Третья женщина - [46]

Неожиданно поднявшись, он прошел мимо ее кресла, и Джудит на мгновение ощутила теплую волну от его близости. За короткое время Джеймс Денем занял постоянное место в ее сердце, и после событий ночи оно полностью принадлежало ему. За фасадом веселой непринужденности скрывался настоящий мужчина. Сильный и отважный, без тени легкомыслия.

— Джеймс…

— Да? — он обернулся, не доходя до двери. На секунду их взгляды встретились. Это было мгновение, когда сбрасываются маски, уходит прочь ненужное кокетство. Джеймс Денем был человеком, умеющим вызвать доверие.

— Прости меня, Джеймс. Жаль, что так получилось. Я впервые попала в такой роскошный дом и, наверное, вообразила себя чуточку леди. Загадочный хозяин, словно герцог Синяя Борода из старинных книжек, доспехи, запах средневековья. Я потеряла голову, когда забыла, что на самом деле никакая не леди, а обычная девушка, к тому же американка из Бостона…

— Не говори ничего, — он не двигался, стоя возле порога. — Ты ничем не хуже и, может быть, даже лучше многих женщин, которых я знаю. Твоим предкам может позавидовать каждый, и в жилах у тебя самая настоящая голубая кровь. Не нужно обманывать себя, Джудит…

— Джеймс… Джеймс… — в мозгу болезненно билось воспоминание о птице, запертой в золотой клетке.

Она не могла говорить, со странной дрожью ожидая приближения Джеймса. Сильные пальцы коснулись ее щеки, и она приникла к широкой груди, растворяясь в объятиях.

За его спиной, в дверях медленно вырастала оборванная фигура. Обожженные черты лица, потерявший форму мундир и потусторонний блеск запавших, лихорадочных глаз принадлежали призраку, ибо только бесплотный дух мог преодолеть стену огня, бушевавшего в спальне Оливии Морхауз.

Ее испуганный взгляд заставил Джеймса Денема стремительно обернуться. С приглушенным восклицанием он выпрямился и замер рядом с Джудит.

На пороге комнаты с револьвером в руке стоял Джеффри Морхауз. Почерневшие от копоти, израненные пальцы сжимали смертоносно поблескивающее оружие. Его вышитый вицмундир превратился в лохмотья, всклоченные волосы падали в беспорядке на лоб, по вискам струился холодный пот. Полубезумная усмешка, искривившая губы, не предвещала ничего хорошего. О чаепитии можно было больше не думать.

Джеймс Денем первым нарушил затянувшееся молчание.

— Джеффри, старина. Как приятно видеть тебя целым и невредимым. Проходи, присаживайся. Вижу ты так и не выбросил свой старый «Веблей».[27] Отличный револьвер…

Хаотическая, бессмысленная тарабарщина, слетавшая с его языка, имела единственную цель — отвлечь внимание, дать шанс на спасение им обоим. Однако Джудит не могла даже пошевелиться. Глаза Морхауза прожигали ее насквозь, лишая способности двигаться.

— Я вернулся, — в глухом голосе Джеффри Морхауза не было ничего, кроме решимости и угрозы. — Из самого пекла. Через другой потайной ход… в комнате Оливии. И в обратную дорожку я собираюсь прихватить вас. К раскаленным угольям, где всех нас будут поджаривать за наши грехи! Я люблю тебя, Джудит, и никто не смеет отнять то, что принадлежит мне. Идем вместе в преисподнюю!

Ствол «Веблея» поднялся, нацелившись в грудь замершей в кресле девушки. С дьявольским хохотом хозяин Челси-Саут взвел курок. Металлический щелчок отозвался погребальным колоколом.

Джудит закрыла глаза и начала шептать про себя молитву. Пусть смерть будет внезапной и легкой. Внезапной и легкой. Больше она не думала ни о чем.

— Джеффри! — голос Джеймса Денема с гулом отразился от стен. — Побойся Бога, дружище…

— Бога? — прорычал Морхауз. — Нет никакого Бога! Если бы он был, он не обрек бы меня на такие мучения. Не унывай, Джеймс, я намерен убить и тебя. Ты ненадолго переживешь свою любовницу. То, что ты выведал обо мне, заставляет меня поступить так. Никто не смеет чернить славное имя Морхаузов!

Carpe diem.

Собирай радости дня. И наслаждайся ими.

Джеффри Морхауз до конца оставался верен фамильному девизу.

Стук сердца становился невыносимым, помертвевшая кожа неприятно холодела. И Джудит молилась, чтобы смерть пришла скорее и без мучений.

Глава семнадцатая

Выстрел не прогремел.

Когда Джудит открыла глаза, она увидела побелевшие суставы пальцев, сжимавших рукоять револьвера. Необъяснимая причина заставляла Джеффри Морхауза медлить.

Его взгляд утратил лихорадочный блеск, замерев на лице Джудит. Оскорбленная гордость и любовь засветились под неподвижной маской, однако их тут же поглотило вернувшееся безумие. Указательный палец на спусковом крючке напрягся, и в этот момент Джеймс Денем, не заботясь о собственной безопасности, прыгнул вперед, выставив перед собой руки.

Только вмешательство Случая спасло его от ужасной смерти. В дверях за спиной Морхауза бесшумно возникла дородная фигура Диккенс с подносом, заставленным чашками и вазочками с печеньем, с дымящимся чайником, накрытым узорной салфеткой. Очевидно, происходящее в комнате не укрылось от ее глаз, потому что уже в следующее мгновение, с силой размахнувшись, она обрушила свой груз на руку хозяина, державшую оружие. Сосредоточенно прицеливавшийся, он заметил ее приближение, лишь когда обжигающий кипяток из опрокинутого чайника залил ему руки.