Травля - [3]

Он ударил кулаком по столу, что с ним редко случается, так как обычно он умеет владеть собой.

— Сан-Антонио, я прошу вас учесть, что речь идет вот о чем: или Влефта или Матиас, и что я предпочитаю, чтобы это был Влефта… Для нашего друга это вопрос жизни и смерти. Я думал, что вам не надо это объяснять… Могу добавить, что кроме этого сентиментального аспекта проблемы, скажем так, есть еще более важный: национальные интересы. Надо, вы меня хорошо слышите, НАДО, чтобы Матиас сохранил свой пост, всё!

Меня стало подташнивать.

— Шеф, — сказал я, — я не возражаю против необходимости этой миссии. Я только выражаю явную нехватку энтузиазма. Я боец и не люблю роль палача… Я думал, что некоторые мои коллеги, менее, э… щепетильные, сделали бы это дело не хуже.

Ох! Парни. Выть хочется! Старик Миронтон стал пурпурным! Солнце не светилось больше в его больших глазах!

— Если я поручаю вам эту работу, значит, я считаю вас наиболее квалифицированным для ее исполнения! Я ничего не делаю случайно.

Простота истины меня потрясла. Это правда. Старик, этот сладкоежка, надутый болтун, ничего не пускает на волю случая, и в этом его сила.

— Я думаю, у вас ложное представление о тонкости вашей миссии, Сан-Антонио. Дело идет о… перехвате одного человека между аэропортом и центром города. Итак, вы будете в Швейцарии, мирной стране, днем, среди людей… Нужен такой тип, как вы, чтобы преуспеть в подобном деле без… без потерь. Учтите, в случае провала я ничего не смогу для вас сделать!

Очаровательно.

— Хорошо, простите меня, шеф. Как я узнаю субъекта?

Он резко открыл один из ящиков, что тот чуть не выпал, взял фотографию, подколотую к описанию, и протянул мне.

— Вот фотография и словесный портрет.

— Спасибо…

Я посмотрел на изображение, представляющее типа с необычным лицом. У него большой выпуклый лоб, увенчанный короткими вьющимися волосами. Его держатели окурков пухлые и оттопыренные. Глаза под густыми бровями живые, жесткие, умные… Они меня пронзили.

Ну и собачья профессия, черт побери! Вот парень, которого я не знаю ни с плохой, ни с хорошей стороны и которого я должен превратить в скором будущем в кусок мяса!

— Вы уверены, что он прилетает в Берн завтра утром?

— Он заказал место в самолете, который вылетает сегодня вечером из Нью-Йорка…

— Его не могут перехватить в Париже?

— Самолет не делает посадки во Франции…

— А если он отменит отъезд?

— Я об этом узнаю, за ним там кое-кто следит…

— А этот кто-то не может… э… взять на себя его похороны?

Опять неудачный вопрос, который разозлил босса.

— Я не нуждаюсь в ваших советах, Сан-Антонио? Если я не вмешался до последней минуты, значит, раньше я не мог этого делать, поверьте мне!

— Что я и говорю…

— Завтра пораньше утром позвоните мне. Я вам сообщу, в самолете ли он…

— Хорошо, шеф!

— Итак, вот адрес Матиаса, на случай, если вам не удастся… нейтрализовать Влефту. Самолет приземляется в десять утра. Матиас будет вас ждать до одиннадцати… Если вы не появитесь, он пойдет на собрание, назначенное руководством организации… Собрание необычное, в ходе которого будут приняты важные решения.

Я прочитал адрес на карточке: Пансион Виеслер, 4, улица дю Тессэн.

— Прочитали?

— Все в порядке, патрон…

— Тогда вот ваш билет на самолет, вы вылетаете через два часа…

— Спасибо…

— У вас есть деньги?

— Французские, да…

— Сколько?

— Тысяч двадцать франков!

Он пожал плечами и взял конверт из ящика.

— Здесь пятьсот швейцарских франков…

— Благодарю.

— Вы вооружены?

Я вытащил свой «Р.38».

— Вот этим.

— Пройдите в магазин и подберите глушитель…

— Это идея…

Я пожал его холеную руку.

— Надеюсь, все пройдет благополучно, Сан-Антонио.

— Я тоже надеюсь, шеф.

Я наткнулся на Пинюша в заведении напротив.

— Ты что-нибудь выпьешь? — спросил он меня.

— Уже: я выпил за мое повышение!

— Я тебе говорил, что он не в духе! Опасное дело?

— Скорее щекотливое! Кстати, днем позвони Фелиси и скажи, что меня не будет два-три дня. Надеюсь, что телефон исправили.

Пино принялся толкать речь об истории телефонной сети со дня ее основания, но я его остановил в тот момент, когда он дошел до коллекции марок своего внучатого племянника.

— Извини, старик, я должен испариться. Но запиши мне продолжение, я прочитаю его на свежую голову!

* * *

Сразу оговорюсь, что самолет не улучшил моего состояния. Когда мы приземлились в Берне, мне показалось, что меня разобрали на части и рассыпали по тротуару.

Я болтался без багажа, руки в карманы. Нет необходимости брать с собой военное подразделение, чтобы припаять неизвестного тебе господина.

Однако мне надо было провести где-то ночь. Я вошел в лавку, купил небольшой чемодан из гофрированного картона и остановился в скромном отеле недалеко от Парламента.

Служащие, должно быть, приняли меня просто за французского коммивояжера и встретили без большого подъема. Я снял скромную комнатку, в которую поставил свой псевдобагаж. Затем после полудня, придя в себя, я пошел перекусить в соседний ресторанчик.

За едой я кропотливо изучал обстановку. Необходимо обмозговать задание и тщательно его подготовить, так как оно, похоже, не из легких. Видимо, Старик чего-то не договорил до конца и упростил схему дела. Выследить парня, сошедшего с самолета, и ткнуть ему пушку между ребер — это легко на словах. А на деле все по-другому. Кроме обычных трудностей задания, я должен многое предусмотреть. Возможно, Влефта путешествует не один и, конечно же, его встречают!