Третий апостол - [3]

Доктор Франичек обиженно поджал губы, повел плечами, убрал со стола план и стал сворачивать его трубочкой.

— Вы напрасно иронизируете, Арвид Оттович, — сказал Казакису начальник управления. — Радоваться надо, что уважаемому Вацлаву Матисовичу так близки оперативные подробности нашей работы. Вы что же, товарищ Казакис, хотели б иметь вместо доктора Франичека бесстрастного регистратора фактов, дающего следствию ответы образца «от сих до сих»?

Арвид покраснел, буркнул нечто вроде «извините», опустил голову.

— Спасибо, Вацлав Матисович, — продолжал, обращаясь к доктору Франичеку, Жуков. — Вы разрешите мне еще раз взглянуть на ваш план?..

— Пожалуйста, — просиял Вацлав Матисович.

Он был добрым человеком, этот опытный эксперт, чудаковатый и старомодный доктор Франичек, в глубине души искренне убежденный в том, что является прекрасным криминалистом. Вацлав Матисович действительно щедро раздавал советы ведущим расследование работникам и даже выдвигал собственные версии. Доктора Франичека уважали в управлении. И те, кто был постарше, старались не замечать этой «слабости» Вацлава Матисовича, зачастую защищали его от тайных и явных насмешек молодых задир типа Арвида Казакиса. Доктору Франичеку не удалось, конечно, ни разу самостоятельно раскрыть преступление, да это и не входило в его обязанности. Но по его отменным судебно-медицинским заключениям были блестяще завершены многие сложные и запутанные дела.

— Вот, — сказал Вацлав Матисович, — здесь лежал профессор Маркерт. Затем он приподнялся на локтях и снова упал.

Эксперт сделал паузу и обвел всех взглядом, готовый защищать выдвинутую им версию от возможных возражений. Но все молчали, и Вацлав Матисович продолжал:

— Профессор Маркерт снова пополз. Мне кажется, что он направлялся к письменному столу… Может быть, Маркерт хотел подняться и сесть. Потом направление движения раненого изменилось. Силы оставляли профессора, с такими ранениями много ползать нельзя. Маркерт приблизился к книжному шкафу. Как вы помните, нижняя часть шкафа выдается вперед, образуется полка. На ней и стояли эти вот фигурки. Мне хочется думать, профессор Маркерт догадался, что до такой низкой полки он сможет дотянуться, а большего ему уже не суметь сделать. Остальное вы знаете. Добавлю только, что, достигнув цели, профессор Маркерт снова упал. Началась агония…

— Мог ли Маркерт с такой раной совершить все те действия, о которых вы говорили, Вацлав Матисович? — спросил Жуков.

— Мне известны случаи, Александр Николаевич, когда люди с пробитым сердцем или поврежденным мозгом были способны, правда, недолгое время, на определенные действия… Человеческие возможности порою трудно предвидеть. Да…

— Хорошо… Примем как отправную точку, что смертельно раненный профессор, теряя силы, совершал осмысленные действия, и то, что он предпринял — не случайно. Своим последним движением Маркерт хотел сказать людям нечто. Вы разобрались в иерархии этих апостолов, Арвид Оттович?

— Так точно!

Казакис поднялся из-за стола.

— Сидите, — сказал Жуков.

— В доме профессора Маркерта было двенадцать фигурок апостолов, учеников Иисуса Христа. Он, привез их из Италии как ватиканский сувенир. В руке убитого был зажат апостол Петр, он стоял на полке третьим слева. Тут я приготовил список остальных апостолов. Прочитать?

— Давайте я посмотрю, — сказал Жуков.

Арвид протянул начальнику управления листок.

— Ого, да вы тут прямо-таки досье завели на каждого… Что же, это правильно. В этом деле без знания богословия нам не обойтись… Андрей, Иоанн Маленький, Симон Кананит, Левий Матвей, Большой Иаков… Всего двенадцать… И апостол Петр. Ведь профессор Маркерт в прошлом выпускник духовной академии?

— Да, — ответил Казакис. — Уже готовился принять сан священнослужителя, но потом порвал с религией, окончил университет, был ярым атеистом, блестящим знатоком богословия. Представители духовенства старались не вступать с ним в публичные диспуты.

— Так, так, — сказал начальник управления. — И, по данным баллистической экспертизы этот богослов-атеист убит двумя выстрелами из американского кольта армейского образца. Армейского образца… Гм… Умирая, профессор Маркерт добирается до апостольского набора, привезенного им из Рима, выбирает из двенадцати апостолов одного и зажимает в руке, будто перед смертью хочет сообщить нам этим нечто важное. Что именно? Ведь выбор его падает не на Фому Зилота, не на Фаддея, сына Алфеева, и даже не на Иуду Искариота. Профессор выбрал апостола Петра. Случайно ли в руке его оказался именно Петр? Но почему Петр?

— Третий апостол, — задумчиво произнес доктор Франичек.

II

Жители Западноморска по праву гордились замечательным старинным органом. Он размещался в здании бывшего кафедрального собора, выстроенного когда-то на острове посреди реки Прегодавы и чудом уцелевшего среди руин старого города. Река разделяла город на две части, берега ее были застроены причалами, портовыми складами и холодильниками.

Когда-то с острова началась застройка Западноморска, основанного в раннем средневековье. Разрушенные войной старые дома восстановить не удалось, а сохранившееся здание собора с его уникальным органом превратили позднее в концертный зал. Он привлекал истинных любителей органной музыки со всех концов страны и из-за рубежа.