Транзит Сайгон-Алматы - [27]
Сэр Грейси посчитал, что прорвать блокаду можно было при поддержке с воздуха, но к его вящей досаде лорд Маунтбаттен Бирманский категорически отказывался согласовывать использование военной авиации против гражданского населения. Тогда англо-французские силы выбросили белый флаг и срочно запросили Вьетминь о перемирии. За стол переговоров сели Грейси и Седиль с одной стороны, доктор Фам, товарищ Чанг и товарищ Вьет из ханойского ЦК — с другой. Грейси и Седиль просили у коммунистов риса и освобождения заложников, но товарищ Вьет со своей стороны взамен требовал от союзников национального суверенитета для единого Индокитая и признания контроля Вьетминя над ним. В конце концов Грейси и Седиль переглянулись, дружно втянули животы, затянули пояса ещё на одну дырочку и энергично покачали головами, отрицая саму возможность немедленной деколонизации. Товарищ Вьет хлопнул дверью, доктор Фам и товарищ Чан, неловко помявшись, побежали за ним вдогонку. Сделка не состоялась.
Меньше чем через неделю в одном из районов сайгонского «красного пояса» патруль из английского офицера, троих индусов и гурок попал в засаду и был безжалостно перебит. Хрупкое перемирие разлетелось вдребезги, и англичане как по сигналу бросили своих верных гурок и печальных японцев под партизанские пули во всех направлениях, пытаясь прорвать плотное, удушающее кольцо блокады хотя бы на одном из них. Завязались упорные бои, и наши ночи снова окрасились вспышками гранатных взрывов, канонадой миномётов и стрёкотом автоматных очередей. Партизаны перевели все свои силы в контратаку. Несмотря на выкашивавший их ряды заградительный огонь, они всё равно перебирались на утлых джонках через реку Сайгон, и те из них, кто избежал смерти от пуль, прорывались к Центральному рынку, чтобы убить или вывести из строя хотя бы одного врага. Здесь, на улицах нашего района и чуть поодаль, у стен рынка, завязывались жестокие рукопашные драки с гурками на ножах, то и дело прерываемые выстрелами постоянно прибывавших на подмогу французских подкреплений. Лавки и продовольственные склады в районе рынка вновь охватывали языки пламени поджогов, и вновь пожарники тушили их под перекрёстным огнём.
Дядя Нам уже совсем выздоровел и то и дело тоже подбегал к окнам, чтобы отогнать нас и поглазеть наружу самому.
В последующие дни атаки Вьетминя росли в геометрической прогрессии, впрочем, так же, как и его потери. Волны слепого и отчаянного героизма повстанцев разбивались о рифы отпора карателей, отлично вооружённых и подготовленных. Трижды коммунисты кидались на занятый вражескими «Спитфайрами» аэродром, на радиостанцию, портовые доки, электростанцию, точки системы водоснабжения, и трижды покрывали подступы к вражеским редутам своими телами и багровой кровью. Первыми под пули зачастую шли японцы, освобождённые с той и дезертировавшие с другой стороны. Осознавая тщетность попыток сломить интервентов голыми руками и энтузиазмом, командиры Вьетминя наконец отдали приказ отступить и сосредоточиться на блокаде города. Тогда Грейси возобновил попытки прорвать окружение. На сайгонских окраинах, на самых подступах к «красному поясу» индусы и гурки по приказу английских офицеров дотла сожгли несколько трущобных районов из соломенных хижин и глиняного самостроя, в которых, по их мнению, могли укрываться коммунисты. Уцелевшие семьи, бежавшие из охваченных огнём гетто, побросав свои убогие жилища и нехитрый скарб, были интернированы под дулами винтовок для последующей отправки на каторжные работы в дальние лагеря.
Когда британцы был и уже близки к завершению грязной работы, в Сайгон с помпой прибыл голлистский генерал Леклерк. По Катина триумфально залязгали французские танки и броневики, торжественно встреченные лояльной публикой, ну ни дать ни взять «Тигры» и «Пантеры» на Елисейских полях! Когда французская бронетехника форсировала переправу в Шолон, и сэр Грейси бросил на зачистку района отряды верных гурок, пираты из «Комитета налётчиков» взорвали на прощание столбы телеграфной станции и рассеялись в южном направлении, чтобы залечь на дно в сёлах, затерянных среди водных гладей Долины джонок. Точно так же, когда англо-индийские войска занимали после этого ключевой треугольник «красного пояса», партизанская основа беззвучно и бесследно растворилась в окружающих Сайгон густых джунглях с их буйным цветением жизни, никогда не сдающейся, неунывающей и непобедимой.
Наконец, когда на Северном направлении отступили воины из каодаистской секты, в изголодавшийся город хлынули щедрые потоки провианта. Французские войска, чиновники, служащие тем временем продолжали прибывать и прибывать — по морю, по воздуху, по суше. Сэр Грейси, передав Леклерку соответствующие полномочия, вылетел в Лондон с чувством выполненного долга. Недолго спустя, вслед за ним отбыли верные гурки. Французские колониальные войска между тем продолжили беспрепятственно занимать территории Кошиншины, углубляясь всё дальше на Север, вплоть до лаосской границы и курортного Ньячанга, где отсиживался на своей вилле бывший император Бао Дай, ныне ставший простым гражданином. Леклерк телеграфировал де Голлю с тонкинской границы. Но великому Шарлю было уже не до того.
Документальный роман Эльдара Саттарова посвящен трагическим страницам истории Вьетнама XX века. Впрочем, насколько трагическим, настолько же и героическим. Еще прежде чем перенести все ужасы американского нашествия, мужественный народ этой прекрасной страны отстоял свою свободу и независимость в многолетней и крайне жестокой борьбе с другими империалистами – фашистской Японией и голлистской Францией.
Новый роман от финалиста Нацбеста-2016, автора книги «Теряя наши улицы». В одном из микрорайонов Алма-Аты обнаружен труп молодого мужчины. Полиция выясняет, что убитый въехал в страну по поддельному паспорту, предположительно является гражданином США, в связи с чем к расследованию подключается Джек Морган, агент ФБР. Параллельно этим делом занимается давний знакомый Моргана, местный репортёр криминальной хроники Артур Габидуллин. Морган опознаёт убитого, которого он сам незадолго до этого «вёл» в Мексике.
Хеленка Соучкова живет в провинциальном чешском городке в гнетущей атмосфере середины 1970-х. Пражская весна позади, надежды на свободу рухнули. Но Хеленке всего восемь, и в ее мире много других проблем, больших и маленьких, кажущихся смешными и по-настоящему горьких. Смерть ровесницы, страшные сны, школьные обеды, злая учительница, любовь, предательство, фамилия, из-за которой дразнят. А еще запутанные и непонятные отношения взрослых, любимые занятия лепкой и немецким, мечты о Праге. Дитя своего времени, Хеленка принимает все как должное, и благодаря ее рассказу, наивному и абсолютно честному, мы видим эту эпоху без прикрас.
Логики больше нет. Ее похороны организуют умалишенные, захватившие власть в психбольнице и учинившие в ней культ; и все идет своим свихнутым чередом, пока на поминки не заявляется непрошеный гость. Так начинается матово-черная комедия Микаэля Дессе, в которой с мироздания съезжает крыша, смех встречает смерть, а Даниил Хармс — Дэвида Линча.
ББК 84. Р7 84(2Рос=Рус)6 П 58 В. Попов Запомните нас такими. СПб.: Издательство журнала «Звезда», 2003. — 288 с. ISBN 5-94214-058-8 «Запомните нас такими» — это улыбка шириной в сорок лет. Известный петербургский прозаик, мастер гротеска, Валерий Попов, начинает свои веселые мемуары с воспоминаний о встречах с друзьями-гениями в начале шестидесятых, затем идут едкие байки о монстрах застоя, и заканчивает он убийственным эссе об идолах современности. Любимый прием Попова — гротеск: превращение ужасного в смешное. Книга так же включает повесть «Свободное плавание» — о некоторых забавных странностях петербургской жизни. Издание выпущено при поддержке Комитета по печати и связям с общественностью Администрации Санкт-Петербурга © Валерий Попов, 2003 © Издательство журнала «Звезда», 2003 © Сергей Шараев, худож.
ББК 84.Р7 П 58 Художник Эвелина Соловьева Попов В. Две поездки в Москву: Повести, рассказы. — Л.: Сов. писатель, 1985. — 480 с. Повести и рассказы ленинградского прозаика Валерия Попова затрагивают важные социально-нравственные проблемы. Героям В. Попова свойственна острая наблюдательность, жизнеутверждающий юмор, активное, творческое восприятие окружающего мира. © Издательство «Советский писатель», 1985 г.
Две неразлучные подруги Ханна и Эмори знают, что их дома разделяют всего тридцать шесть шагов. Семнадцать лет они все делали вместе: устраивали чаепития для плюшевых игрушек, смотрели на звезды, обсуждали музыку, книжки, мальчишек. Но они не знали, что незадолго до окончания школы их дружбе наступит конец и с этого момента все в жизни пойдет наперекосяк. А тут еще отец Ханны потратил все деньги, отложенные на учебу в университете, и теперь она пропустит целый год. И Эмори ждут нелегкие времена, ведь ей предстоит переехать в другой город и расстаться с парнем.
«Узники Птичьей башни» - роман о той Японии, куда простому туристу не попасть. Один день из жизни большой японской корпорации глазами иностранки. Кира живёт и работает в Японии. Каждое утро она едет в Синдзюку, деловой район Токио, где высятся скалы из стекла и бетона. Кира признаётся, через что ей довелось пройти в Птичьей башне, развенчивает миф за мифом и делится ошеломляющими открытиями. Примет ли героиня чужие правила игры или останется верной себе? Книга содержит нецензурную брань.