Трактаты - [46]

38.

ВАРЛААМИТ: Достаточно об этом. Следует тебе и все прочие препоны удалить с пути, разрешая все антитезисы, ибо так ты разом одержишь большую победу, [подвизаясь] за истину благочестия.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Что ты говоришь? Мы душу свою с помощью Божьей положим за истину; и [мы ли] не захотим потрудиться в слове?

ВАРЛААМИТ: Итак, каким образом великий Василий говорит, что все говоримое и помышляемое в отношении Бога указывает на одно [и то же]? Ведь он пишет в Послании к Евстафию, что «все боголепные смыслы (νοηματα) и имена равночестны друг другу в силу того, что по значению (σημασιαν) нисколько не противоречат друг другу в отношении субъекта (υποκειμενου). Ибо не к иному какому-то субъекту направляет[нашу мысль] именование «Благой», а к иному – «Мудрый», «Сильный» или «Праведный», но какие бы ты не произнес имена – ими обозначается одно [и то же]. И если скажешь «Бог», то укажешь на Того же, Кого подразумевал ты и посредством прочих имен» [498] . А в Антирритиках к Евномию он говорит: «и таким образом, если кто тщательно рассмотрит каждое из имен, то найдет различные представления(επινοιας)об одном и том же субъекте, по сущности подлежащем всем [этим определениям]»[499] .

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Это даже не назвать препонами, если не называть и свет дня вызывающим слепоту, поскольку для сов он бывает таковым по причине слабости их зрения. Но каковы козни лукавого! Ведь то, чтобы в этих [словах] не уловить мысль пишущего, бывает от чьей-либо неспособности или неправильного умонастроения. А то, чтобы допустить себе уклониться в противоположное учение, очевидно, происходит от действия лукавого духа, будучи прямым противопоставлением тщанию святых и ухищрением, стремящимся обратить на них выпущенные ими в противника стрелы. Пожалуй, и теперь эти [еретики], словно некие палачи, обступили их со всех сторон, отсекая и мучая заключающиеся в их писаниях язык, руки и самый ум, хотя они и пребывают высшими этих козней не только волею (γνωμην), которую и тогда сохранили непреклонной подвергшиеся оным козням, но и всем остальным, ибо они были непоколебимы. Так что возможно тому, кто этого желает, возвести к ним мысленный взор и усмотреть у них неискаженные смыслы, по слову Соломона: вся права суть разумѣвающимъ, и проста обрѣтающимъ разумъ[500]. Ведь великий Василий говорит, что из божественных имен «одни суть[обозначение]отношения, другие – достоинства, иные – энергии; а обозначением сущности не является ни одно»[501]. А эти клевещут на них, будто они все говорят ровно наоборот, что, дескать, ни одного нет из произносимых применительно к Богу имен, которое бы не означало то же самое, и не являлось бы обозначением божественной сущности. И он же показывает эти [их] слова тождественными Евномиеву злославию. Ведь есть места в обращенных к Евномию Антирретиках, где он приводит его речь, ясно показывающую это, а есть – где выводит ее, показывая верх нелепости, из им написанного. Ибо он говорит: «Если вовсе ничего Евномий не умозаключает по [мысленному] представлению, чтобы не показаться чествующим Бога человеческими наименованиями, то все, что говорится о Боге, он будет равным образом признавать сущностью. И если все это относится к одному значению, то по всей необходимости имена будут равносильны друг другу, как [это бывает] у многоименных. И что может быть неуместнее такого слияния, когда, отнимая у каждого имени собственное его значение, законополагают противное общему [слово] употреблению и учению Духа?»[502] И еще: «если, собрав все божественные имена, заключим их в сущность, то покажем Бога не только сложным, но и составленным из неоднородных частей, потому что каждым из сих имен обозначается нечто иное» [503]. Это и подобное этому таким вот образом говорит великий Василий. А утверждающие противное ему и нам в этом противящиеся творят нечто подобное тому, как если бы кто приписывал свету свойственное тьме (τα του σκοτους), будучи сам слеп (σκοτεινος) относительно света.

40.

Впрочем, этот великий [муж] многажды сказав, что «явное сумасшествие – говорить, что каждому име­ни не соответствует особое значение»[504], и, быв за эти слова злонамеренностью Евномия обвинен в том, что он вводит многобожие (как и нас обвиняют в том же эти новоявленные евномиане), и, защищая себя и нас, говорит, что хотя и все боголепные имена по своему значению многочисленны и различны, и бывает, что допускают различное толкование, но по отношению к Тому, применительно к Которому они произносятся и Которого являются именами, [к Тому] Который является Богом, они равночестны друг другу. Ибо не к иному какому-то богу направляет[нашу мысль] каждое из них, но произносящий их указывает посредством всех них на одного [и Того же] Бога[505] . Хотя, научая следующим после этого изречением [506] , каким образом [пребывает] один Тот, окрест Которого все то, что обозначается именами, он говорит, что это потому, «что по сущности для всех них один Субъект»[507] . «Ибо как жито (σιτος), – говорит он, – будучи по ипостаси некоей одной вещью, по отношению к созерцаемым в нем разным качествам переменяет