Третья истина

Третья истина

Роман «Третья Истина» написан 40 лет назад, в СССР, но в силу ряда обстоятельств опубликован недавно, и не в СНГ, а в США. Там он нашел своего читателя в среде русскоязычных американцев. На территории бывшего СССР круг лиц, знакомых с романом, по понятным причинам ограничен. Однако их реакция на роман, их отзывы дают основания полагать, что роман оказался бы здесь востребованным. В связи с этим автор принял решение «вернуть роман на историческую родину» и дать возможность широкому читателю с ним ознакомиться. Итак, перед вами две книги романа «Третья Истина». Вымышленные персонажи помещены в прописанную до деталей историческую мизансцену: война, революция. Но рассказанная история, конечно, в первую очередь — о любви. События встречают нас в Раздольном — фамильном поместье знатного и богатого рода, придерживающегося традиционных устоев. Неудивительно, что вся надежда на будущее возлагается на сыновей, а дочь, шаловливый ребенок с чудесным именем Александрин, оказывается не нужна ни русскому отцу-полковнику, ни матери-француженке, подспудно ревнующей к ее юности и очарованию. Братья и вовсе относятся к малышке с нескрываемым презрением, и состояние холодной войны между отпрысками семейства Курнаковых перерастает в активные боевые действия. Драки и скандалы сотрясают дом. Безрадостная жизнь Лулу (таково ее детское прозвище) начинает меняться, когда однажды она в буквальном смысле сталкивается на лестнице с загадочным незнакомцем, который в импровизированном театральном диалоге представляется «Виконтом». Лулу захватывает атмосфера таинственности и дух приключений, окружающие этого человека, а он… что же такого он увидел в этом ребенке, что не сразу, неохотно, урывками, но все же берется за воспитание заброшенной Александры? Год четырнадцатый, год пятнадцатый… Сквозь призму восприятия взрослеющей героини перед нами проходят события того неспокойного времени: начало войны, неудачи российской армии, смута в народе, зарождение революции. Саше хотелось бы видеть все это как бы из-за спины «Виконта», чей образ и слова вне зависимости от физического присутствия в поместье, затмевают все остальные события. Нечастые теперь встречи становятся праздниками, самыми яркими и «настоящими» в меняющемся мире. Революция приходит и в поместье Курнаковых, затягивая в свое жерло Александру и усугубляя ее положение изгоя в семье. Ей приходится покинуть отчий, впрочем, никогда не бывший родным, дом. И снова единственным её покровителем и попутчиком на жизненном пути оказывается «Виконт». Так начинается их большое путешествие в Петербург, город, любовью героев и писателя превращенный в полноценного персонажа «Третьей истины». Все атрибуты времени выписаны досконально. Цены, погода, исторические личности — подлинные. Так же подлинно и пространство: города и дороги, каждый километр которых описан сочно, достоверно и увлекательно… Вместе с Сашенькой вам предстоит постепенно узнать человека, чьи принципы, понимание мира, убеждения и формируют «Третью Истину», истину «Виконта», истину Поля Шаховского. Но сможет ли он сохранить свою истину в стремительно меняющемся, разламывающемся мире? Сможет ли выжить и быть рядом со своей маленькой девочкой? «Конец второй книги» …Но кто сказал, что это конец пути? Может только полдороги?

Жанр: Историческая проза
Серии: -
Всего страниц: 227
ISBN: 978-1484903971
Год издания: 2013
Формат: Полный

Третья истина читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал

Книга 1

Предисловие

Есть фильм, и довольно известный. В нем живет персонаж, выходящий из ряда вон. Хороший или плохой человек — непонятно, но он именно живет и… погибает, не вместившись в заданное пространство, порождая уйму вопросов.

Откуда ты взялся, гастролер? Откуда твое странное прозвище? Зачем ты назвался им беспризорнику-мальчишке, если никто больше тебя так не зовет, а он и слова-то этого не понимает? Зачем тебе, бедняку без роду и племени, посланному на государственный кошт в Италию, шпаги? Для чего вернулся — чтоб пополнить славное племя старьевщиков? За что воспылал такой преданностью к своему работодателю-аристократу, что жизнью готов рисковать? И, вообще, почему выпираешь всеми углами из ладного «советского вестерна»?

Вопросов много, а ответ-то — один. И есть двое, которые его знают.

Ты попал в этот фильм случайно, у тебя была иная жизнь. Та, в которой мальчишка-беспризорник был девочкой-дворянкой. А Италия… да просто потому, что ты был богат и талантлив. Ты — подарок. Хотя и вынужденный временем, но — от души.

Шестидесятые. С человеком, носящим имя кузена библейского царя Саула, беседуют два автора, достаточно юных. На основе семейных архивов, воспоминаний и собственного трепетного опыта ими написано произведение в 22 томах (все не так страшно, как звучит, — томами считались общие тетрадки и канцелярские книги.) «Кузен Саула», авторитет, хотя и малознакомый, согласен прочесть.

Встреча вторая — вынесение вердикта, лестного и безнадежного:

— А она, эта ваша «Третья истина» — захватывающая. Вещь сотворили, что и говорить! Только ваш опус бесперспективный! Поскольку антисоветский, это и невооруженным глазом видно. Спрячьте подальше. Но главный герой, так или иначе, свет увидеть обязан, даже, обещаю, увидит. Прозвище заменим, что за второй де Бражелон? Не возражаете?

Зеленые авторы, радостным хором:

— Нет, нет! Будем благодарны…

Они и в самом деле благодарны всю жизнь, и теперь, когда стали маститыми оба, и когда получили признание в жизни за совсем иные опусы. Но и времена-то иные… Вот и родилась мысль — доставить людям удовольствие, абсолютно аполитичное, кстати. А заодно посвятить отшлифованную временем и людьми «Третью истину» исполнителю увидевшего свет варианта героя — незабвенному инспиратору и наставнику тех, молодых некогда, авторов, которому, разумеется, было открыто все.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ГЛАВА 1. НУ — С… ЧТО ЖЕ ХОРОШЕГО В ОТЧЕМ ДОМЕ?

— Александрин, ты закончила, наконец, канву? — тягучий, низкий голос матери заставил Лулу поднять голову, но из оцепенения не вывел. — Слушай, ты что, не понимаешь? Я к тебе обращаюсь… Александрин!

В воздухе звенело последнее затихающее «дрин-н-н»: точь-в-точь, как доживающие свой век часы в библиотеке. Те тоже долго натужно хрипят что-то вроде «алексан…», и наконец, падает заключительное «дрин-н-н». Это ее имя. Оно ей раньше нравилось, такое торжественное, не то что слюнявое «Лулу», производное от ее второго, неизвестно зачем данного, имени Луиза, а теперь оно доставляет одни неприятности. Да, мать что-то сказала ей… Лулу заставила себя слушать эту смуглую черноволосую женщину — maman, маму, но Доминик уже не обращала на дочь внимания, а говорила тетке на русском:

— Чтё ви! Мсье Петрофф — это мон почти совьсем отьец, я кажди дьень говёрю: он делаль все, для мнье и Виктор, и для всей мальшишьки…Mais…[1] Я не могю сам ему говорить, стьесняюсь. Эвдокси, прошью, говорить ви, пюсть досталь мнье тот брильянт! Полин мнье говориль, Ростови есть, хороши …

Толстая тетка, презрительно поглядев не возбужденную maman и снова опуская глаза на вышивку, ответила:

— Да будет тебе! Надоело мне уже. Господин Петров привез третьего дня гарнитур, мне, небось, и не показала! А теперь бриллианты подавай! Да я для тебя, как ты замуж выходила, из ушей серьги вынула и исполовинила. Так половинки и ношу!

Тетка тряханула головой.

Лулу вытянула шею, пытаясь понять, почему эти блестящие капельки в теткиных ушах оказались вдруг «половинками». Спросить? А может быть, она опять что-то недопоняла? И тетка снова возденет глаза к небу: «Ай-яй-яй! Боже мой! Родного языка не знает! Ты — русская, кровь в тебе — русская, почему не просишь отца учить тебя? Не стыдно? Свой язык надо знать!». И польются на нее бесконечные наставления и нравоучения, как будто Лулу виновата в том, что только месяц, как приехала из своего Рамбуйе, что няня Катя умерла, и уже почти год Лулу не с кем было говорить по-русски. И кровь в ней русская, между прочим, только наполовину. Хотя отец, видимо, важнее, чем мать: от отца — и отчество, и фамилия. Она Александра Викторовна Курнакова. По-русски надо говорить «Александра» с буквой «а» на конце. Хотя это и некрасиво совсем, похоже на «драку» какую-то… Вот, Лулу может уже и по-русски придумать «дра — драка — драться», это же по-русски. А разве неправильно?

Она даже думать иногда пытается по-русски, а говорить все равно страшно и неловко. Непременно засмеются. Этот язык вообще приносит одни неприятности, и Лулу его не любит. Maman живет здесь уже много лет, а Лулу прекрасно видит, как все пересмеиваются, когда она говорит по-русски. Да и слышно, что неправильно. Лучше помалкивать, тем более что говорить здесь просто не с кем…


Рекомендуем почитать
Доверие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зеленые чернила

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мышь и женщина

Дилан Томас (1914-1953) – валлиец, при жизни завоевавший своим творчеством сначала Англию, а потом и весь мир. Мастерская отделка и уникальное звучание стиха сделали его одним из самых заметных поэтов двадцатого столетия, вызывающих споры и вносящих новую струю в литературу. Его назвали самым загадочным и необъяснимым поэтом. Поэтом для интеллектуалов. Его стихами бредили все великие второй половины двадцатого века.Детство Томаса прошло главным образом в Суонси, а также на ферме в Кармартеншире, принадлежавшей семье его матери.


Враги

Дилан Томас (1914–1953) – валлиец, при жизни завоевавший своим творчеством сначала Англию, а потом и весь мир. Мастерская отделка и уникальное звучание стиха сделали его одним из самых заметных поэтов двадцатого столетия, вызывающих споры и вносящих новую струю в литературу. Его назвали самым загадочным и необъяснимым поэтом. Поэтом для интеллектуалов. Его стихами бредили все великие второй половины двадцатого века.Детство Томаса прошло главным образом в Суонси, а также на ферме в Кармартеншире, принадлежавшей семье его матери.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


Молитва за отца Прохора

Это исповедь умирающего священника – отца Прохора, жизнь которого наполнена трагическими событиями. Искренне веря в Бога, он помогал людям, строил церковь, вместе с сербскими крестьянами делил радости и беды трудного XX века. Главными испытаниями его жизни стали страдания в концлагерях во время Первой и Второй мировых войн, в тюрьме в послевоенной Югославии. Хотя книга отображает трудную жизнь сербского народа на протяжении ста лет вплоть до сегодняшнего дня, она наполнена оптимизмом, верой в добро и в силу духа Человека.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Странный век Фредерика Декарта

Действие романа охватывает период с начала 1830-х годов до начала XX века. В центре – судьба вымышленного французского историка, приблизившегося больше, чем другие его современники, к идее истории как реконструкции прошлого, а не как описания событий. Главный герой, Фредерик Декарт, потомок гугенотов из Ла-Рошели и волей случая однофамилец великого французского философа, с юности мечтает быть только ученым. Сосредоточившись на этой цели, он делает успешную научную карьеру. Но затем он оказывается втянут в события политической и общественной жизни Франции.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.