Травень [драматическая поэма] - [3]

НОРФОЛК

Обычай возьмём целованья кинжала:

Проверены яства за царским столом.

ГЛОСТЕР

Кинжал под предлогом подарка Марии?

Пожалуй, Норфолк, эта мысль не пуста!

Ведь там, где заложены мощи святые

Спокойно приложатся к стали уста[1].

НОРФОЛК

Недобрая смерть улыбается в Мае!

Как Чосер, когда-нибудь я воспою,

Как просеку в Йорках мечом вырубая

Тюдоры шли к Ричарду в давнем бою.

Качались деревья от смертного стона…

«Умру королём!» Королевский ответ!

В боярышник Мая упала корона,

Когда рядом с Ричардом рухнул мой дед.

Кусты не укрыли звезды Кохинора[2],

И, ветви раздвинув кровавой рукой,

Лорд Стенли её водрузил на Тюдора

Под крики «Да здравствует Генрих Седьмой!»

Так мщенье мальчишке встает предо мною

Короной разрубленной, майским кустом…

Дик Глостеру но ты не католик душою,

Тебя не тревожит вопрос о святом.

Бесчестьем родительским дух твой не ранен,

Убийцы отца не щадил тебя сын,

Их дом и тебе рыбьей костью в гортани,

Как встарь Эдуарду стоял Ллевеллин.

Но что принесет тебе эта победа?

Зачем ты с судьбою повёл этот спор?

Я Генрихам мщу за отца и за деда,

Ты ж к трону подводишь Марию Тюдор.

ГЛОСТЕР

(насмешливо)

Тюдор — но недолго повластвует нами:

Народ обожает державных щенков,

Она ж запалит возмущенье кострами,

Казня от детей до седых стариков.

(входит Мария)

Привет и почтенье моей королеве!

МАРИЯ

Милорды, принцесса приветствует вас!

ГЛОСТЕР

Речь только что вёл я о праведном гневе,

С которым союзен возмездия час.

Мне вымолвить трудно под ангельским взглядом,

Увы! Мы к отраве прибегнуть должны.

МАРИЯ

Спаси его душу причастие ядом!

Король нечестивых — слуга Сатаны.

Свершим над страной волю гневного Рима!

Привет возвращению прежних святынь!

Покуда сожженьями ересь борима —

Да вспыхнут костры!

ГЛОСТЕР

(переглянувшись с Норфолком)

Так и будет. Аминь.

Примечания:

[1] Поскольку реформа Генриха VIII прежде всего коснулась экономических преобразований, автор предполагает, что такие сугубо католические нравы) как обращение с мощами, в правление Эдуарда VI ещё бытовали и среди протестантов.

[2] «Кохинор» или «Кохинур» — «Гора света» появился в британской короне много и иного позже, но смысл его названия в применении к древнебританским мотивам представляется автору созвучным взятой мелодии.

АКТ IV

Рабочий кабинет короля. Эди, сидя в креслах за столом, диктует стоящему у конторки секретарю.

ЭДИ

«Принцессе Элизабэт Наше веленье:

Мой бал для послов озарить соизволь.

Сладчайшую лэди, Сестрицу Смиренье,

По-прежнему любят и брат и король».

За сим Eduardus Rex. Дай я заверю.

(себе)

Незлобному сердцу — отраден привет!

(холодно)

Составь приглашенье сестре моей Мэри,

В любезности строго блюдя этикет.

(себе)

Сестра католичка, сестра богомолка,

Взвела б на костёр и ликующий Май!

СЕКРЕТАРЬ

С её поручением Джона Норфолка

Ты примешь, милорд?

ЭДИ

Проведи и ступай.

(себе)

В зернь чёток впиваются пальцы худые,

Под сердце вгоняет тоска остриё,

И хлопают злобно, как будто пустые,

Расшитые чёрным одежды её.

НОРФОЛК

(услышав на входе последнюю фразу, двусмысленно)

Желанье принцессы — длить родственный траур.

До самой кончины будь счастлив, милорд!

ЭДИ

Я рад, что опалы отринутой правом

Не брезгает тот, кто в немилости горд.

НОРФОЛК

(так же)

Я случая ждал расплатиться за милость,

Чтоб был он достоин твоей доброты.

И ныне удача ко мне обратилась.

ЭДИ

Посольством принцессы являешься ты?

НОРФОЛК

(так же)

Все мысли принцессы о царственном брате.

В подарок ему, от родных вдалеке,

Она оружейникам лучшим в Гранаде

Сковать приказала кинжал по руке.

И ныне, вернувшись к английским пенатам,

С отрадой войдя под родительский кров,

С почтением просит державного брата

Принять самый властный из скромных даров.

(церемонно подавая кинжал)

Из ножен как кречет вспорхнуть наготове,

Святыми мощами защиту суля…

ЭДИ

Клинок, не отведавший вражеской крови,

Лобзать не пристало устам короля.

НОРФОЛК

Король Эдуард, ты мечтаешь о брани?

ЭДИ

О крови мечты, не в крови ли моей?

НОРФОЛК

(себе)

Мне кажется, будто обманчивый Травень

Являет подмёнышей вместо детей!

Как в день ноября на душе моей хмуро:

Об этой удаче я мог ли мечтать?

Он всё потеряет, как только Сеймуры

Стремление к власти начнут замечать.

Ах, шутка кровавая, что ж не до смеху?!

С врагами нас общий сведёт интерес:

Он бывшим сторонникам станет помехой

Увидев на троне смиренницу Бэсс.

Они предадут его. Это поможет

Почти без препятствий разделаться с ним…

(делает порывистое движение в сторону Эди)

Милорд, мой король! Охрани тебя Боже:

Вернись к своим играм и книгам своим!

ЭДИ

Недобрая смерть в ранней зелени Мая,

Недобрая весть в вязи шёлковых трав,

Но, волею Божией, я принимаю

Кинжалы убийц и дыханье отрав.

Как узник в темнице, в ребяческом теле

Дух яростный мечется, необорим…

Ты видишь, Норфолк, мне давно надоели

Советников тени за троном моим.

Что жизнь короля? Волосок этот тонок.

Но этот ли страх бредом делает сон?

(закрывает лицо руками)

НОРФОЛК

Ты плачешь, милорд?!

ЭДИ

Я всего лишь ребёнок,

Мне тяжко бороться за власть и закон.

НОРФОЛК

Верни мне кинжал.

ЭДИ

Слышать странно такое.

Мне смысл твоей шутки понятен едва ль.

НОРФОЛК

Пред тем, как вручить его, кровью омою

Врагов твоих эту узорную сталь.

(опускаясь перед Эди)

Недобрая смерть в ранней зелени Мая,

Недобрая весть в вязи шёлковых трав,