Трамвай желанiй - [2]

С персонажами нашего последующего повествования Владислав Борисович вместе учился. Были они его однокашниками и приятелями. Словом, историю, рассказанную им, не подслушал и не выдумал.

Вообще, сложно себе представить, чтобы такой человек, которого теперь характеризуют модным словечком "реальный", такой человек, который причастен к оперированию совершенно материальными финансовыми ресурсами "реального" государства, вдруг опустился бы до банальной мистики, достойной разве что полуобразованных богатых бездельниц – завсегдатаек массажных и косметических салонов.

Тем-то и привлекла меня эта история, что рассказала ее не праздная восторженно-экзальтированная кумушка из нынешних почитательниц Кастанеды и Блавацкой, а, как теперь говорится,

"человек конкретный", "реальный человек".

Потому и рассказываю ее теперь вам, не боясь показаться пустым и дешевым идеалистом.

История эта настолько захватила меня, что, едва согласившись проманкировать второй акт оперы и посидеть с Владиславом Борисовичем в баре за стаканчиком доброго "Баллантайна", я потом уже сам предложил ему не ходить и на третий акт, настолько был захвачен рассказом. И слушал, слушал эту жуткую историю. И не было у меня никаких оснований не верить человеку, чье лицо нередко мелькало в "Новостях" Первого телеканала, когда дикторы рассказывали про бюджет, про курсы валют, про внешние государственные займы…

Их было трое. Три друга. Они учились в питерском университете на экономическом факультете. И все трое (с разными успехами и надеждами на перспективы) были влюблены в первую красавицу их факультета.

И случилось так, что в ночь под Старый Новый год они все четверо ехали с какой-то пьяной вечеринки из одной студенческой общаги в другую. Ехали чуть ли не под утро не то на последнем ночном, не то на первом утреннем трамвае. И, представьте, был у них на четверых всего один талончик. И тут кто-то из друзей заметил, что талончик тот – "счастливый". Даже очень "счастливый" – все шесть цифр в нем были семерки. А когда стали возбужденно обсуждать, как и кому желание загадывать, кто-то из ребят обратил внимание друзей на то, что и номер трамвая – его инвентарный номер, который красной краской пишется внутри салона рядом с кабиной вагоновожатого, – тоже оказался непростой: четыре семерки!

Тут-то ребята и разгулялись в своих мечтаниях!

Решили, что разорвут "счастливый" талончик на четыре части и что каждый загадает свое самое сокровенное желание.

Ну, оригинальностью никто тогда не отличился!

Девчонка-раскрасавица, та от обиды загадала выйти замуж за богатого француза, иметь большой дом во Франции и счет в швейцарском банке.

Ее первый кавалер – самый удачливый и самый перспективный из их студенческой компании – сказал, что хочет стать министром финансов…

Второй кавалер тоже пожелал сделать большую карьеру, присовокупив еще что-то такое по тем временам экзотическое, вроде как участвовать в автогонках типа "Формулы-1"…

А третьего кавалера – неудачника, таскавшегося за их компанией на правах всеми принижаемого "унтерменьша" – "сбегай за бутылкой водки, принеси сигареты", – никто и слушать не стал, чего он хочет. Потому как им это неинтересно было.

Никто из друзей так и не узнал, что их приятель загадал?

И потом минуло двенадцать лет.

Девчонка та стала дамой. Вышла замуж за вице-председателя крупнейшей финансовой группы Франции. Поселилась в собственном шато.

Один из парней стал вице-премьером правительства России, вслед за командой так называемых "питерских" приехал ЗАВОЕВЫВАТЬ Москву…

Другой стал удачливым банкиром, купил себе крутую машину и обгонял всех на "Формуле".

А судьба третьего друга, как говорится, не удалась. Работал он бухгалтером в какой-то задрипанной питерской фирмочке "купи-продай".

И все у него в жизни было наперекосяк.

Но подкатывал срок…

И должно было сбыться задуманное-загаданное им.

То, о чем никто из его друзей и не догадывался.

Не догадывались они, что ненавидел он их всех за удачливость, за ту легкость, с которой все им доставалось… И еще, за ту удачливость в любви, которой не было у него. Ведь девушка их была ласкова с первыми двумя и совершенно недостижима, совершенно недосягаема для него – для неудачника, которого держали в компании для того, чтобы было кого послать за водкой и сигаретами.

В общем, подкатывал срок, когда должно было сбыться, все задуманное.

А загадал он им всем троим – смерть.

Страшную, мучительную и позорную.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Сердца четырех

"Не видно даже брюк на них

Одна девчонка на троих

И шорты, брат, и шорты, брат, и шорты…" (из старой Студенческой песенки)

Глава первая

Исполнение желаний.

Хлопнула входная дверь, и в ту же секунду над ухом, как сумасшедший, надрывно зазвенел будильник. Ровно восемь утра.

Неохотно достав из-под одеяла руку, Антон нашарил в темноте пластмассовую кнопку.

Звенящее чудовище, издав металлический лязг, дернулось и замолкло.

Антон решительно отбросил одеяло, встал и, как был, в одних трусах, подошел к окну. На подоконнике валялась открытая пачка сигарет "Союз-Аполлон". Вытряхнув из нее сигарету, Антон нашел за цветочным горшком зажигалку и закурил, жадно и глубоко затягиваясь. Чувствовал себя как будто с похмелья. На стене, сбоку от окна, висел нелепый календарь, с которого на Антона тупо смотрело целое стадо белых кудрявых баранов с черными невыразительными мордами. Подумав, он передвинул красный квадратик с воскресенья на понедельник и тихонько, как заклинание, проговорил: "Понедельник, семнадцатое января, 2005 год".