Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [5]

Это был объемный труд: в тот вечер я открыл огромные файлы, большинство которых были неформатированы, поэтому мне пришлось затратить немало усилий, чтобы привести их в пригодную для чтения форму, ибо эстетика всегда играла для меня важную роль. Пока я приводил файлы в порядок, у меня появилась возможность в первый раз пробежать тексты, но после этого я все еще не уразумел, что же мне делать с ними дальше. После второго знакомства с текстами, когда я изучил их подробней, а некоторые пассажи прочитал по нескольку раз, их смысл и цель по-прежнему не стали мне окончательно ясны. Страница за страницей они были наполнены темными намеками, сопровождались странными цитатами на всевозможных языках, которые, несмотря на мой большой жизненный опыт, пока еще ни разу мне не попадались, и, наконец, были напичканы известными в большей или меньшей степени именами. Некоторые имена были мне знакомы, если я сам более детально интересовался ими или их трудами, другие звучали для меня вполне привычно, даже если я никогда ничего о них не читал, но были среди них и такие, которые казались мне — в лучшем случае — придуманными.

Но в письме, приложенном к дискетам, речь шла о том, что тексты представляют собой биографические материалы и воспоминания высокопоставленной особы. Тексты, обнаруженные мной, производили впечатление литературы в более или менее удачной форме. Во всяком случае, при всем моем понимании исторического процесса, в который укладывалась бы личность автора, для меня было весьма проблематично осознать, что кто-то хотел начать свою автобиографию со времен, предшествующих Сотворению мира. Я постепенно укреплялся в убеждении, что либо кто-то хочет сыграть со мной шутку, не постояв за ценой, либо этот Б. Кемпфер просто-напросто — сумасшедший.

В обоих случаях это было для меня не слишком приятно, поскольку я не мог отвлечься от последней полученной от Б. Кемпфера информации, свидетельствующей о том, что он располагал далеко идущими знаниями о моей частной жизни. Если Б. Кемпфер поистине сумасшедший (я постепенно стал склоняться к этой версии, поскольку затраты, которых потребовало бы составление этих длиннющих текстов, показались мне решительно чрезмерными для простого дружеского розыгрыша), то он скорее всего очень опасен. Эта персона явно имела доступ к личной информации и тайным сведениям обо мне и моих жизненных обстоятельствах.

Итак, я обдумывал, что же мне делать, не забывая при этом, что, помимо всего прочего, в игру вступает довольно крупная сумма денег, что в настоящий момент отнюдь не казалось мне малозначительным. Я отдавал себе отчет в том, что не могу никому довериться, если не хочу сам показаться сумасшедшим или чрезмерно эксцентричным. Какие материальные доказательства могу я представить для обоснования какой-нибудь теории? Что у меня возникла странная синхронность между возникновением зубной боли и получением электронного сообщения? Что мне предложили деньги за мою работу? Что я именно сейчас, в результате череды случайных событий, происшедших в моей жизни, настоятельно нуждаюсь в деньгах?

А ведь на самом деле не произошло ничего такого, о чем стоило бы говорить, просто произошло странное стечение обстоятельств, в результате которого у меня не остается другого выбора, кроме как принять предложение Б. Кемпфера как можно скорее. В конце концов, мне могло быть абсолютно безразлично, кем он себя мнит в конечном итоге — папой Римским или маркизом де Садом, или ими обоими одновременно, — в общем, кем угодно, лишь бы гонорар был не ниже предложенного в письме. Я достаточно повидал сумасшедших, считавших себя одаренными политиками или предпринимателями, или еще кем-нибудь, а ведь в их таланты уверовала и общественность.

Уже этой ночью я решил ответить на сообщение Б. Кемпфера и попросить его о личной встрече. Это было мне настоятельно необходимо, чтобы я мог составить о нем собственное представление, прежде чем я предприму какие-либо шаги. Признаюсь также, что перспектива получения гонорара казалась мне все более заманчивой. Чем дольше я над этим размышлял, поскольку искренне полагал, что самым худшим будет потеря заказа, что никак не ухудшит уже создавшееся положение, тем больше мне нравилось это предложение. Я написал продуманное послание и сдержанно дал понять, что меня интересует сотрудничество с глубокоуважаемым господином Б. Кемпфером. Было около полуночи, когда я отправил мое сообщение с самыми добрыми пожеланиями по электронной почте. Моя зубная боль пока не возобновилась, было ли это результатом воздействия обезболивающих средств или испытанного мной чувства явного облегчения, неизвестно. Без промедления я улегся в кровать, прочел пару страниц из французского философа, вряд ли что-либо понял, но чтение меня настолько утомило, что через несколько минут я потушил свет и тут же погрузился в глубокий сон.

Разбудило меня то, что внезапно в центре моей спальни оказался мужчина, который, заметив мой испуг при пробуждении, обратился ко мне с тихими словами и успокаивающими жестами. Когда я надел очки и обратил на него осмысленный взгляд, я увидел, что это мужчина, среднего возраста, с тремя седыми прядями в волосах и небольшой ухоженной бородкой, и он хорошо, даже элегантно, одет. Особое впечатление на меня произвело то обстоятельство, что он, казалось, излучал особую ауру, которая в моей темной спальне создавала приятное освещение. Постепенно мой испуг уступил место такому же глубокому удивлению, поскольку, хотя и было видно, что этот человек не грабитель и не имеет других опасных намерений, оставалось неясным, как и с какой целью он проник в мою квартиру вообще и в мою спальню в частности.