Транснациональное в русской культуре. Studia Russica Helsingiensia et Tartuensia XV - [37]

‹О своей статье во втором томе Мальбранша:› Если не совсем забракуете, примусь за перевод ее на шведский язык для университета, так как для laudatur[311] по философии необходимо представить письменную работу. Готовлюсь также по латыни. (26 августа 1905 г.)

Мои дела идут хорошо: работы много. ‹…› Одна беда – мало успеваю готовиться к экзамену, а о самостоятельной работе, на которой хотелось попробовать силы, отложила всякое помышление до лета. (22 февраля 1906 г.)

Занятия Е.Б. Смеловой от года к году расширялись: к частным урокам добавились уроки в школе[312], перевод Мальбранша из короткого эпизода превратился в продолжительную и хорошо оплаченную работу; кроме того, с февраля 1903 г. Смелова получила место в Русской библиотеке при университете.

Это лето коротаю в Гельсингфорсе, потому что имею два урока, которые неудобно было оставлять, да и сама беру уроки шведского языка, чтобы в школе говорить с детьми вполне правильно. (15 июня 1901 г.)

‹…› спешу поделиться с Вами и своими радостями. В понедельник получила наконец занятия при библиотеке[313], на которые совсем уже было не рассчитывала. Работа пока небольшая, но важно уж и то, что попала туда. (21 февраля 1903 г.)

Занятия в школе и библиотеке идут своим чередом – остается лишь приискать 2–3 частных урока, чтобы считать жизнь обеспеченной до весны. Словом, колесо завертелось. (26 августа 1905 г.)

Мои дела идут хорошо: работы много. Приходится отказываться даже от таких выгодных уроков, как, напр‹имер›, в семье командира корпуса[314]. Между прочим, здесь нравы самой глухой провинции, и многие находят, что я должна была бы отказаться от урока, взятого раньше в другой семье, ради корпусного командира! (22 февраля 1906 г.)

Я чувствую себя прекрасно, работы у меня много и предвидится также и в будущем порядочный заработок. Время идет незаметно и с ужасающей быстротою. (5 июля 1907 г.)

Я по обыкновению очень занята, но чувствую себя хорошо и физически и морально. (30 декабря 1908 г.)

Мы устроились удачно на эту зиму: все как-то сразу вошло в должную колею. Работы у меня много по обыкновению. (Письмо к В.А. Радловой от 16 сентября 1908 г.)[315]

Не оставляла Смелову и мысль о литературном заработке. В 1900 и 1903 гг. она опубликовала две небольшие статьи в журнале «Техническое образование»[316]. Однако гораздо больше хотелось ей попробовать себя в переводе беллетристики.

Чтобы не терять здесь времени даром, хочу основательнее изучить шведский язык. Мне посоветовали заняться переводами со шведского, и я принимаюсь за очерки самого талантливого современного финского писателя Aho[317]. Автор дал мне свое согласие. Если справлюсь, то думаю предложить их в «Русское Богатство» Короленко[318]. Он симпатизирует Финляндии и, быть может, поместит у себя очерки, знакомящие с финской жизнью и нравами. (28 января 1900 г.)

Побывала я у Батюшкова[319] (что, впрочем, Вам, быть может, уже известно), и он произвел на меня самое приятное впечатление. Он был так любезен, что взялся попробовать пристроить мои переводы куда-нибудь, но, думается мне, едва ли оно удастся. Я имела в виду перевести ряд этих «spånor», по крайней мере одну книжку; взятые же отдельно несколько мелких очерков не представляют интереса[320]. Не говорил ли Вам Батюшков своего мнения? (3 октября 1900 г.)

Понемногу знакомлюсь с финской и шведской литературой и наметила кое-что для перевода. Кстати, кажется, мои грустные предположения относительно переводов, данных Батюшк‹ову›, оправдываются, и я думаю, не написать ли и не избавить ли его от напрасных хлопот с ними? (31 октября 1900 г.)

В дальнейшем Смелова, по-видимому, прекратила свои опыты в переводе финляндской беллетристики; произведения Ю. Ахо неоднократно переводились на русский язык и печатались с 1895 г. в журналах «Вестник иностранной литературы», «Русская мысль» и др., а также отдельными изданиями в переводах с финского В.Э. Фирсова, М.К. Аргамаковой, И.М. Питкенена; публикации переводов произведений Ю. Ахо, выполненных Е.Б. Смеловой, не обнаружены.

* * *

Жизнь Смеловой в Гельсингфорсе была наполнена в основном работой; политикой она интересовалась в минимальной степени, по крайней мере обсуждать ее в письмах к Радлову избегала; на развлечения, по-видимому, не хватало ни времени, ни денег. Круг ее общения был весьма ограничен. За весь период переписки (с 1899 по 1918 г.) упомянуто всего несколько человек, отношения с которыми были бы собственно дружескими, а не деловыми.

Что сказать Вам о своих новых гельсингфорсских впечатлениях? – Политические новости Вы знаете из газет, да я и мало вхожу здесь в политику. Так много толков и слухов противоречивых и часто вздорных, что теряешь охоту их слушать. Манд‹е›л‹ьштам› ушел с головой в политику, но его суждения не внушают большого доверия: он бранит без разбора все и вся. (28 января 1900 г.)

Кружок моих знакомых несколько расширился: я встретила здесь «русскую» студентку-медичку. Русского в ней лишь то, что она говорит по-русски и воспитывалась в Петербурге в Анненской Школе[321]; родом же она из Остзейских провинций. Она уже 7 лет здесь и скоро кончает. ‹…›