Трансформация Америки - [19]

Эти исторические факты вспомнились мне, когда мы ехали из Сиэтла на юго- восток США. Я хотел быстрее получить результат моих усилий по достижению справедливости.

Нашим первым пунктом назначения должен был стать Хантсвилл, штат Алабама. Этот южный город США знаменит своими туристическими достопримечательностями, принадлежащими НАСА, американскому космическому центру. Город также мог бы похвастаться тем, что здесь осваивается большая часть теневого бюджета Пентагона, его доля, приходящаяся на душу населения, здесь больше чем где бы то ни было в Америке. Кэти же питает совсем другие чувства к этому городу, его полиции и научному центру НАСА. Для Кэти и Келли Хантсвилл был местом, куда их регулярно привозил Алекс Хьюстон для проведения высокотехнологичных пыток и производства порнофильмов с участием взрослых и детей.

Мы с Кэти столкнулись здесь с первой угрозой нашей жизни, пытаясь добиться справедливости через правосудие. Это стало шоком для меня, но не было неожиданностью для Кэти.

Все началось с моего телефонного звонка в группу правовой поддержки Хантсвилла, известную как Национальная ассоциация детских адвокатов. Эта организация получила известность тем, что была сформирована усилиями местного окружного прокурора Бада Краммера [Bud Crammer]. После обращения в эту группу с информацией о том, что Кэти пережила в Хантсвилле, с нами связались два бывших детектива из полицейского управления Хантсвилл-Сити. Их имена Джефф Беннет [Jeff Bennet] и Чак Крэбтри [Chuck Crabtree].

По нашему прибытию в Хантсвилл эти бывшие полицейские из отдела нравов сопроводили нас в городскую квартиру, которая использовалась для продажи наркотиков. В каждой комнате там были установлены «жучки» для аудио- и видео-слежки. Когда я спросил Беннета, есть ли в квартире скрытые устройства наблюдения, он уверенно отрицал это. Уличив его во лжи, я точно знал, что делать дальше. Мы предприняли определенные меры, и это, вероятно, спасло нам жизнь.

Прошли недели, прежде чем эти «вице-полицейские» сели со мной и Кэти за стол для обсуждения всех деталей. Кэти дала им очень много информации, в том числе описания двух конкретных преступников, их имена, места их проживания и производства ими порнофильмов. Эти два преступника, сами полицейские Хантсвилла, были активными помощниками окружного прокурора Бада Крэммера в его кампании по избранию на эту должность. Это майор Оди и сержант Фрэнк Кроуэлл.

Когда Кэти выложила все, что знала, Крэбтри и Беннет приказал нам убираться из Хантсвилла прямо сейчас, пока мы еще живы, и замолчать, если хотим жить.

Позже Кэти и я узнали, что Крэбтри и Беннет уведомили всех сотрудников полиции, к которым мы обращались, более чем в пяти штатах о том, что мы являемся «профессиональными преступниками-мошенниками». Возможно, у них получилось бы добиться успеха в нашей дискредитации. В других штатах мы подавали информацию в полицию и включали в нее описание нашего опыта взаимодействия с полицией в Хантсвилле. Отдел ФБР в Нэшвилле тоже поучаствовал в компании нашей дискредитации. Преследование прекратилось, когда они поняли, что я в состоянии доказать факт клеветы и привлечь ответственных к суду.

Интересно, что Бада Краммера через год избрали в Конгресс. Через месяц после избрания в Конгресс он был вознагражден за свои усилия. Краммер прикрывал деятельность разведывательного сообщества, Министерства обороны и, конечно, его финансовым партнером номер один было НАСА.

Жене одного врача из Атланты, штат Джорджия, г-же Фэй Ииджер пришлось испытать гнев Краммера в суде. Ее «преступление» состоял в том, что она защищала ребенка, который подвергся жестокому обращению. Эта храбрая леди имела свой день славы в суде и победила. Теперь она подала встречный иск в Федеральный суд.

Под впечатлением от угроз нашей жизни со стороны Краммера мы вернулись в Нэшвилл и узнали, что администрация больницы в Кентукки, в которой находилась Келли, заявила об ошибке в медицинской документации, составленной на Аляске.

Заявление было дополнено советом быстрее забрать Келли, иначе ее отдадут в органы опеки и найдут ей приемных родителей.

Это было ужасным развитием событий, так как психика Келли не могла нормально функционировать вне особых оберегающих условий. Она была объявлена склонной к самоубийству и убийству тремя лечащими врачами и терапевтами. Кэти и я были бездомными. Мы привезли Келли в Теннеси, где мы трое поселились в крошечном доме с двумя спальнями у моей мамы. Эта сработавшая в Келли программная установка не была последней. Запущенная программой астма Келли, которая должна была отделить ее от матери, вернулась через 48 часов. Мы повезли ее, задыхающуюся, в больницу «Вандербильт» в Нэшвилле для оказания неотложной помощи. Состояние Келли ухудшилось до самого тяжелого и только тогда пришло в норму. Лечащий врач решил, что видит настоящее чудо исцеления, пока не узнал, что такое технологии контроля над сознанием.

Врачи больницы «Вандербильт», изучив прошлые медицинские и психиатрические отчеты Келли, рекомендовали поместить ее в худший стационар из всех, которые мы видели до сих пор, - «Cumberland House». Еще его именовали «домом для поврежденных бабочек» (см. фотографию). Поскольку Кэти и я были безработными, а Келли имела только страховку Medicaid, администрация Теннеси предписала ей принудительное временное содержание в нем. Требования администрации были юридически законны, но морально это можно было расценивать как вымогательство, поскольку с их стороны не было никаких намерений и попыток найти для Кели квалифицированную помощь.