Третья истина

Третья истина

Роман «Третья Истина» написан 40 лет назад, в СССР, но в силу ряда обстоятельств опубликован недавно, и не в СНГ, а в США. Там он нашел своего читателя в среде русскоязычных американцев. На территории бывшего СССР круг лиц, знакомых с романом, по понятным причинам ограничен. Однако их реакция на роман, их отзывы дают основания полагать, что роман оказался бы здесь востребованным. В связи с этим автор принял решение «вернуть роман на историческую родину» и дать возможность широкому читателю с ним ознакомиться. Итак, перед вами две книги романа «Третья Истина». Вымышленные персонажи помещены в прописанную до деталей историческую мизансцену: война, революция. Но рассказанная история, конечно, в первую очередь — о любви. События встречают нас в Раздольном — фамильном поместье знатного и богатого рода, придерживающегося традиционных устоев. Неудивительно, что вся надежда на будущее возлагается на сыновей, а дочь, шаловливый ребенок с чудесным именем Александрин, оказывается не нужна ни русскому отцу-полковнику, ни матери-француженке, подспудно ревнующей к ее юности и очарованию. Братья и вовсе относятся к малышке с нескрываемым презрением, и состояние холодной войны между отпрысками семейства Курнаковых перерастает в активные боевые действия. Драки и скандалы сотрясают дом. Безрадостная жизнь Лулу (таково ее детское прозвище) начинает меняться, когда однажды она в буквальном смысле сталкивается на лестнице с загадочным незнакомцем, который в импровизированном театральном диалоге представляется «Виконтом». Лулу захватывает атмосфера таинственности и дух приключений, окружающие этого человека, а он… что же такого он увидел в этом ребенке, что не сразу, неохотно, урывками, но все же берется за воспитание заброшенной Александры? Год четырнадцатый, год пятнадцатый… Сквозь призму восприятия взрослеющей героини перед нами проходят события того неспокойного времени: начало войны, неудачи российской армии, смута в народе, зарождение революции. Саше хотелось бы видеть все это как бы из-за спины «Виконта», чей образ и слова вне зависимости от физического присутствия в поместье, затмевают все остальные события. Нечастые теперь встречи становятся праздниками, самыми яркими и «настоящими» в меняющемся мире. Революция приходит и в поместье Курнаковых, затягивая в свое жерло Александру и усугубляя ее положение изгоя в семье. Ей приходится покинуть отчий, впрочем, никогда не бывший родным, дом. И снова единственным её покровителем и попутчиком на жизненном пути оказывается «Виконт». Так начинается их большое путешествие в Петербург, город, любовью героев и писателя превращенный в полноценного персонажа «Третьей истины». Все атрибуты времени выписаны досконально. Цены, погода, исторические личности — подлинные. Так же подлинно и пространство: города и дороги, каждый километр которых описан сочно, достоверно и увлекательно… Вместе с Сашенькой вам предстоит постепенно узнать человека, чьи принципы, понимание мира, убеждения и формируют «Третью Истину», истину «Виконта», истину Поля Шаховского. Но сможет ли он сохранить свою истину в стремительно меняющемся, разламывающемся мире? Сможет ли выжить и быть рядом со своей маленькой девочкой? «Конец второй книги» …Но кто сказал, что это конец пути? Может только полдороги?

Жанр: Историческая проза
Серии: -
Всего страниц: 227
ISBN: 978-1484903971
Год издания: 2013
Формат: Полный

Третья истина читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Книга 1

Предисловие

Есть фильм, и довольно известный. В нем живет персонаж, выходящий из ряда вон. Хороший или плохой человек — непонятно, но он именно живет и… погибает, не вместившись в заданное пространство, порождая уйму вопросов.

Откуда ты взялся, гастролер? Откуда твое странное прозвище? Зачем ты назвался им беспризорнику-мальчишке, если никто больше тебя так не зовет, а он и слова-то этого не понимает? Зачем тебе, бедняку без роду и племени, посланному на государственный кошт в Италию, шпаги? Для чего вернулся — чтоб пополнить славное племя старьевщиков? За что воспылал такой преданностью к своему работодателю-аристократу, что жизнью готов рисковать? И, вообще, почему выпираешь всеми углами из ладного «советского вестерна»?

Вопросов много, а ответ-то — один. И есть двое, которые его знают.

Ты попал в этот фильм случайно, у тебя была иная жизнь. Та, в которой мальчишка-беспризорник был девочкой-дворянкой. А Италия… да просто потому, что ты был богат и талантлив. Ты — подарок. Хотя и вынужденный временем, но — от души.

Шестидесятые. С человеком, носящим имя кузена библейского царя Саула, беседуют два автора, достаточно юных. На основе семейных архивов, воспоминаний и собственного трепетного опыта ими написано произведение в 22 томах (все не так страшно, как звучит, — томами считались общие тетрадки и канцелярские книги.) «Кузен Саула», авторитет, хотя и малознакомый, согласен прочесть.

Встреча вторая — вынесение вердикта, лестного и безнадежного:

— А она, эта ваша «Третья истина» — захватывающая. Вещь сотворили, что и говорить! Только ваш опус бесперспективный! Поскольку антисоветский, это и невооруженным глазом видно. Спрячьте подальше. Но главный герой, так или иначе, свет увидеть обязан, даже, обещаю, увидит. Прозвище заменим, что за второй де Бражелон? Не возражаете?

Зеленые авторы, радостным хором:

— Нет, нет! Будем благодарны…

Они и в самом деле благодарны всю жизнь, и теперь, когда стали маститыми оба, и когда получили признание в жизни за совсем иные опусы. Но и времена-то иные… Вот и родилась мысль — доставить людям удовольствие, абсолютно аполитичное, кстати. А заодно посвятить отшлифованную временем и людьми «Третью истину» исполнителю увидевшего свет варианта героя — незабвенному инспиратору и наставнику тех, молодых некогда, авторов, которому, разумеется, было открыто все.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА 1. НУ — С… ЧТО ЖЕ ХОРОШЕГО В ОТЧЕМ ДОМЕ?

— Александрин, ты закончила, наконец, канву? — тягучий, низкий голос матери заставил Лулу поднять голову, но из оцепенения не вывел. — Слушай, ты что, не понимаешь? Я к тебе обращаюсь… Александрин!

В воздухе звенело последнее затихающее «дрин-н-н»: точь-в-точь, как доживающие свой век часы в библиотеке. Те тоже долго натужно хрипят что-то вроде «алексан…», и наконец, падает заключительное «дрин-н-н». Это ее имя. Оно ей раньше нравилось, такое торжественное, не то что слюнявое «Лулу», производное от ее второго, неизвестно зачем данного, имени Луиза, а теперь оно доставляет одни неприятности. Да, мать что-то сказала ей… Лулу заставила себя слушать эту смуглую черноволосую женщину — maman, маму, но Доминик уже не обращала на дочь внимания, а говорила тетке на русском:

— Чтё ви! Мсье Петрофф — это мон почти совьсем отьец, я кажди дьень говёрю: он делаль все, для мнье и Виктор, и для всей мальшишьки…Mais…[1] Я не могю сам ему говорить, стьесняюсь. Эвдокси, прошью, говорить ви, пюсть досталь мнье тот брильянт! Полин мнье говориль, Ростови есть, хороши …

Толстая тетка, презрительно поглядев не возбужденную maman и снова опуская глаза на вышивку, ответила:

— Да будет тебе! Надоело мне уже. Господин Петров привез третьего дня гарнитур, мне, небось, и не показала! А теперь бриллианты подавай! Да я для тебя, как ты замуж выходила, из ушей серьги вынула и исполовинила. Так половинки и ношу!

Тетка тряханула головой.

Лулу вытянула шею, пытаясь понять, почему эти блестящие капельки в теткиных ушах оказались вдруг «половинками». Спросить? А может быть, она опять что-то недопоняла? И тетка снова возденет глаза к небу: «Ай-яй-яй! Боже мой! Родного языка не знает! Ты — русская, кровь в тебе — русская, почему не просишь отца учить тебя? Не стыдно? Свой язык надо знать!». И польются на нее бесконечные наставления и нравоучения, как будто Лулу виновата в том, что только месяц, как приехала из своего Рамбуйе, что няня Катя умерла, и уже почти год Лулу не с кем было говорить по-русски. И кровь в ней русская, между прочим, только наполовину. Хотя отец, видимо, важнее, чем мать: от отца — и отчество, и фамилия. Она Александра Викторовна Курнакова. По-русски надо говорить «Александра» с буквой «а» на конце. Хотя это и некрасиво совсем, похоже на «драку» какую-то… Вот, Лулу может уже и по-русски придумать «дра — драка — драться», это же по-русски. А разве неправильно?

Она даже думать иногда пытается по-русски, а говорить все равно страшно и неловко. Непременно засмеются. Этот язык вообще приносит одни неприятности, и Лулу его не любит. Maman живет здесь уже много лет, а Лулу прекрасно видит, как все пересмеиваются, когда она говорит по-русски. Да и слышно, что неправильно. Лучше помалкивать, тем более что говорить здесь просто не с кем…


Рекомендуем почитать
Доверие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зеленые чернила

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мышь и женщина

Дилан Томас (1914-1953) – валлиец, при жизни завоевавший своим творчеством сначала Англию, а потом и весь мир. Мастерская отделка и уникальное звучание стиха сделали его одним из самых заметных поэтов двадцатого столетия, вызывающих споры и вносящих новую струю в литературу. Его назвали самым загадочным и необъяснимым поэтом. Поэтом для интеллектуалов. Его стихами бредили все великие второй половины двадцатого века.Детство Томаса прошло главным образом в Суонси, а также на ферме в Кармартеншире, принадлежавшей семье его матери.


Враги

Дилан Томас (1914–1953) – валлиец, при жизни завоевавший своим творчеством сначала Англию, а потом и весь мир. Мастерская отделка и уникальное звучание стиха сделали его одним из самых заметных поэтов двадцатого столетия, вызывающих споры и вносящих новую струю в литературу. Его назвали самым загадочным и необъяснимым поэтом. Поэтом для интеллектуалов. Его стихами бредили все великие второй половины двадцатого века.Детство Томаса прошло главным образом в Суонси, а также на ферме в Кармартеншире, принадлежавшей семье его матери.


За Кубанью

Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.


Сквозь бурю

Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.


В индейских прериях и тылах мятежников

Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.


Плащ еретика

Небольшой рассказ - предание о Джордано Бруно. .


Поход группы Дятлова. Первое документальное исследование причин гибели туристов

В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.


В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.