Третья истина - [22]

Управляющего, Алексея Кондратьевича Пузырева, бледного, испитого, худенького человечка, Лулу видела всего несколько раз и всегда поражалась его заморенному виду и петляющей походке. Представить, что он способен вообще с чем-то серьезным справиться, невозможно. Тетка как-то обронила, что не будь он родней, давно пора б взашей. Незнакомое слово, но можно догадаться, что его бы уволили. Значит, Виконт остается оборонять дом? Враги могут появиться и здесь? Но обычного подъема при мысли о врагах, атаках и обороне, она не испытала. Виконт не захотел даже слушать, что скажет отец о войне, да к тому же еще и откровенно солгал: не считать же важным хозяйственным делом сон на сене!

Очевидно, у нее был такой растерянный вид, что тетка, проходя мимо, заметила:

— Ишь, чувствительная какая, переживает…

— Евдокия Васильевна, ваша племянница, очевидно, переживает из-за невозможности продолжать занятия. По поводу разлуки с почтенной госпожой Фон Граббе она буквально рыдала сегодня на заднем дворе, скрываясь от посторонних глаз, — печально произнес стоящий рядом Виконт.

Лулу с удивлением на него посмотрела.

— Нет, нет, брату в доме не нужна германская шпионка, — у Лулу от этих теткиных слов радостно потеплело на сердце. — Других сыщем.

Радость угасла. Призрак еще неведомого чудовища погасил ее.

— Стоит ли теперь утруждать себя поиском? У меня найдется свободное время… — скользнув взглядом по съежившейся Лулу, небрежно предложил Шаховской.

— Удобно ли, Пал Андреич? — притворно-нерешительным голосом осведомилась тетушка, поворачиваясь к отцу, приостановившемуся в дверях.

О! Как Александрин затаила дыхание, как замерла!

— Сейчас и впрямь не время для этикетов. Виктор и Дмитрий немедленно будут отправлены назад, в кадетское. Николай не дорос до обучения. Займитесь дочерью, Поль. Чтобы к осени была готова в гимназию! — отрубил отец.

Лулу готова была расцеловать его. Мысли о сражениях, врагах, доблестных героях немедленно покинули ее голову.

— Я, собственно, не имел в виду регулярные занятия… — пошел на попятный Шаховской.

— Ну, подыщите кого-нибудь ей сами, — нетерпеливо проговорил отец и, взяв Шаховского под руку, повел его в кабинет.

Лулу рванулась следом, но передумала. Нет, Виконта надо просить, когда он будет один, и когда она сама будет в достойном виде. Не теряя времени даром, она выбежала из зала. Ей уже не было дела до разговоров вокруг.

Запершись в своей комнате, она приступила к созданию «идеальной ученицы Александры Курнаковой», чтобы каждому захотелось с ней заниматься.

Прежде всего, следует надеть форменное платье. Оно приехало с ней из Франции и расположилось где-то в глубине шкафа. О! как она выросла из него, рукава до локтей, да и дырки откуда-то взялись, моль, наверное… Как выйти из положения? Лулу вспомнила, что такого же, коричневого оттенка платья носят в доме горничные. Значит, вниз, к Тоне. В комнатке под лесенкой никого не было. Лулу сорвала с плечиков платье, ничего, кто-кто, а Тоня, точно, простит. Она помчалась наверх. Платье очень понравилось Лулу. Длинное, ей — до пола и даже несколько длиннее. Оно придавало взрослый и серьезный вид. И не беда, что широковатое. Ведь сверху она наденет черный пансионский передник. Тоже не вырос, мал на нее! Что ж делать, раз другого нет? Пояс почти под мышками, но зато хорошо стягивает платье. Теперь голова… Локоны необходимо убрать. Узел на голове а-ля фрау Граббе, несомненно, самая подходящая к случаю прическа! Голова заскрипела — так сильно Лулу стянула волосы на затылке. Мелкие колечки надо лбом она тщательно намазала сахарным сиропом — растворила немного сахару в водичке. Посмотрев в зеркало, осталась очень довольна. Волос почти, совсем не видно, а то, что видно — как гладкая глянцевитая головка кегли. Забежав в библиотеку и схватив первый попавшийся толстый том на русском языке, Лулу решительно пошла в комнату Виконта. Рано или поздно он сюда придет! Вот здесь, на этом кресле, на самом краюшке, она и посидит, выпрямившись в струнку, как примерная ученица. Шаги… Лулу поспешно открыла книгу и с глубокомысленным видом уставилась в одну из страниц. Пусть видит, что она читает русскую книгу, не теряя ни минуты даром.

Быстро, расстегивая на ходу жилет, Виконт вошел в комнату и присвистнул от удивления. Лулу сделала вид, что ей ну, никак не оторваться от чтения.

Подойдя, Виконт охнул:

— Боже мой! Она добралась до половины «Воскресенья»!

Лулу не без достоинства кивнула. Выхватив у нее книгу, он простонал:

— Только не терзай меня этим зрелищем! Это и для барышни в шестнадцать чтение не слишком подходящее… — Лулу сообразила— схватила что-то не то. Тут же стала оправдываться:

— Я не прочитала еще. Только раскрыла. Потому, что я уже читаю русские книги. А вы еще не видели!

— Ну, слава Богу, — сказал Виконт и провел рукой по ее голове. Но тут же отдернул пальцы:

— Ты сегодня полна неожиданностей, Александрин. Это что — панцирь? Чтобы ничто чуждое не проникло в голову?

— Это, чтобы не кудрявились. — Лулу спохватилась: она же совсем позабыла о роли благонравной ученицы! Встала и заложила руки за спину.