбитой дороге, и солдаты крепко держались за спинки сидений.

— В субботу ребята пойдут в увольнение, — промолвил Штейн. — Ты не думаешь пойти во Дворец культуры? Там будет выступать какая-то знаменитая певица.

— Пойду, наверное.

— С Анке?

Рональд достал носовой платок и вытер вспотевший лоб. Слабость понемногу стала проходить.

— Конечно, с Анке.

— Хорошая девушка? Наверное, лучше всех, да?

Рональд устало улыбнулся.

— Мы давно дружим. Если хочешь, пойдем вместе. У Анке есть подруга.

— Маленькая Зиги?

— Да, Зигрид Лауэнштейн. Ты же ее знаешь.

Штейн замялся.

— Я бы охотно пошел, да боюсь, из этого ничего не выйдет... Как ты думаешь, Рони, что теперь будет? Наверно, начнется расследование...

— Ты знаешь, я об этом как-то не подумал. А что, мы сделали что-нибудь не так?

— Не знаю. На карте этой проклятой лужи не было. Что ж, я должен был без конца вылезать из танка и проверять путь? Но ведь учения проводились в обстановке, приближенной к боевой. — Он покачал головой. — Мы даже опомниться не успели, как маленький Арнд уже был в воде. Да...

— Да... — задумчиво повторил Рональд. — А мы растерялись. Если бы не Арнд Шмид... Когда Штейн закричал, что Енс остался в танке, Арнд уже стоял у башни, готовый нырнуть. Как я только что нырял, чтобы снять танк со скорости.

«Как это могло случиться? — в сотый раз спрашивал себя Рональд. — Почему я сразу не сообразил, что нужно делать? Даже лейтенант предполагал, что Енса вытащил из воды именно я. И лейтенант, и шофер тягача, и многие другие думали, что это моя заслуга. Но это сделал не я, а Арнд Шмид, этот застенчивый паренек».

— Ничего не случилось. Хотя, конечно, могло случиться, — размышлял Штейн. — И главное — избежать подобных неприятностей впредь. Но ты тоже молодчина!

— Не говори чепухи! У меня полный сумбур в голове. Я должен поговорить обо всем с Анке или лучше написать ей. Я лучше напишу.

Он взял лежавший в углу машины мокрый мундир, вытащил из кармана бумажник и осторожно достал из него маленькую фотографию. Фотография сильно намокла.

— Это она? — спросил Штейн.

Рональд кивнул. Штейн с любопытством разглядывал мокрую покоробившуюся карточку. Анке, студентка. Длинная коса, открытое круглое лицо с темными глазами. Блондинка, скорее, даже русая. «Да, такая девушка не для флирта, — подумал Штейн. — Серьезная и, видимо, знает себе цену. Сразу видно».

По ровной дороге машина пошла быстрее. Штейн сбросил одеяло и надел тренировочный костюм.

— Что ни говори, а мы все-таки вытащили наш танк, нашего «старика». Ты знаешь, что в ближайшие два месяца мы должны получить новую технику?

— Нет.

— Это совершенно точно. К нам поступает новая техника.

В лесу крупными хлопьями падал снег. Хотя через две недели по всем правилам должна была начаться весна.

О событии, происшедшем в танковом полку, Анке Кламм и Зигрид Лауэнштейн узнали на семинаре у доктора Хельгера. В тот раз на семинаре говорили о партийной совести и риске при принятии ответственных решений.

Доктор Хельгер любил острую постановку вопросов и в подтверждение своих тезисов или для опровержения тезисов оппонентов привлекал в качестве примеров литературные персонажи. Он использовал при этом произведения Островского, Шолохова, Брехта.

Среди студентов возникали горячие споры, высказывались самые разные, порой противоречивые мнения. Некоторые, например, считали, что Корчагин был излишне категоричен в своих поступках и это не всегда было на пользу дела.