Тремарнок - [70]

– Владельцы газетного киоска? – выдавила она наконец.

Пэт только этого и ждала.

– Да, – живо ответила она, вмиг забыв о своих болячках и невзгодах, – сюда они перебрались из Лондона. Семья, как я слышала, порядочная, хотя сын малость разгильдяй. Ничего серьезного, просто отдыхать слишком любит. А здорово все-таки выиграть такую кучу денег. Даже представить трудно, да? Как будто спишь наяву.

Лиз подумала о лотерейных билетах, которые она купила за все эти годы, и о том, как они с Рози – особенно Рози – по субботам ждали результатов. И всегда повторяли: в следующий раз повезет больше. Что ж, за друзей она рада. Если кто и заслуживал выигрыша, так это они. Нужно поговорить с Айрис – объяснить, что никакие деньги не помешают их дружбе.

Пэт сменила тему и сказала, что скучает по вечерам с Рози. Чувствуя себя почти виноватой, Лиз ответила, что для нее вряд ли найдется работа – ни в «Хрустально чисто», ни в «Улитке на часах».

– И Кася, и Роберт уверяли, что я могу вернуться в любой момент, но я не знаю… Прошло уже почти шесть недель.

– Конечно, они тебя ждут, – обнадежила Пэт, – да и кто не ждал бы? Ты всем нам здорово поднимаешь настроение.

Она принялась пересказывать новости о семье своего брата и обо всех своих подругах.

– Сколько же у вас подруг! – воскликнула Лиз, знавшая всех по именам: Маргарет, Беа, Винни, Мо и других.

– Большинство-то, разумеется, уже умерли, – сказала Пэт, опять помрачнев, – теперь дело за мной.

– Чушь, вам еще жить и жить, – возразила Лиз, – да и нельзя вам сейчас на тот свет, иначе как мы с Рози без вас обойдемся?

Она встала, чтобы снова поставить чайник, и сказала, что ей пора. У Пэт вытянулось лицо.

– Еще чашечку не выпьешь?

Лиз покачала головой. И так засиделась.

– Скоро опять забегу, – пообещала она, вернувшись из кухни с чаем для Пэт, и легонько поцеловала старушку в щеку, – кашляете вы уже меньше. По-моему, идете на поправку, но еще несколько дней придется усиленно лечиться.

– Ночью кашель хуже, – проворчала Пэт и демонстративно закашлялась, – я сказала врачу, что мне надо антибиотики посильнее, но их у нее не было. Готова поспорить: она считает, что со стариками возиться нечего. Небось спит и видит, как мы все засунем головы в духовку и избавим ее от лишних хлопот.

Пока Рози смотрела фильм, Лиз взяла телефон и закрылась в спальне. Этого разговора она боялась и хотела настроиться. Она не знала, что ей думать. С одной стороны, скрытность Айрис ее поразила – да и безразличие к судьбе Рози, честно говоря, тоже. Теперь же, когда Лиз узнала, что на друзей свалилось целое состояние, молчание Айрис казалось ей почти непростительным. Лиз в жизни бы не поверила, что подруга на такое способна. С другой стороны, Айрис заслуживает того, чтобы ее выслушали. Лиз не хотелось раньше времени осуждать ее.

Она несколько раз глубоко вздохнула и набрала номер. Восемь долгих гудков, небольшая пауза, и вот включился автоответчик. Когда Лиз услышала резковатый лондонский акцент, у нее перехватило дух. «К сожалению, в настоящий момент я не могу подойти к телефону…»

Она дала отбой, не оставив сообщения.

Следующую попытку дозвониться она предприняла в шесть вечера. Снова никакого ответа, но Айрис обязательно увидит оповещение о пропущенных звонках и перезвонит. Лиз вспомнила, что телефон подруга всегда держала под рукой, рядом с кассой, потому что обожала онлайн-игры в слова. Теперь, когда она не работает, у нее наверняка стало больше времени на свое увлечение.

После ужина Лиз попыталась – без особого успеха – убедить Рози порешать математические задачки, которые задал ей учитель.

– Ненавижу математику, – сердито заявила Рози, швырнув учебник на пол, – скучища!

Лиз решила не настаивать, они поиграли в карты и затем, завалившись на кровать, уткнулись каждая в свою книжку. Несколько дней назад она набрала в библиотеке книг с крупным шрифтом. Читать Рози любила, и, хотя некоторые книги были ей пока не по возрасту, Лиз подумала, что немного взрослого чтения вреда не причинит, а она тем временем подберет что-нибудь более подходящее.

Когда Рози заснула, Лиз приняла ванну и тоже собралась ложиться. Перспектива провести вечер в одиночестве перед телевизором радости у нее не вызывала. Сейчас, распрощавшись с работой в ресторане, Лиз рано ложилась спать. От скуки она не маялась – скучать было некогда, со всей суматохой вокруг Рози, беготней по докторам, анализами, кардиографией, проверкой зрения и прочим, – но в буднях появилась какая-то монотонность, которой раньше не было и от которой она почему-то уставала сильнее, чем от работы в ресторане и уборки в офисах.

Ее жизни недоставало красок, по сути, в ней был только один яркий огонек, но он составлял весь смысл ее существования – Рози.

Она проверила, не ответила ли Айрис. Ничего. Может, за границу уехала? Ведь когда выигрывают миллионы фунтов, первым делом отправляются на роскошный курорт, верно? На Мальдивы или еще куда.

Она вспомнила, как Айрис настаивала, чтобы Лиз делилась с нею всеми новостями: «Бедная девочка. Передай, что Спенсер про нее спрашивает. Только и слышно “Во-во, Во-во”. Во-во – это он ее так называет. Ему так хочется с ней повидаться – да и нам всем тоже».