Третий путь цивилизации, или Спасет ли Россия мир? - [37]

Декларация Рио92

На четвертой заключительной сессии Подготовительного комитета (март 1992, Нью-Йорк) удалось согласовать более «мягкий», чем первоначально предполагалось, документ — Декларацию Рио, которая включила в себя 27 рекомендательных принципов. В них раскрываются суть и цели движения к устойчивому развитию, соотношение национальных и общечеловеческих интересов, роль государства и различных слоев населения и т.д. Несмотря на то, что текст Декларации прошел процедуру согласования на подготовительном этапе, Аргентина,

Израиль и Святой Престол (Ватикан) по разным причинам предприняли попытку вновь открыть на Конференции обсуждение этого документа. Израиль, например, не устраивало упоминание в нем «прав народов, находящихся в условиях оккупации».

Ряд положений в Декларации Рио не устраивал и США, представители которых в контактных группах поддерживали постановку вопроса об открытии дебатов по согласованному ранее тексту Декларации. Однако большинство делегаций сочло абсолютно недопустимым подвергать ревизии ранее согласованный документ, и настояло на его принятии в представленном виде.

Экономическая и политическая цена крупных решений при нынешних масштабах деятельности человечества очень велика, а принимать их, как правило, приходится в условиях неопределенности по многим факторам. Сегодня, например, далеко не до конца понятны факторы, определяющую тенденцию глобального потепления климата и образования «озоновых дыр», включая и соотношение природных и антропогенных компонент, но потенциальная угроза человечеству так велика, что игнорировать эти тенденции, не предпринять упреждающие меры недопустимо. Но каков должен быть масштаб этих мер? Какие средства должны быть изъяты у нынешнего поколения в интересах будущих поколений? Вопросы подобного рода исключительно сложны, но уйти от их решения невозможно.

Генеральный секретарь Конференции Морис Стронг отмечал в одном из своих выступлений:

«Ученые не любят давать рекомендации, пока не соберут все доказательства, поскольку они принимают во внимание, и это правильно, возможный риск действий при неполной информации. Но неопределенность является особенностью жизни, и мы. должны учиться действовать в условиях неопределенности... Лица, принимающие решения, не должны прятаться за спиной науки, ссылаясь на необходимость достижения научно-обоснованной определенности прежде, чем начинать действовать.

Определенность в науке невозможна, и поэтому лидеры должны принимать решения в условиях неопределенности — это то, чем они при этом могут быть полезны».

Аналогичный призыв к упреждающим действиям в условиях неопределенности прозвучал в итоговых документах Бергенской конференции «Устойчивое развитие, наука и политика* (май 1990 г.):

«Лучше, если мы окажемся более или менее правы в нужный момент, нежели абсолютно правы слишком поздно».

Нельзя не признать разумность использования принципа упреждения (предосторожности), но нельзя не видеть и того, что он может явиться основанием и для сугубо волюнтаристских решений. Например, принятие решения о переброске части стока северных рек в бассейн Волги или строительство дамбы между Кара-Богаз-Го-лом и Каспием. Вопрос о принятии решений в условиях неопределенности был, есть и будет чрезвычайно сложным. Однозначного ответа на него не существует. Известный писатель Станислав Лем, выступая на одном из форумов Конференции Рио92, сказал:

«Необходимость выбора между цивилизацией как глобальным правлением знатоков-экспертов и цивилизацией как правлением политических лидеров, демагогически обещающих «все», а на деле не способных дать почти ничего, — будет все более острой.

Остается только желать, чтобы когда-нибудь наступило время проверки профессиональной пригодности как экспертов-специалистов, так и политикой (проверки, одинаково тщательной для тех и других). Ведь общая тенденция, заметная буквально повсюду, в том числе в США, такова, что возрастающей сложности государственных, социальных, технических, наконец, глобальных проблем сопутствует явное снижение уровня компетентности правящих».

А пока вДекларации записано (Принцип 15) следующее.

«С целью защиты окружающей среды государства в соответствии с имеющимися у них возможностями

должны принимать широкие меры предосторожности. В случаях существования опасности серьезного или непоправимого ущерба недостаток полной научной информации не должен служить причиной для отсрочки эффективных мер по предотвращению разрушения окружающей среды».

Очень сложными были и дебаты по вопросам финансирования мероприятий Повестки дня на XXI век, в том числе по вопросу о фонде ее поддержки. Глобальный Экологический фонд (ГЭФ) был создан в конце 1990 года как программа грантов, предназначенных для финансовой помощи развивающимся странам по экологическим проектам. Из него должны финансироваться и мероприятия по двум обсуждавшимся на Конференции конвенциям. Курирование Фонда осуществляют три организации: Всемирный банк, Программа ООН по развитию (ЮНДП) и Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП).

Работа Фонда была подвергнута критике со многих сторон, в частности за отсутствие гласности, недостаточную защиту интересов развивающихся стран и заметную подчиненность интересам Всемирного банка, контролируемого промышленно развитыми странами Севера. Группа из 77 развивающихся стран поставила вопрос о целесообразности создания отдельного фонда поддержки, но в ходе острейших дебатов на всех уровнях, согласилась на компромиссный вариант «перестройки» ГЭФ и механизма распределения финансовых средств.