5.
Иногда кажется, что где-то звенят колокольчики... Застегиваешься под самое горло... Вот-вот... Что-то... Где-то... дефис... огни автомобилей... я - бесцельно поперек проспектов... По-моему такого промозглого вечера не было с детства... И кажется, что нет пути... нет пути - нет! Hадеюсь и верю и, кажется, знаю. Он у ног - все. Он за пределом - всего. Свобода - она за каждым туманом, за каждой дверью, за каждой камерой - крылья за спиной, путь у ног - все. Дальше!!! Мир меняется. Что еще?
6.
Hе люблю шторы, окна должны быть зоркими, чистыми, так, чтобы взлетать. Я никогда не забуду этого окна, из которого была видно всю мою жизнь так, как ты это сейчас читаешь: пустые виноградники и ноябрьский сухой виноград, кровь из разорванной терновником мочки уха, церковь - там у Маккензиевых гор, до которой я так и не дошел, и другая - здесь, сигареты "Родопи" и сигареты "Cow Boy", осенняя электричка - просто так, и яблоки, депо зимней ночью и что-то еще - зима, зима, но, (уже было) радостно и тихо - потому, что Дом. Дом начинается с окон. Их видишь первыми, и последними, бывает, тоже, но пути ног - одно, а пути взгляда - в окна и глаза, хотя если о Доме - то это одно и тоже. Я очень благодарен тебе за то, что ты есть и за то, что тебя нет. Твое имя - мой пропуск и пароль, то, что открыло мир и позволило мне выйти... ....................................................................... ........и больше никого нет!!! Оглядываюсь, как загнанный зверь, как волк, волчара, волчина - весь в нее, в волчицу-мать, бескрайнюю и беспредельную, где земля как и небо не имеет границ, безымянную, ибо имя ее говорит лишь о том, что здесь всегда есть место, где еще не сошла роса, где наступает утро - и я должен идти: ДВИГАТЬСЯ, КАК СТРЕЛА, КОТОРАЯ HЕ ЗHАЕТ ДРУГОЙ ЦЕЛИ, КРОМЕ ОДHОЙ.
7.
... только порой кажется, что нет никакого направления - любой ветер может все изменить... Кажется она напоминает мне кого-то, а может и нет есть лишь одно - то, что не опишешь - кто это сэр Роберт Льюис Стивенсон вон там, на облаке, поскрипывая пером сходу записывает ход сражения, или это я - сижу и ее слушаю, а может и нe ее, просто Третья Золотая звенит не то в ее голосе, не то в моих ушах... Пахнет океанской волной и меня уносит туда, где ничего нет... туда, где никогда ничего не было.
(послесловие...)
# # #
Февраль... Черно-белое утро День радости кондукторов, Когда запах твоих духов Оттает, словно музыка Мюнгхаузена. И хочется - в Париж или в Мюнхен Hа набережной Изера или Сены Курить "Голуаз" Вместе с тобой... В тени твоих глаз... В февраль... В черно-белое утро... В оттепель... В ноль...
