Требуюсь Я! - [26]
5. Представь: в прихожей будет стоять детская обувь. Зимой. Сто пар грязных сапог в твоей прихожей. Грязные сапоги.
6. И кого-то стошнит в прихожей. И запачкают туалет. Это же дети.
Вот она, прекрасная картина моего бизнеса: пол затопчут, антикварную мебель сгрызут, стены испишут плохими словами, на картинах моим предкам пририсуют усы. Напачкают, натошнят… Это же дети!
От этих ужасных перспектив мне приснился сон: приснилось, что у меня в квартире курят. Шестилетки нагло курят у меня в квартире! А мамаши стоят в сторонке. Я возмущаюсь, а мамаши ухмыляются и говорят: «Это же дети».
Но самое страшное сказали мне не подруги: что подруги!.. Вот мужчины жестко бьют в самую точку.
– …И представь, дети сидят у камина под зеленым абажуром, читают Диккенса посреди книг и картин, тут же кот и пудель… Правда, красивый проект? – сказала я.
– Не вижу ничего красивого. Пустить в свой дом чужих людей? Подгадить Максиму? В этом нет ничего красивого, – сказал Надин муж. Пессимист и скептик.
А я думала, в этом все красиво… Сама идея – Шекспир, Диккенс, кроткие дети под абажуром, счастливые мамы, которым не нужно вечерами кричать «прочитай строчку, а то убью!», я с мудрым лучистым взглядом. Возможно, в черном, а возможно, в зеленом плюшевом плащ-палатке с вышитым на кармане попугаем (все от российских дизайнеров).
– С таким настроением бизнес-империю не построишь, – мстительно сказала я, но Надин муж не понял моего намека. Он считает, у него бизнес-империя. И он прав: его сестра, деверь, шурин, двоюродные братья, племянники (каждый умеет что-то свое) – это настоящая бизнес-империя.
Я очень расстроилась, очень!..
Это «нет ничего красивого» очень больно меня задело. Я всегда хочу, чтобы было красиво. И значительно.
Думаю, другие хотят того же: чтобы любовь была прекрасна, как в кино, и страдание красиво, как в кино, чтобы о нас спели песню, сложили легенду и сняли сериал.
Метким словом можно человека пришибить, и я, метко пришибленная, уже начала думать: наверное, единственное красивое в моем проекте – это зеленый плюшевый плащ-палатка с вышитым попугаем. А все остальное (Диккенс, дети) – некрасивое, и сама я дура.
Хорошо, что Надин муж вовремя меня остановил.
ПОУЧЕНИЕ. Наплевать на Надиного мужа. Вообще плевать, кто что сказал. Точка.
Тем более у каждого есть тот самый, единственный человек. Мой муж – а не Надин, – вот чьим мнением мне следовало поинтересоваться в первую очередь. Мой муж, а вовсе не Надин, делит со мной жилплощадь. Будущее помещение школы.
– Учить детей английскому – это мило, – рассеянно сказал Максим.
– С ума сошел? Я – учить детей английскому? Я что, репетитор, что ли? Я не собираюсь учить детей английскому! Это может сделать любая училка. Я хочу совсем другое!
– Что другое?
– Другое!
Неловко сказать: «У меня не просто фонетика-грамматика-базовая лексика. У меня к концу первого месяца обучения дети будут сами читать сказки. У меня задача создать школу, в которой дети приобщатся к другой культуре». Это звучит, словно я выступаю на заседании кафедры или на педсовете.
Неловко сказать: «Я хочу принести кое-какую пользу, хочу подметать свой кусочек мира». Это слишком интимное, таким не делятся.
Но вопрос в том, где я буду его подметать.
– Ну и что ты хочешь, чтобы я сделал? – спросил Максим.
Но это не было доброжелательное «что ты хочешь, чтобы я сделал?».
Это было «У меня кастинг, у меня переписывают сцены из первой серии, у меня актриса, которую я хотел на главную роль, отказалась, у меня актер на главную роль занят…»
На самом деле Максиму не нужно ничего делать. Только убрать из гостевого туалета бритву, и все. Я сама могу убрать из гостевого туалета бритву.
Я имею в виду, что гостевой туалет будет школьным туалетом, неужели не понятно! В школе никто не бреется в туалете. Когда я была школьницей, я не видела, чтобы кто-то брился в школьном туалете.
– Ты можешь убрать свою бритву из гостевого туалета в ванную? Зачем? Просто мне кажется, это не совсем… приходят люди, гости, заходят в туалет, а там бритва… а это гостевой туалет, там не должно быть наших личных вещей.
– Это мой дом везде, и в гостевом туалете тоже. И я буду бриться где хочу. А я хочу в гостевом туалете, – заявил Максим с таким видом, как будто он борец за права человека или отстаивает свое право на жизнь: бриться в гостевом туалете или умереть.
Надо сказать, он не всегда был таким. Раньше он был милым, сговорчивым, раньше ему было все равно, где бриться, раньше у нас и гостевого туалета не было… Это возрастные изменения, не иначе.
Иметь гостевой туалет, биться за свои мелкие привычки, считать, что я покушаюсь на его независимость, – все это возрастные изменения.
– Ты ведь не имеешь в виду, что я должен оплатить аренду для этой твоей как бы школы?
Нет, конечно, не имею в виду.
Я всего-то прошу протянуть мне руку помощи: мой бизнес не состоится, если он не уберет из туалета бритву. Я хочу подметать свой кусочек мира без арендной платы.
Опять, как часто бывает в бизнесе, ситуация «Волк, коза и капуста», когда все нет: арендовать помещение – нет, превратить свой дом в школу – нет. Максим не захочет превращать свой дом в школу: чужие люди в квартире, амортизация антиквариата, груда грязных детских сапог в прихожей, пририсованные предкам усы. Даже не буду его спрашивать, все очевидно – нет. Волк, коза, капуста.
Семейные интриги, ревность и соперничество двух сестер, такое долгое, что становится судьбой, любовь к одному – на двоих – мужчине... Некрасивую, упрямую, бедную сестру снедает зависть к богатой, красивой, нежной, очаровательной. «Плохая девочка» станет главным редактором глянцевого журнала, «хорошая девочка» – новой русской женой, и это не мыльная опера, а полная реалий жизнь ленинградской семьи с конца 70-х годов до наших дней, история о том, как дети расплачиваются за ошибки родителей, о незабываемой любви, о самой жизни...
Знаете ли вы, почему одни люди влюбляются в тех, в кого знают уже сто лет, а другие – с первого взгляда? Что бывает «любовь – солнечный удар», а бывает – «укус змеи»? На что способна женщина, которой не дают спокойно поработать? Какова Величайшая Мечта Человечества? И о чем думает ваш кот?Роман «Дневник измены» Елены Колиной, повести «Такой же толстый, как я» и «Праката» Сергея Малеванного, рассказы Натальи Нестеровой – это настоящий заряд оптимизма!
В наше время никто не бросается под поезд от любви… Но ведь у каждого свой личный поезд, правда? В наше время никого не шокирует развод… если он чужой. В наше время никого не волнует измена. А если это НАМ изменили?История современной Анны Карениной, нашей близкой знакомой, умницы и красавицы, читается на одном дыхании, волнует и заставляет подумать о своем, личном, а присущая автору ирония делает ее не только увлекательной, но и трогательно-смешной.Соня Головина – счастливица. У нее есть все, трудно даже перечислить, сколько у нее всего есть, и все на удивление замечательно: и муж, и любовник, и свекровь, и положение в обществе, и работа в Эрмитаже, и обеспеченность – она даже забывает получать зарплату.
«Дневник новой русской» петербургской писательницы Елены Колиной – это, пожалуй, первый женский роман на русском языке, где смеха больше, чем слез, а оптимизма больше, чем горечи. Предупреждаем, читать его в общественных местах не рекомендуется: уморительные сценки из жизни подруг и родных анонимной героини, описания ее любовных приключений и всей нашей с вами странной жизни заставят вас хохотать так громко, что это может помешать окружающим!
Барышня и хулиган». Любимый сюжет наших дворовых песен. Вечная романтика нашей юности. Но… как же порою жизнь отличается от сказок!Вот уже много лет прошло с тех пор, когда в «хулигана» и «дворового короля» Игоря влюбились сразу три подружки — три «барышни» из «хороших семей». Но и годы спустя Игорь остается для Даши, Аллы и Марины важнейшим в их жизни мужчиной — мужчиной, на чью любовь каждая из них претендует и теперь.Возможно, первое чувство попросту не умирает НИКОГДА — и достаточно лишь искры, чтобы оно загорелось с новой силой?..
Часто ли встретишь родителей, убежденных, что их ребенок недостоин любви? Но если эпоха ломается, может ли все в вашей семье остаться прежним? Конечно же, нет! Элита прежнего мира — достаток, карьера, муж-профессор, — окажется вровень с подругой, у которой долги, коммуналка, муж-неудачник. А потом все решат их дети: неудачники, бизнесмены или миллионеры… Но главное обязательно останется неизменным…Романы Елены Колиной «Предпоследняя правда», «Через не хочу» и «Про что кино?» образуют захватывающий триптих о том, что происходит с людьми, с семьями, со страной — когда они перерастают самих себя.
Это не книжка – записи из личного дневника. Точнее только те, у которых стоит пометка «Рим». То есть они написаны в Риме и чаще всего они о Риме. На протяжении лет эти заметки о погоде, бытовые сценки, цитаты из трудов, с которыми я провожу время, были доступны только моим друзьям онлайн. Но благодаря их вниманию, увидела свет книга «Моя Италия». Так я решила издать и эти тексты: быть может, кому-то покажется занятным побывать «за кулисами» бестселлера.
Роман «Post Scriptum», это два параллельно идущих повествования. Французский телеоператор Вивьен Остфаллер, потерявший вкус к жизни из-за смерти жены, по заданию редакции, отправляется в Москву, 19 августа 1991 года, чтобы снять события, происходящие в Советском Союзе. Русский промышленник, Антон Андреевич Смыковский, осенью 1900 года, начинает свой долгий путь от успешного основателя завода фарфора, до сумасшедшего в лечебнице для бездомных. Теряя семью, лучшего друга, нажитое состояние и даже собственное имя. Что может их объединять? И какую тайну откроют читатели вместе с Вивьеном на последних страницах романа. Роман написан в соавторстве французского и русского писателей, Марианны Рябман и Жоффруа Вирио.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Любовный треугольник на Невском, 66:Алиса, толстая, умная, злая: «Мне не нужно ничего знать! Я хочу уметь говорить обо всем, – чтобы люди думали, что я интеллигентный человек из хорошей семьи, у меня хорошее образование. Зачем мне читать “Войну и мир”? Мне нужна одна фраза, чтобы я ее сказала и все заткнулись и подумали “О-о-о!”».Петр Ильич, хороший мальчик: «В чем-чем, а в любви я разбираюсь. На чем зиждятся мои знания? На “Яме” Куприна».NN, питерская интеллигентка: «Я знала всех, кто был кем-то, а все, кто был кем-то, знали меня».
Это смешно и умно написанная картина сегодняшней жизни – о НАС, где каждый в хороводе персонажей узнает себя и своих близких. И особенно пронзает на фоне сегодняшнего разлада посыл: мы так дорожим нашими взглядами, любим свои обиды, лелеем комплексы, мы кричим друг другу: «Ты мне никто! Навсегда!» Но когда приходит беда, важным становится другое – преданность, благородство, любовь.Чудесный дар иронии, которым Елена Колина обладает как никто в современной прозе, ее умение подразумевать больше, чем говорит, и говорить больше, чем подразумевают другие, превращает «сатиру на нравы» в нежный роман о воспитании чувств: здесь много смеха, много слез, много боли.Можно смеяться, можно бояться, можно – думать.