Тремарнок - [65]

Ее первой мыслью было, что случилось худшее и им пришлось закрыться. Это объяснило бы молчание подруги. «Бедная Айрис, – подумала она, – бедный Джим». Теперь Лиз ощутила вину за то, что хоть на секунду в них усомнилась. Неудивительно, что они пропали.

Она порылась в сумке в поисках мелочи, опустила в паркомат несколько монет и беспокойно побрела к двери. Внутри горел свет, но копны золотисто-каштановых волос Лиз не заметила. Ее вдруг осенило: ведь они могли уже уехать куда-нибудь. Только куда? Они жили на доходы от магазина и над магазином же – все они, даже бабушка и Спенсер. Что им теперь делать? Что с ними станет?

Лиз огляделась, всматриваясь в каждую мелочь. Прилавок опустел – ни кассы, ни Айрис, ни лотерейной машины, ни пачек сигарет, уложенных аккуратными рядами за кассой, чтобы до них можно было дотянуться, не вставая с места.

Мысленно она перенеслась в те времена, когда еще работала в «Дельфине» и каждую неделю заходила в магазин за лотерейным билетом. Встреча всегда проходила по одному и тому же сценарию: они с Айрис жаловались друг дружке на жизнь, затем Лиз смотрела на часы, а подруга передавала ей пачку сигарет и «счастливый билетик», открывала кассу, складывала туда полученные деньги и протягивала сдачу.

Дальше Лиз непременно записывала на обороте свое имя и адрес, прятала билет в сумочку и мчалась на работу, чтобы успеть к началу смены. Ритуал никогда не нарушался – за исключением того дня, когда она не смогла вернуться за билетом. Теперь казалось, что произошло это сто лет назад.

На полках почти ничего не осталось – только шоколадка, пакетик конфет да газета. Пыль, пеленой повисшая в воздухе, набилась в нос, и Лиз чихнула. Даже огромный холодильник в дальнем конце помещения стоял открытый. Его отодвинули от стены, и шнур мертвой змеей печально и безжизненно вытянулся на полу. Больше здесь не купишь ни диетической колы, ни сока. Да и вообще ничего не купишь.

Стоя к ней спиной, высокий светловолосый парень в белом комбинезоне перекладывал из обесточенного холодильника в черный мусорный мешок сыр, молоко и ветчину, которые никому не понадобились.

– Что случилось? – спросила она дрожащим голосом. Оказывается, пока ее не было, время не стояло на месте.

Парень резко обернулся, но, увидев Лиз, улыбнулся и ответил ей с сильным местным выговором:

– Магазин закрывается. Сказали ничего не оставлять. – В руках он держал пачку масла и, взглянув на срок годности, спросил: – Не хотите? Оно еще не испортилось. А то все равно выкидывать.

Лиз отрицательно покачала головой и сглотнула комок в горле.

– Владельцы еще здесь?

Он бросил масло в мусорный мешок, взял упаковку яиц и прокомментировал:

– Просрочены на два дня. – А потом добавил: – Наверху вроде кто-то есть. Ваши друзья?

Лиз кивнула:

– Мы не виделись какое-то время. Дочка заболела. Я не знала.

– А-а, – протянул он, – они сказали, в Лу перебираются. В виллу на берегу. Неплохо, да?

Лиз растерялась. Неужто он не понимает? А может, ему ничего не сказали? И она промолчала.

Пришли четыре татуированных носильщика в белых комбинезонах с закатанными рукавами. Старший, в красной шапочке и с сигаретой во рту, кивнул Лиз и что-то промычал.

– Мик, ты за тяжелым? – спросил парень. – Я б с того холодильника начал. Он прямо монстр.

Мик подозрительно оглядел холодильник:

– На свалку, говоришь? Не позарился никто?

Парень завязал узел на разбухшем мешке и перекинул его через плечо.

– Не-а. Все на свалку. Вообще все.

– А можно было б выручить деньжат, – сказал Мик, – ну ладно, братцы, поехали.

Пока они топтались вокруг холодильника и толковали, как лучше его поднять, Лиз ринулась наверх. Остановившись возле распахнутой двери в квартиру, она увидела, что развешенные на стенах семейные фотографии и корнуолльские пейзажи исчезли и вместо них остались уродливые пятна и дырки от гвоздей.

С порога Лиз заметила, что гостиная тоже опустела. На бордовом ковре – раньше его едва видно было из-за разбросанных игрушек – зияли отметины от мебели и пятна, которые прежде, когда комната полнилась людьми, не бросались в глаза.

Лиз прошлась дальше по коридору. Кухня, где они с Айрис сидели и болтали, тоже казалась нежилой и без разных кружечек, кастрюлек, сковородок и рамочек приняла дешевый, жалкий вид. Стиральную машину и плиту унесли, обнажив островки грязного коричневого линолеума.

Внезапно Лиз вздрогнула – откуда-то из комнаты до нее донесся шум.

– Айрис? – позвала она. – Джим?

Никто не откликнулся, и она принялась заглядывать во все комнаты подряд. Маленькая ванная, первая спальня, вторая. Ни души. Тогда она постучалась и заглянула в третью.

Согнувшись с инструментами над велотренажером, там стояли Даррен и Джим. Появление Лиз заставило их поднять головы. Она была настолько счастлива их увидеть, что не удержалась и воскликнула:

– Слава богу! Я думала, вы уже уехали!

Отступив назад, Джим вытаращил глаза, словно встретил привидение, а Даррен не шелохнулся, но тоже пялился на нее.

– Лиз! – выдавил наконец Джим, как будто пытался, назвав имя, превратить привидение в человека. – Ты что тут делаешь?

Лиз пропустила вопрос мимо ушей и бросилась Джиму на шею.