Требуюсь Я! - [47]

• Снижение работоспособности – да.

Я уже давным-давно, с 4 декабря (прошло больше месяца), ничего не пишу.

• Непереносимость громких звуков и шумов – нет.

Алла и Зинаида-олигарх приходили меня навестить: кричали-хохотали-рыдали, но я ничего, непереносимости нет.

Девочек позвала Надя, сказала: «У Ани депресняк, лежит носом к стенке и даже не хочет голубцов». Вот они и пришли, с конфетами и лицами, как будто я уже умерла.

Алла сказала: «Встряхнись, посмотри на меня». Она и правда выглядит хорошо и стала смотреть на жизнь реалистичней: при разводе хочет получить от Пашки дом, содержание, опеку над детьми и половину завода (лучшую, от проходной до складов). …Опека над программистом и хирургом?! Но Алла стоит на своем: насмотрелась американских сериалов. Там при разводе определяется виновная сторона, виновная сторона при разводе остается голой. …А-а, да. Самое главное: развода не будет. На официальный развод Алла не согласна: развод будет как бы развод. В противном случае она не позволит детям, программисту и хирургу, общаться с Пашкой.

Шантаж? Да, ну и что? Если Алла имеет такое влияние на сыновей, значит, она это заслужила.

В обмен на опеку Алла кое-что предлагает: лояльность. Обещает познакомить сыновей и внуков с новыми Пашкиными детьми, чтобы они почувствовали себя частью семьи. …Точно насмотрелась сериалов.

На самом деле не так глупо хотеть извлечь из ситуации максимум, приобрести все моральные и материальные преимущества: Алла остается главной женой, руководит всеми, включая новую семью, владеет заводом от проходной до складов… Как сказала Надя: «Ну хотя бы».

– Пашка твой красивый и мужественный, вот и бросил тебя… не доверяю я красивым мужественным мужикам… – тактично заметила Зинаида-олигарх.

– Уж ты-то знаешь, уж тебе-то есть кого вспомнить, – кивнула Алла и на случай, если Зинаида не поняла намека, уточнила: – Мужа своего.

– Вот уж кто был мужественный и красивый… – добродушно отозвалась Зинаида. – Я иногда думаю, лучше уж такой очкарик-капризуля, как Максим… Анька ему как мамочка, а мамочку не предают, не бросают… с мамочкой не разводятся.

Что?

– Согласна, с капризулей безопасней.

Вот как они думают о моем муже: что он не бросает меня, потому что я ему как мамочка, и что он зуля-капризуля немужественный… А ведь он занимается таким мужественным бизнесом!

Алла и Зинаида-олигарх считают, что Пашкин завод и Зинаидин бизнес по производству чего-то очень важного, не помню чего, – это бизнес настоящих мужчин. Считают, ничего нет мужественного в том, чтобы снимать сериалы. Даже стрелялки: ведь это же не Максим стреляет.

Девочки не понимают, продюсер – очень мужественная профессия: то канал отказался покупать сериал, то инвестор требует вернуть вложенные деньги, то одно, то другое… На самом деле он жесткий продюсер. А теперь у него новый проект, новый молодой сценарист – он рискует деньгами, репутацией… Но разве они могут понять?!.

– Хорошо Аньке, она может не волноваться, у нее Максим такой страшненький, – сказала Зинаида.

– Да, но у него есть деньги. Как говорят в американских сериалах, «страшненький плюс деньги равно красавчик», – возразила Алла. И они громко рассмеялись.

Совсем распоясались. Думают, я лежу носом к стенке и не слышу: ведь депрессия – это состояние измененного сознания. …Да, это так. Все это время я в состоянии измененного сознания ела конфеты. «Вишню в шоколаде», которую они принесли.

…Никакой Максим не зуля-капризуля, он просто немного капризен в быту, любит свой комфорт, любит кричать… У него другая проблема, об этом неловко говорить… У него есть власть над людьми: он работодатель, а все остальные, даже звезды, – предлагают себя.

У сценариста тоже есть власть – над персонажами, я эту власть очень люблю. Над людьми мне не надо власти, но мне ее никто и не предлагает…

Хотя… Когда я проводила собеседования в кафе, я поняла, что чувствует человек, когда он начальник: свое, черт возьми, превосходство, и радость, что находишься на этом месте, и гордость – ты-то этого, безусловно, достоин, а эти люди непутевые сами виноваты в своих абортах.

Я не сделала ничего плохого: никого не обидела, всем сказала, как написано в книжках, «мы вам перезвоним» (кроме той, у которой было три аборта за последний год, это уж слишком).

Но я поняла: я могла бы полюбить власть, став настоящим директором школы… или завучем, завучем, я думаю, в меньшей степени. Быть настоящим директором школы и остаться человеком, думаю, трудно: можешь казнить и миловать, раздавать моральные оценки, заставить ребенка плакать… и родителей… Однажды директор школы сказала мне: «Ваша дочь мне не нравится». Я была еще не взрослая, боялась директоров, опустила голову, чтобы было не видно, что я плачу, – как, мой ребенок вам не нравится?! Прошло 25 лет, и все эти 25 лет я ненавижу таких директоров холодной, как студень из морозилки, ненавистью… И ведь каждый может оказаться на месте директора!.. Хорошо, что у меня совсем нет власти, хорошо, что у меня частная школа из одной меня, что надо самой мыть туалет. Мои мысли все время съезжают к школе, я прямо школьный маньяк…