Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века - [92]
Майор Кюбарт ушел, а фельдфебель повел нас к новым домам, расположенным недалеко от дворца.
Все это оправдалось, когда я начал работать переводчиком в комендатуре. Часто меня “рвали на части”. Надо было обслуживать дежурного офицера и в то же время переводить офицерам из штаба ответы опрашиваемых военнопленных.
Несколько раз мне удалось дать понять бывшим политрукам, что они командиры, нарочито обращаясь к ним по званиям — “старший лейтенант”, “капитан”. Они понимали с ходу. Раза два мне удалось, уже несколько позже, упросить коменданта оставить при комендатуре на работах двух доблестных молодых людей, которые, как я понял, очень хотели служить где-либо “против Сталина”»>[819].
О службе Н. Н. Рутченко в Гатчине, как он пытается утверждать в своей книге, расконвоированным военнопленным и переводчиком сохранилось много документов, показаний лиц, служивших в полиции безопасности и СД, в основном арестованных и осужденных после 1944 г. Из их показаний можно собрать целый сборник документов. Но мы остановимся на некоторых из них. В «Ориентировке о деятельности зондеркоманды немецкой политической полиции “SHD” (Зихерхайтсдинст), дислоцирующейся в городе Красногвардейске Ленинградской области», подписанной заместителем начальника Управления НКГБ ЛО полковником государственной безопасности Кожевниковым 22 января 1944 г., мы можем прочитать: «Главное управление Зихерхайтсдинст имеет на оккупированной территории свою периферию, так называемые зондеркоманды “SHD”, часто именуемые зондеркомандами политической полиции SD.
Одна из таких команд имеется в городе Красногвардейске. Начальник команды — полковник Деплер. Одним из его ближайших помощников является предатель Родины — Рутченко Николай Николаевич, бывший аспирант Публичной библиотеки в Ленинграде, известен под псевдонимом Рубао.
Ведя серьезную зафронтовую работу, команда практикует легендирован-ные побеги как прикрытие для внедрения своей агентуры в партизанские отряды-бригады, используя, по-видимому, последние как канал для засылки агентуры в глубокий советский тыл.
Имеются сведения, что команда, помимо зафронтовой работы, ведет также контрразведывательную работу на территории области по вылавливанию нашей агентуры, партизанских и разведывательных групп, используя в этих целях как одиночную агентуру, так и “партизанские” и “русские” группы, аналогичные имеющимся группам при органах контрразведки “Абвер”.
Команда имеет при себе отдел (или отделение) пропаганды.
В практике своей работы команда поддерживает тесный контакт с ГФП и органами военной контрразведки “абвер”. Однако, что является характерным, — это полная самостоятельность в выполнении возложенных на нее функций.
Команда не подчинена ни одному из действующих на территории области контрразведывательных органов. Она подчинена и отчитывается только перед Управлением Зихерхайтсединст.
В связи с подготовкой к штурму-захвату Ленинграда Красногвардейская команда “SHD” кроме военной политической разведки в нашем тылу заранее готовила кадры квалифицированной агентуры, которая должна была явиться костяком аппарата формировавшегося “правительства”. Представители этого “правительства” должны были после взятия Ленинграда занять руководящие посты в административно-хозяйственных, политических и карательных органах»>[820].
В «Национально-трудовой союз нового поколения» (НТСНП) Н. Н. Рутченко вступил, видимо, в Гатчине с подачи другого предателя, работавшего в немецкой разведывательной структуре «Цепеллин», — зондефюрера Павла Петровича Делле>[821] (псевдоним — Ланге).
Вместе с этим другом и наставником Н. Н. Рутченко занимался очень широким кругом вопросов — от подготовки диверсантов в специальной школе, расположенной в деревне Натальевке, до непосредственного участия в операциях против партизан и подпольщиков.
Из показаний Марии Степановны Кагановой, работавшей в СД под именем Мэри: «Когда я спросила, что за работа, которую мне хотят предложить, то Рутченко заявил, что я должна сотрудничать с СД, выявлять среди военнопленных политруков лиц еврейской национальности, а также добывать интересующие немцев сведения о положении в тылу Красной Армии».
Еще один его «соратник», Александр Бене, вспоминал: «Рутченко пользовался большим авторитетом и доверием со стороны немцев, всегда ходил в немецкой форме и был награжден немецким орденом. Однажды, когда в школе зашла речь о системе немецкого офицерского оружия, Рутченко между прочим сказал, что этот пистолет обладает большой убойной силой.
И привел в качестве примера, что однажды при выстреле в лицо он снес всю черепную коробку у человека, в которого стрелял»>[822].
Но профессиональные обязанности Николая Николаевича не ограничивались подготовкой мелких провокаторов. Другая его «воспитанница» Ольга Колоколова на допросе показала: «Через некоторое время после прибытия в Гатчину я была вызвана на допрос к зондерфюреру СД Рутченко Николаю Николаевичу, носившему форму СД и имевшему звание обер-лейтенанта»>[823]. Далее: «Рутченко бил заключенных, сидевших в “СД” и, неоднократно расстреливал сам лично лиц, приговоренных к смертной казни. Я однажды случайно была свидетелем того, как Рутченко в парке, недалеко от здания “СД” в Гатчине, расстрелял двух мужчин и одну женщину. О том, что Рутченко очень часто производил расстрелы, я сама слышала от многих лиц, работавших при “СД”»
В рамках журналистского расследования разбираемся, что произошло с Алексеем Навальным в Сибири 20–22 августа 2020 года. Потому что там началась его 18-дневная кома, там ответы на все вопросы. В книге по часам расписана хроника спасения пациента А. А. Навального в омской больнице. Назван настоящий диагноз. Приведена формула вещества, найденного на теле пациента. Проанализирован политический диагноз отравления. Представлены свидетельства лечащих врачей о том, что к концу вторых суток лечения Навальный подавал признаки выхода из комы, но ему не дали прийти в сознание в России, вывезли в Германию, где его продержали еще больше двух недель в состоянии искусственной комы.
Как в разных городах и странах отмечают День Победы? И какую роль в этом празднике играют советские военные памятники? В книге на эти вопросы отвечают исследователи, проводившие 9 мая 2013 г. наблюдения и интервью одновременно в разных точках постсоветского пространства и за его пределами — от Сортавалы до Софии и от Грозного до Берлина. Исследование зафиксировало традиции празднования 9 мая на момент, предшествующий Крымскому кризису и конфликту на юго-востоке Украины. Оригинальные статьи дополнены постскриптумами от авторов, в которых они рассказывают о том, как ситуация изменилась спустя семь лет.
В этой книге излагаются истории четырех олигархов: Бориса Березовского, Романа Абрамовича, Михаила Ходорковского и Олега Дерипаски — источником личного благосостояния которых стала Россия, но только Лондон обеспечил им взлет к вершинам мировой финансово-экономической элиты.
В своей книге Алла Валько рассказывает о путешествиях по Украине и размышляет о событиях в ней в 2014–2015 годах. В первой части книги автор вспоминает о потрясающем пребывании в Закарпатье в 2010–2011 годы, во второй делится с читателями размышлениями по поводу присоединения Крыма и военных действий на Юго-Востоке, в третьей рассказывает о своём увлекательном путешествии по четырём областям, связанным с именами дорогих ей людей, в четвёртой пишет о деятельности Бориса Немцова в последние два года его жизни в связи с ситуацией в братской стране, в пятой на основе открытых публикаций подводит некоторые итоги прошедших четырёх лет.
Автор, около 40 лет проработавший собственным корреспондентом центральных газет — «Комсомольской правды», «Советской России», — в публицистических очерках раскрывает роль журналистов, прессы в перестройке общественного мнения и экономики.