Третий рейх изнутри. Воспоминания рейхсминистра военной промышленности. 1930–1945 - [58]
У окна стоял большой стол с мраморной столешницей, пока бесполезный, а с 1944 года во время военных совещаний на нем расстилали стратегические карты, показывавшие быстрое продвижение западных и восточных врагов на территорию рейха. Это был предпоследний командный пункт Гитлера, а последний размещался в 150 метрах от него в глубоком бетонном бункере.
Зал для совещаний кабинета министров, из акустических соображений обшитый деревянными панелями, также снискал одобрение Гитлера, хотя никогда и не использовался по назначению. Министры нередко спрашивали, не могу ли я хотя бы показать им этот зал. Гитлер давал разрешение, и время от времени какой-нибудь министр молча стоял несколько минут перед местом, которое так никогда и не занял, но которое узнавал по большому бювару из синей кожи с вытесненным золотом своим именем.
Четыре с половиной тысячи рабочих трудились в две смены, чтобы завершить строительство к намеченному сроку.
Еще несколько тысяч по всей стране производили необходимое. Всю армию каменщиков, плотников, водопроводчиков и прочих пригласили осмотреть здание, и они, преисполненные благоговения, бродили по отделанным залам. Гитлер обратился к ним с речью во Дворце спорта:
«Я стою перед вами как представитель немецкого народа. И когда я буду принимать в рейхсканцелярии иностранного гостя, то его будет принимать не частное лицо Адольф Гитлер, а лидер немецкой нации, то есть через меня — вся Германия. Вот почему эти залы должны соответствовать своей высокой миссии. Каждый из вас внес свой вклад в сооружение, которое переживет века и расскажет последующим поколениям о нашем времени. Это первое архитектурное творение нового, великого германского рейха!»
После трапез Гитлер часто спрашивал, кто из его гостей еще не видел новую рейхсканцелярию, и был счастлив каждый раз, когда доводилось ее показывать. В таких случаях он любил похвастаться своими способностями запоминать подробности. Он начинал с того, что обращался ко мне: «Какова площадь этой комнаты? А высота потолка?» Я смущенно пожимал плечами, а он называл точные данные. Постепенно это превратилось в заранее подготовленную игру. Я запомнил цифры, но поскольку Гитлеру нравилось поражать всех своей памятью, я ему подыгрывал.
Гитлер стал все больше осыпать меня почестями. В своей резиденции он дал обед для моих ближайших сотрудников; написал эссе для книги о рейхсканцелярии; наградил меня золотым партийным значком и подарил одну из своих юношеских акварелей, сопроводив подарок несколькими смущенными словами. Акварель, датированная 1909 годом, была выполнена очень педантично, но в ней не чувствовалось ни эмоций, ни вдохновения. Безликость торжествовала в выборе темы, невыразительных красках, очевидной старательности художника. Таковыми были все ранние акварели Гитлера и даже те, что были посвящены Первой мировой войне. Трансформация его личности произошла позже. Возросшая уверенность в себе отчетливо видна в двух набросках пером берлинского Дома конгрессов и Триумфальной арки, которые он сделал в 1925 году. Десять лет спустя он решительно, иногда переделывая набросок по несколько раз, рисовал красным и синим карандашами, пока не удавалось воплотить на бумаге задуманное. Тем не менее он сохранял высокое мнение о своих весьма скромных юношеских работах и время от времени дарил кому-нибудь одну из акварелей как особую награду.
В рейхсканцелярии десятилетиями стоял мраморный бюст Бисмарка работы Рейнольда Вегаса. За несколько дней до открытия нового здания при переноске бюста рабочие уронили его, и откололась голова. Мне это показалось дурным предзнаменованием. А поскольку я слышал историю Гитлера о том, как в самом начале Первой мировой войны со здания почтамта свалился имперский орел, я сохранил случившееся в тайне и поручил Арно Брекеру сделать точную копию. С помощью чая нам удалось ее состарить.
В упоминавшейся уже речи Гитлер сделал следующее заявление: «Особое, поразительное свойство архитектуры заключается в том, что по завершении работы остается монумент. Он стоит веками, он отличается, например, от пары сапог, которые тоже стоили трудов, но через год-другой изнашиваются и выбрасываются. А памятник архитектуры на века остается памятником тем, кто помог его создать». 10 января 1939 года новая рейхсканцелярия, построенная на века, была торжественно открыта. Гитлер принял в Большой гостиной дипломатов, аккредитованных в Берлине, и обратился к ним с новогодней речью.
Через шестьдесят пять дней, 15 марта 1939 года, в новый кабинет Гитлера ввели президента Чехословакии, и разыгралась трагедия: ночью Гаха был вынужден покориться, а рано утром его страна была оккупирована немецкими войсками. Позже Гитлер заметил: «Я так надавил на старика, что его нервы не выдержали и он уже был готов подписать документ, но тут у него случился сердечный приступ. В соседней комнате доктор Морелль сделал ему инъекцию, даже слишком эффективную. Гаха немного пришел в себя и, набравшись сил, отказался ставить свою подпись, но в конце концов я его сломил».
16 июля 1945 года, через семьдесят восемь месяцев после торжественного открытия, рейхсканцелярию показали Уинстону Черчиллю. «Перед зданием собралось много народа. Когда я вышел из автомобиля и пробирался сквозь толпу, все, кроме одного старика, неодобрительно качавшего головой, приветствовали меня. Я был очень тронут, моя ненависть умерла», — вспоминал Черчилль. Затем делегация долго бродила по разрушенным коридорам и залам рейхсканцелярии.
Альберт Шпеер был личным архитектором Гитлера, а с 1942 года возглавлял военную промышленность «третьего рейха». После разгрома фашистской Германии Нюрнбергский трибунал осудил его как одного из главных военных преступников.В своих мемуарах, принадлежащих к числу самых поучительных политических документов XX в., Шпеер полностью переосмысливает свое прошлое, давая ему суровую, горькую оценку.
Альберт Шпеер (1906–1981) был личным архитектором Гитлера, его доверенным лицом, рейхсминистром вооружений и военной промышленности и к концу войны стал вторым наиболее влиятельным человеком в нацистской Германии. Шпеер — единственный из обвиняемых на Нюрнбергском процессе — признал свою вину за преступления рейха. Был приговорен к двадцати годам тюремного заключения.Все эти годы Шпеер записывал свои воспоминания микроскопическим почерком на туалетной бумаге, обертках от табака, листках календаря, а сочувствующие охранники тайком переправляли их на свободу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Уильям Берроуз — каким он был и каким себя видел. Король и классик англоязычной альтернативной прозы — о себе, своем творчестве и своей жизни. Что вдохновляло его? Секс, политика, вечная «тень смерти», нависшая над каждым из нас? Или… что-то еще? Какие «мифы о Берроузе» правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И… зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много большее, чем его кто-нибудь смел спросить.
Книга посвящена Сиду Барретту, отцу-основателю легендарной группы Pink Floyd.
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.