Тоннель превратился в коридор, Панас свернул на центральную улицу, и в этот момент машину догнала, накрыла и побежала перед ней тень. Не глядя вверх, он понял – гроза. Гроза возвращается. «А когда выйдет срок, пошлю Я третий дождь, и будет он лить девять дней и девять ночей, и не уйдет совсем, и будет бродить по земле, пока не погубит последнего из людей.» Долго же ему придётся ждать, подумал Турчин, наращивая скорость. Он уже почти вышел из тени, когда сзади ударила молния чудовищной силы. Вторая молния разворотила асфальт метрах в десяти перед машиной, и Панасу каким-то чудом удалось обогнуть образовавшуюся воронку. Третья молния откуда-то сбоку угодила по колесам, планетоход взмыл в воздух, перекувыркнулся, ещё раз, и упал на крышу. К счастью, он принадлежал к конструктивному типу «неваляшек», так что сразу же встал на ноги и Турчину не пришлось решать проблему жука, опрокинутого на спину. Но даром удар не прошёл – машина крутилась на месте, как пёс, пытающийся ухватить себя за хвост. «Колёса», – решил Турчин. Сам он не пострадал – скафандр надёжно оберегал от неожиданностей вроде этой. Убрал первую ось – планетоход продолжал юлить. Вернул первую, убрал вторую – тот же результат. Третья ось не убиралась, и Панас отбросил её. Машина прыгнула вперёд – едва успел направить её в русло дороги. А дорога уже и впрямь превратилась в русло: хлынул ливень такой силы, что в семи шагах ничего не было видно. Вода захлестывала иллюминаторы. Город кончался – деревья пошли реже, и ветер, вырвавшись на простор, сгибал их почти до земли. Ветер крепчал: в воздухе уже носились сломанные ветви, листы кровель, с невысоких окраинных зданий крыши сползали целиком. «Если бы ливень не прижимал машину к земле, как толща воды на дне океана, меня бы запросто подняло в воздух», – подумал Панас. Полыхнула вспышка такой яркости, что на несколько минут он ослеп, а когда вернулось зрение, обнаружил, что в воздухе вокруг машины плавает огромное количество светящихся шаров. Шары напоминали глубинные бомбы и были, по всей видимости, не менее опасны. Уменьшил скорость, передал управление автомату и сел за лучемёт. Луч вонзился в ливень, окутал планетоход клубами пара, окунул его в молочно-белый, непроницаемый туман. Шары превратились в неясные сгустки света, свет носился вокруг машины, создавая фееричесную игру. «Наверно, это должно быть красиво», – отстранённо подумал Панас, прицеливаясь в самое яркое из пятен. Он успел закрыть глаза, но вспышка пронзила их болью даже через сжатые веки. Машину резко швырнуло назад, хотя обтекаемая форма бамперной части сводила до минимума воздействие взрывной волны. Дождавшись, пока автомат выровняет ход, Панас прицелился ещё раз. Он стрелял только по тем из шаров, которые угрожали столкновением. Ещё несколько взрывов один за другим сотрясли планетоход, затем туман растаял. Дождь кончился, подумал Турчин и перевёл дыхание. Последний из шаров ещё некоторое время гнался за машиной, потом отстал. Турчин осмотрелся – он был уже далеко за городом, светило солнце. Чёрная стена туч остановилась на пригорке, в тяжело ворочавшихся клубах проносились бледные змеи молний. Выдохся, – подумал Панас, пересаживаясь за пульт управления и увеличивая скорость. Одряхлел немного за без малого триста лет. Впереди уже белели строения космопорта. Панас откинул шлем, вытер мокрое от пота лицо. Собрался было разгерметизировать отсек, но его остановил странный гул, донесшийся снаружи. Оглянулся – и вздрогнул, ощутив чёрное дыхание смерти. Соединив тучи с землей, от города двигался стремительно крутящийся столб диаметром в полсотни метров. Столб был чёрным, но в нём проносились, точно цветные полосы на детском волчке, вырванные с корнем деревья, сорванные крыши, большие, в несколько окон, фрагменты стен. Смерч стремительно приближался. Турчин бросил отчаянный взгляд на космопорт, приближавшийся значительно медленнее, на пульт управления, остановил его на клавише катапультирования. Н-нет. За бортом он станет легкой добычей. Стоп. А что если… На клавиатуре грузового отсека нажал кнопку «Р».
– Робот РУА-3 включен, – послышался металлический голос.
– Направление… северо-северо-восток. Скорость… тридцать километров в час. Быстрый шаг.
– Задание принял, – сказал робот. Турчин открыл люк грузового отсека и скомандовал:
– Старт!
РУА-3 был механическим двойником Панаса Турчина, его «вторым телом». Находясь в психоконтакте с координатором, он подчинялся непосредственно командам человеческого мозга и был предназначен для работ в экстремальных условиях. Однако сейчас Турчин не рискнул поддерживать психоконтакт – он опасался обратной связи. Механический человек вынырнул из-под мчащегося планетохода, встал на ноги и побежал через поле, в сторону от космопорта. Только бы клюнул, – думал Турчин, не отводя глаз от стремительно несущегося по шоссе чёрного исполина. Смерч замедлил движение, на секунду застыл на месте, затем свернул с дороги и, оставляя после себя глубокий чёрный след в зелёном покрове земли, пошёл наперерез убегающему. Турчин перевёл дыхание. Ему было нужно всего несколько минут – и он их, кажется, получил. Не снижая скорости, влетел в ворота космопорта, набрал код на пульте дистанционного управления кораблём, влетел по трапу в ангарный отсек трюма, захлопнул люк, вынырнул из планетохода и побежал в пилотскую кабину. Поднял «Посланец» в вертикальное положение, запустил двигатели, и только когда на контрольном экране замигали цифры, означающие последние секунды перед стартом, взглянул в иллюминатор.
