Третье пришествие. Современная фантастика Болгарии - [74]

– Ну, реши ты эту задачу ради меня, Сережа.

И тот с екнувшим сердцем покорно садится за учебники. Или когда всеизвестная озорница и бунтарка Маринка из десятого «А» вдруг приходит в класс без грима, браслетов, застегнутая по горло и жадно ловит каждое слово молодого учителя биологии, смахивающего то ли на Игоря Костолевского, то ли на Алена Делона, и все время прилежно тянет руку, чтобы отвечать у доски. Что за безобразия, причем в советской школе! Что же касается подсознательного убеждения Наташиных преподавателей, что кто-то изобретательно ей подсказывает, то в этом была какая-то изумительная доля правды – пока девочка спала после очередного путешествия, Нуми тихо читал ей отмеченные карандашом уроки. И хотя методика сия довольно спорна, если у вас есть под рукой влюбленный в вас дракон – успех гарантирован.

Весна так явно не подействовала на Наташу. Вероятно, по причине того, что сезоны менялись для нее калейдоскопом, особенно чудные восемь времен года Диска, а вдобавок к этому, был еще один немаловажный факт – ее весна началась в октябре и с тех пор не прекращала своего бурного цветения. Но приближающееся Восьмое марта навело ее на ностальгические мысли о школьных вечерах танцев под песни Андрея Макаревича, «Веселых ребят», Джо Дассена и «АББА».

– Как жаль, что нельзя вместе пойти к нам на дискотеку, – вздыхая сказала Наташа как-то вечером, когда девочка и дракон остались одни в квартире. – Глупо, правда, – пряча грусть засмеялась девочка, – после всех балов на Земле и в палатах Диска канючить о спортзале с магнитофоном?

– Ну почему же нельзя, – вдруг широко улыбнулся Нуми и вдруг начал преображаться. Втянулись в спину крылья, чешуйки сделались телесного цвета и обмельчали.

Девочка захлопала в ладоши, как маленькая, когда появились совсем по-школьному стриженые волосы, темно-каштановые с красноватым отливом, а глаза сделались цвета крепко заваренного чая.

– Сойдет? – спросил Нуми.

Наташа попыталась настроиться критически.

– Ты даже как будто одет в вельветовый костюм… сшитый из автомобильных покрышек. По крайней мере, так будет выглядеть при цветомузыке. Знаешь, ты всегда такой… – и постеснявшись слова «красивый», она сказала: – похожий на себя, даже когда совсем уж змеем летаешь!.. Но вот как ты пройдешь в нашу 130-ю? На входе дежурят завуч и физрук. Я бы взяла на тебя приглашение у директора, но нужно назвать твою фамилию и номер твоей школы, а то после шухера на бале-маскараде в прошлом учебном году приглашения проверяют, как паспорта на границе.

– Не беспокойся и жди меня прямо в спортзале, – ответил Нуми. – Давай сейчас подберем тебе наряд. Что скажешь насчет Платья Портного Ее Величества Имперского порта Карбункула?

– Ой, да что ты! – испугалась Наташа.

– Но ведь оно тебе идет!

– На школьный вечер вся в бриллиантах и серебряной короне? Прекрасная идея!

– Сколько дней до дискотеки?

– Послезавтра вечером с шести до половины десятого. Семиклашкам до без пятнадцати девять. Но обычно еще минут десять можно танцевать. Однако нам с тобой нужно улетучиться до того, как включат все освещение, – значит двадцать один двадцать. Ну и неплохо бы, когда малых погонят, спрятаться и тебе…

– Так и сделаем. Только платье, думаю, и без бриллиантов да жемчуга тебе подойдет.

– Рукава неплохо бы чуточку перекроить, – задумчиво сказала Наташа, – и подол не обязательно должен волочиться. Пол у нас в зале – даже не паркет дворца Тирана Этреба. Зачем пачкаться? Ну, смотри, Змей Горыныч, какая я мастерица! Да куда же эти иголки подевались…

Дискотека удалась на славу. Поднаторевшие в парных танцах девушка и дракон сделались центром внимания в цветных лучах самодельных прожекторов и сумасшедших вспышках стробоскопа. Кавалер, платье и бесспорный талант танцовщицы – неброской до сих пор восьмиклассницы – оказались гвоздем вечера к неудовольствию Насти, нескольких Люб и частично упомянутой уже Маринки. А от рок-н-роллов Наташи и Нуми обомлел весь зал. Подзабытых семиклассников выгнали после девяти, а молодой учитель биологии подошел выразить им свое восхищение, чем встревожил Маринку, если не акулой, то щукой смотревшую на соперниц, поджидая «белый танец».

– Ну Балевская, ну молодец! Только так, парень, – и Костолевский-Делон крепко пожал Нуми руку. – Ты, наверное, из спортивной школы, да? Сразу видно. Ну, танцуйте, танцуйте, не смею отвлекать! – И, улыбаясь, отошел, к радости Маринки, поклявшейся себе в следующий раз надеть действительно мини-юбку.

Наташины опасения, что Нуми привлечет к себе внимание блюдущих дисциплину преподавателей, не оправдались. Правда, учитель труда и физрук направились было к ним, решительно нахмурив брови, но сверкнувший янтарем взгляд дракономальчика пресек на корню их намерения. Потоптавшись на распутье, они, не сговариваясь, вышли проверить уборные, куда прятались мальчишки на пару затяжек, и едва не поймали с поличным «бычком» Сергея из девятого «В». Он спасся, вырубив свет и неожиданным броском пробившись сквозь плотную цепь противника, а потом вихрем ворвался в зал и сграбастал одну семиклассницу, умоляюще-угрожающим шепотом растолковывая ей ситуацию. Ошеломленная девочка сжалилась над ним как раз вовремя, когда трудовик и физрук появились среди танцующих. Один держал носовой платок совсем на его месте – под носом, но отнюдь не по причине насморка. Ухо другого учителя пламенело даже в цветопляске дискотеки, охваченной «Бони Эм». Сергей тонко застонал, и девочка ободряюще закинула ему свою руку за шею. Разъяренные учителя безошибочно подошли к девятикласснику, но придраться ни к чему не сумели – Ленка-семиклассница, как настоящая партизанка, наврала, что танцует с Сергеем давно. От честных карих глаз ее пострадавшие засомневались в скоропалительных своих выводах и отправились искать преступника в другом месте, проворчав напоследок: «Смотри, Кирюхин!» Лена показала им вслед язык. А Наташа… она была счастлива, словно фамилия ее была Ростова, и это князь Болконский кружил ее под «Машину времени». Под потолком в ее воображении сияли не ртутные лампы, а свечи хрустальных люстр, и нарядная петербургская знать с усатыми гусарами смотрели на них с восторгом и завистью. Все, кроме прекрасного лица ее друга, казалось ей туманом, а звуки электрических гитар лились скрипками Лондонского симфонического оркестра в сопровождении хора голубых солнц Млечного Пути…