Третий путь - [58]

— Уходить нужно, пока этот Ачукалла до нас не добрался.

— А Мурра?

— Бездна с ним. Он и без нас справится, недаром колдун. Палку ж твою мы вернули? Ну и все.

Айвана как молнией поразило. Он ведь об этом и забыл вовсе. Конфигар-то он вернул, но вот гриморий… Где он? Остался в цитадели? Теперь туда и мышь не проскользнет, а коль и удастся, ее тут же на вертел и насадят.

— Эй, гляди-ка, — прервал его думы Нандин. — Не Мурса ли это?

И действительно, прямо к ним со всех ног несся сын Мурры. Остановившись, он отдышался и передал, что его отец зовет их к себе, да чтоб поторопились. Айван и сам думал, не повидаться ли с ним снова. Может, травник и не самый сильный маг, но явно могущественней седокты.

Не крадись они позади домов, словно воры, то оставались бы в неведении до последнего. Первого стражника с высоты своего роста заприметил Нандин. Айван еще не успел понять, что происходит, как тот рванул вперед, размахивая возвращенным мечом.

Когда же и остальные осознали происходящее, Айван едва удержал Мурсу, не пустив его следом и закрыв рот ладошкой.

— Тихо ты, а то нас поймают!

— Но там мои родители и сестренка! — залепетал мальчик, пытаясь вырваться.

— Нандин их спасет, а мы лишь будем мешаться под ногами. Доверься ему.

Из дома раздавались утробные и предсмертные крики, слышался звон мечей и удары по доспехам. Из окна с треском вылетел один из стражников с рассеченным от плеча до живота нагрудником.

Вдруг из дома вырвался алый луч, бесшумно уничтожая часть стены и крыши, которая начала заваливаться внутрь, словно все строение создано из плотной бумаги, которую намочили. Второй луч пробил завал, и из образовавшейся дыры выбежал Нандин с Минлебикой на руках, а за ним сам Мурра, бледный, словно призрак, ведя за руку плачущую Минду.

Айван и Мурса выбежали из-за укрытия.

— Назад! — закричал Мурра и поднял перед собой посох, который Айван сначала даже и не заметил.

Из дома появились первые стражники, с криком бросившись на травника, однако тот успел их опередить. Он выкрикнул: «Оледенение!», и ударил посохом о землю.

Айван и представить не мог, что подобное заклинание, используемое Муррой уже не раз, способно на подобное. Белая наледь с треском начала простилаться вперед с огромной скоростью, промораживая почву насквозь; стражники замирали с занесенной над землей ногой, мгновенно превращаясь в ледяные скульптуры. Добравшись до дома, холод заполз по стенам до оставшейся целой крыши, а спустя несколько секунд все строение превратилось в промерзшую насквозь бесполезную более хибару.

Лед добрался даже до соседних домов, и, казалось, мог бы заморозить весь город, но тут Мурра выронил посох, рухнув на одно колено и тяжело дыша. К нему тут же подбежали дети, но не с радостными воплями, а со слезами на глазах.

— Папа! Папа! — кричали они между всхлипами. — Там мама! Помоги маме!

Травник из-за всех сил заставил себя подняться на ноги и подошел к лежащей на мокрой земле Мине. Она еще дышала, но каждый вздох отдавался клокочущим хрипом.

— Мина… — Мурра тяжело опустился перед женой на колени. — Мина, любимая, прости меня. Я так хотел, чтобы ты была счастлива.

— Я… счастлива, — выдавила она из себя. — Позаботься… о детях. Обо всех детях. Обещай…

— Я обещаю. Я клянусь тебе всеми Богами Четырех Сторон Света!

Минлебика хотела сказать что-то еще, но вместо слов вырывался один лишь кровавый кашель. Через минуту и он стих навечно.

Бежали быстро, стараясь не попадаться на глаза случайным прохожим, решившим прогуляться под дождем. Нандин нес Мину, Айван держал за руки детей Мурры, а сам травник озирался по сторонам, готовый в любой момент воспользоваться посохом.

Он не знал, что теперь делать и куда бежать. Разбираясь лишь в травах да магии, все остальные заботы он оставлял жене, сердобольной и щепетильной, знающей, казалось, ответы на все вопросы.

Айвану было не до чужих горестей. Он стремился убраться из города подальше, подальше от Мурры, но сейчас остаться одному значило бездумно погибнуть. Он хотел помочь травнику, чтобы тот затем помог ему. Они бежали к Северовесью.

— Тебе лучше спрятать посох, — тяжело выдохнул Айван, не привыкший к долгому бегу, в Эфере бегал лишь на короткие дистанции, обычно этого хватало. — У нас не так плохо относятся к магам, но дублей много не бывает.

Мурра остановился, тяжело дыша. Хуже всего было детям, которых Айван чуть ли не тащил на себе, Нандин же едва запыхался.

— Если они последуют за нами, лучше иметь под рукой оружие.

— Будешь сопротивляться, они спалят всю деревню, — сказал Нандин. — Поверь мне. Лучше местным не знать, что ты колдун.

— Там вообще не следует задерживаться, — решил воспользоваться моментом Айван. — Оставь детей моей тетке, она позаботится о них. И жену твою похоронят как следует. Скажешь, что на вас бандиты напали.

— Хочешь, чтобы я бросил детей, а Мину позволил хоронить незнакомым людям? — горячо переспросил Мурра, ударяя посохом в землю. Для ледяного мага он пылал жарче любого костра. Ненависть способна сжечь изнутри, если ее не обрушить на кого-нибудь другого.

— Разве ты не хочешь отомстить? У Ачукаллы наверняка есть собаки, они отследят тебя по запаху, и лучше ему быть как можно дальше от твоих детей.