Третья мировая психотронная война - [22]

* как минимум двенадцать когда-либо поддерживали связи с ЦРУ;

* как минимум двадцать три принадлежали к кругам международной наркомафии;

* как минимум пять человек имели связи и с «Аль-Каидой», и с ЦРУ, и с наркомафией одновременно.

Круг заинтересованных структур мы определили. Руководство арабских стран в их число не вошло — да и как в этом случае объяснить безоговорочную поддержку их действий со стороны Запада? Теперь остаётся определить, какие мотивы были у каждой из трёх заинтересованных сторон.

Наркомафия чувствовала себя не слишком уютно на территории Югославии. Впрочем, существует масса других стран, где её тоже довольно жёстко преследуют. За Косово стоило бы бороться, если бы там существовало широкомасштабное производство наркотиков. Однако это не так. У наркобаронов нет никакого стимула вкладывать огромные деньги в «освобождение» Косова — у них хватает своих забот.

Об «Аль-Каиде» и талибах мы уже говорили. Они тоже не смогли бы самостоятельно провернуть операцию такого масштаба. Очевидно, и «Аль-Каида», и наркомафия были лишь пешками в руках каких-то более серьёзных сил, действовавших через ЦРУ.

То есть пешками в руках США.

Сначала я счёл этот вывод по меньшей мере странным. Действительно, что Соединённые Штаты забыли в этой затерянной на краю Европы маленькой стране? Зачем потребовалось проворачивать столь крупную и дорогостоящую операцию, завершившуюся «горячей войной»?

Ответ на этот вопрос я искал долго. На самом деле не только я один. Так, мои русские друзья в один голос утверждали, что удар по Сербии — это удар по России и США своей агрессией преследовали открыто антироссийские цели. Однако Россия к концу 90-х годов была уже откровенно слабым государством; бомбёжки Югославии были для неё серьёзным моральным ударом, но не нанесли практически никакого материального урона. Впрочем, определённая доля истины в этой версии имеется: из всех держав Европы Сербия наиболее известна своими пророссийскими симпатиями.

Вторая версия гласит, что США попросту не хотели допускать существования «недемократического», враждебного им режима на Балканах. Однако такие режимы имеются во всём мире (например, в Северной Корее и на Кубе, причём в гораздо более резкой форме). Почему для силовой акции была избрана именно Югославия? То, что эта страна находится в Европе, ещё ни о чём не говорит — вряд ли режим Милошевича мог как-то повлиять на позицию ключевых европейских держав, наиболее важных для США.

Более убедительной мне показалась версия о том, что ведущую роль в развязывании войны сыграл военно-промышленный комплекс США. Действительно, к концу 90-х годов в этой отрасли намечался определённый кризис. Речь шла об уменьшении огромного военного бюджета времён холодной войны, который непосильным бременем давит на американскую финансовую систему.

С тех пор как СССР сошёл с дистанции, потребность в масштабных вооружениях, казалось бы, отпала. Армейские склады буквально переполнились вооружением и боеприпасами. Следовало их кардинально опустошить, чтобы получить новые заказы.

В своё время мне попались на глаза несколько скандальных журналистских расследований, касавшихся влияния американского ВПК на политику страны. Данные были опубликованы в европейской прессе и довольно быстро и успешно забыты, но моя цепкая память сумела-таки их удержать. Так вот, до трети американских конгрессменов являются, по сути, агентами мощных транснациональных корпораций, большинство из которых связаны с торговлей оружием. То есть стоит «военно-промышленным баронам» подать команду — и треть американского парламента зальётся истеричным лаем о необходимости очередной военной операции или сверхдорогой программы перевооружения. Я не знаю аналогичных цифр по европейским странам — членам НАТО, но думаю, что там они не меньше. Так вот, война против Югославии позволила потратить на закупку вооружений несколько миллиардов долларов — огромный куш, который был фактически передан из бюджета страны военно-промышленному комплексу. Поэтому, если мы задаём классический вопрос сыщика: «Кому это выгодно?», ответ будет гласить: «В первую очередь американскому ВПК».

Но только ли ВПК? Не буду торопиться с выводами. Тем более что в бумагах Варламова я обнаружил странное на первый взгляд указание: «Войны начинаются, когда Доу Джонс зашкаливает». «Доу Джонс» — это знаменитый индекс Доу Джонса, который называют ещё «градусником американской экономики». Он представляет собой сумму котировок акций крупнейших компаний США. Если котировки растут — растёт и индекс.

По идее, рост котировок — явление положительное. Акции должны дорожать, если компании работают всё лучше и лучше и приносят всё больше прибыли. Но это только по идее. Потому что в современной экономике акции растут ещё и благодаря биржевым спекуляциям. И в результате колебания их стоимости уже не отражают реального положения дел. Разрыв между печальной действительностью и миражом растущего курса акций становится всё больше и больше, словно мыльный пузырь. И, как любой мыльный пузырь, он обречён лопнуть. Такое случилось, например, в 1929 году, когда весь мир охватил страшный экономический кризис, так называемая Великая депрессия, из которой ведущие державы мира выкарабкивались целое десятилетие. Но какое отношение это имеет к современным США?