Транс - [129]
– Хорошо, перейдем к Тому, но сначала... – Карри поднялся, – я хотел бы воспользоваться вашей ванной комнатой.
Сёрл встал.
– Пожалуйста, по коридору, первая дверь направо. Сёрл выключил магнитофоны и перевернул кассету. Разливая кофе по чашкам, он сказал:
– Вы верите всему этому?
– Лично я – да. – Драммонд утвердительно кивнул.
– Чувствуется, что он говорит правду, – сказала Карен. – Эта история слишком ужасна, чтобы ее можно было выдумать.
– Мы попытаемся кое-что проверить, но мне кажется, он говорит правду. По крайней мере, в том объеме, в каком она ему известна, – отозвался Гейдж.
– Боже мой, Джордж, какая невероятная история, – задумчиво произнесла Карен. – И возможно, Джек Крейн станет нашим... вернее, вашим президентом.
Послышался звук спускаемой воды. Все молчали. Из ванной вышел Карри и, смущенно улыбнувшись, сел на стул.
– Я знаю, вы все думаете, правду ли я говорю, или, может, мне самому ввели "Би-Зэт". Но это уже другой рассказ. А теперь вернемся к Тому Кигану.
С Томом я впервые встретился в начале шестьдесят девятого. Он занимался исследованиями в Форт-Брагге, а затем его перевели в Эджвуд. Том был блестящим химиком. У нас было лучшее в мире лабораторное оборудование, и Том радовался этому как ребенок, попавший в магазин игрушек. Он проводил важнейшие исследования на дефолиантах, гербицидах, различных биологических веществах. Затем его вовлекли в работы, связанные с контролем человеческого мозга, но эксперименты, которые мы проводили над людьми, повергли его в состояние шока. Он заявил, что не хочет иметь с этим ничего общего, что предпочитает работать обыкновенным грузчиком. Это и было указано в его послужном списке.
– Это сходится, – сказал Драммонд. – То же самое нам говорила о Кигане его тетушка. Она рассказывала, что Том был страшно недоволен – он хотел заниматься исследованиями, а его сделали клерком-снабженцем. Он показался ей очень странным, когда приезжал на похороны отца. По ее словам, Том как бы духовно повзрослел, словно ему пришлось увидеть такое, что обычному человеку и не снилось. Это ее слова. Она истинная ирландка.
Карри кивнул.
– Ирландка ли, нет ли, но она права. Том не годился для такой работы. Но они все-таки достали его: чувство долга, воинская присяга, угроза коммунизма... Короче говоря, в нем вытравили постепенно все чувства, и он стал заниматься этой дерьмовой работой.
– Чем же именно? – поинтересовался Джордж Сёрл.
– Абсолютно всем. Пентагон уделял тогда самое серьезное внимание разработке так называемых "беспокоящих веществ" – они вызывали страшные головные боли, рвоту, спазмы. Том все это ненавидел. Он был настоящим, прекрасным парнем, такой и мухи не обидит, а его во имя национальной безопасности вынудили калечить других хороших парней. А впрочем, разве наше собственное правительство не промывает всем нам мозги?
– Тетушка Сисси, – перебила его Карен, – говорила, что после похорон она не видела Тома два года, и первое письмо из Вьетнама получила на Рождество в шестьдесят девятом.
Карри нахмурил брови, что-то припоминая.
– Пожалуй, так оно и есть. Том почти год провел в Эджвуде, пока мы не взяли его с собой на испытание. В последующие два года он несколько раз побывал во Вьетнаме.
– И всегда в составе команды Джека Крейна? – спросил Сёрл.
– Всегда. Крейн требовал, чтобы у него были самые талантливые. А Киган к таким и относился.
– Но чем же все-таки там занимались все вы? – спросил Драммонд.
– Проводили всевозможные эксперименты. Тайно на наших парнях и открыто на пленных вьетнамцах. Большинство препаратов, с которыми мы имели дело, не имели ни запаха, ни вкуса, ни особого цвета – их нельзя было распознать. Их вводили в пищу, напитки, разбрызгивали в воздухе, втирали в кожу. Мы испытывали их на нашем персонале в ситуациях различной степени опасности. Наблюдали за реакцией людей, их способностью выполнять приказы, следили за продолжительностью воздействия наркотиков.
– Но как же вам удавалось войти в близкий контакт с человеком, чтобы ввести эти вещества? На вашей форме наверняка не было специальных отличительных знаков вашего химического центра.
Карри усмехнулся.
– Конечно нет, док. Обычно мы набирали добровольцев и приезжали как армейские психологи. А добровольцы как приезжали из своих подразделений, так и возвращались туда.
– А много было осечек с лекарствами?
– Несколько.
– А смертей?
– Пара случаев. За исключением "Триц".
– Хорошо, – вступил в разговор Джордж Сёрл, – перейдем теперь к "Триц". Я хотел бы услышать все от живого свидетеля. И как можно подробнее.
Карри набрал в легкие воздух, собрался с духом.
– В конце семьдесят первого года ситуация во Вьетнаме с каждым днем ухудшалась. Пентагон запаниковал. Еще бы, вот-вот проиграет свою первую войну, и кому? Какой-то горстке крестьян в черных пижамах. По крайней мере, так казалось многим. Том Киган занимался проблемами управления мозгом, меняя в нем молекулярный состав биологически активных веществ. Особенно его интересовали возможности изменения структуры рибонуклеиновой кислоты, поскольку это влекло за собой изменения структуры и функций белков и могло вызвать изменения ферментов в определенных участках центральной нервной системы. Том приехал вместе с командой Крейна; они привезли вещество под названием "трицианопроп" и начали проводить лабораторные испытания. Сразу же удалось установить, что трицианопроп значительно повышает внушаемость, и Джек Крейн приказал немедленно приступить к полевым испытаниям. Том возражал, говорил, что у него вызывают опасения некоторые отрицательные реакции, которые предшествуют окончательному результату.
В настоящий сборник вошли восемь разноплановых рассказов, немного вымышленных и почти реальных, предназначенных для приятного времяпрепровождения читателя.
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В Лос-Анджелесе под Рождество убит священник. Обстоятельства убийства таковы, что можно предположить ритуальный характер мерзкого святотатства. Однако за этим последовала смерть молодой женщины, от подробностей которой и у опытных полицейских кровь застыла в жилах. Это позволило Робу Хантеру на миг почувствовать всю безграничную жестокость того, кто вызвал его на поединок. Столкнувшись лицом к лицу с абсолютным злом, не ведающим ни жалости, ни сострадания, Хантер понимает, что призван любой ценой остановить его…
Профессор Леонард, преподаватель истории искусства Кембриджского университета, оказал большое доверие своему студенту Адаму Стрикленду и предложил ему в качестве темы для курсовой работы исследование сада старинной виллы в Тоскане, чуть южнее Флоренции. Поначалу сад не вызывал у Адама особого интереса, но позже, когда в расположении и позах античных скульптур проявился некий сюжет, Адам понял, что сад заключает в себе послание. Вилла, в которой всегда была заперта дверь на третий этаж, и сад хранили тайны семьи Доччи.
В Кейптауне исчезла американская студентка. Опасаясь международных осложнений, высшие полицейские чины поручают расследование талантливому детективу Бенни Грисселу. У Гриссела лишь тринадцать часов, чтобы размотать клубок улик и версий, спасти девушку и раскрыть заговор, который угрожает всей стране.
Донато Карризи — юрист-криминолог, специалист в области человеческого поведения. Его дебютный роман рассказывает об уникальном психологическом феномене «подсказчика», человека-вируса, манипулирующего сознанием и управляющего поведением людей.Похищения шести девочек взбудоражили горожан и потребовали высочайшего мастерства от агентов специальной группы по расследованию особо тяжких преступлений под руководством Горана Гавилы. Но каждый раз, когда следствие приближается к разгадке, вступает в действие некий зловещий план и вскрываются подробности другого, еще более запутанного преступления…