Трагедия в трех актах - [51]

— На коктейль?

— Precisement.[29] Позову миссис Дейкерс, капитана Дейкерса, мисс Сатклифф, мисс Уиллс, мистера Мендерса, вашу очаровательную матушку.

— А меня?

— Конечно. И всех здесь присутствующих.

— Ура! — сказала Мими. — Меня не проведете, мосье Пуаро. На этом вечере что-то произойдет. Да или нет?

— Там будет видно, — сказал Пуаро. — Но особенно не надейтесь, мадемуазель. А теперь не оставите ли нас с сэром Чарлзом, я хотел бы с ним кое о чем посоветоваться.

Когда они стояли, ожидая лифта, Мими восторженно вскричала:

— Ах, как чудесно! Прямо как в детективном романе! Все соберутся, и он объявит нам имя убийцы!

— Сомневаюсь, — сказал мистер Саттертуэйт.

Званый вечер состоялся в понедельник. Приглашение Пуаро приняли все без исключения. Мисс Сатклифф, как всегда, очаровательная и легкомысленная, говорила, смеясь и блестя глазами:

— Вы совсем как паук, мосье Пуаро. А мы бедные мушки.[30] Вот сейчас вы преподнесете нам свое блистательное открытие, укажете на меня перстом и воскликнете: «Ты, женщина!»[31] И все закричат: «Это она!» И я зарыдаю и во всем признаюсь — я ведь так легко поддаюсь внушению. О мосье Пуаро, вы вселяете в меня страх.

— Quelle histoire![32] — улыбнулся Пуаро.

Он был занят — наливал из графина в рюмки херес.

— У нас тут просто дружеская вечеринка, — сказал он, с поклоном подавая рюмку мисс Сатклифф. — Не будем говорить об убийствах, отравлениях и прочих ужасах. La-la![33] He будем портить себе настроение.

Он подал рюмку суровой мисс Милрей, которая почла своим долгом сопровождать сэра Чарлза, и стояла теперь, храня на лице неприступное выражение.

— Voila![34] — сказал Пуаро, с честью выполнив обязанности гостеприимного хозяина. — Давайте предадим забвению печальный повод, который впервые свел нас вместе. Давайте настроимся на веселый лад, станем есть, пить и веселиться, ибо завтра умрем[35]. Ah, malheur[36], снова вспомнил о смерти. Мадам, — Пуаро отвесил изысканный поклон миссис Дейкерс, — позвольте пожелать вам счастья, и примите мои поздравления — на вас совершенно очаровательное платье.

— За вас, Мими, — сказал сэр Чарлз.

— Ваше здоровье, — буркнул Фредди Дейкерс. Каждый из присутствующих произнес что-то подобающее случаю. В гостиной воцарился дух несколько принужденного оживления. Все старались казаться веселыми и беззаботными. Однако преуспел в этом только один Пуаро. Он непрестанно нес какой-то восторженный вздор.

— Предпочитаю херес коктейлю, а уж о виски и говорить нечего — херес в сто раз лучше. Ah, quel horreur[37], это виски. Если пьешь виски, то вообще теряешь все вкусовые ощущения. То ли дело тонкие французские вина, ни в коем случае нельзя.., нельзя… Ah, qu estce quil у а?..[38]

Разглагольствования Пуаро были прерваны самым неожиданным образом — в тишине гостиной раздался вдруг сдавленный крик. Все взоры устремились на сэра Чарлза — он пошатнулся, лицо у него судорожно подергивалось. Рюмка выпала из рук на ковер, он, как слепой, сделал несколько неверных шагов и упал замертво.

Мгновение все ошеломленно молчали, потом пронзительно вскрикнула Анджела Сатклифф, а Мими бросилась к сэру Чарлзу.

— Чарлз! — кричала она. — Чарлз!

Она отчаянно рвалась к нему. Мистер Саттертуэйт осторожно удержал ее и отвел в сторону.

— Боже мой! — воскликнула леди Мэри. — Неужели еще один!

— Его тоже отравили! — исступленно кричала Анджела Сатклифф. — Это чудовищно! О Боже мой, это чудовищно!

Она рухнула на кушетку, содрогаясь от рыданий и истерического хохота.

Только Пуаро не растерялся. Он опустился на колени перед распростертым телом и принялся его осматривать. Все остальные почтительно толпились в сторонке. Наконец Пуаро поднялся, машинально отряхнул пыль с колен и обвел всех взглядом. В гостиной царило гробовое молчание, нарушаемое лишь сдавленными рыданиями Анджелы Сатклифф.

— Друзья мои, — начал было Пуаро.

— Болван! — набросилась на него Мими. — Шут гороховый! Строит из себя великого сыщика! Как же, он все на свете знает! И вот новое убийство! Все по вашей милости! И прямо у вас под носом! Лучше бы вы не совались! Это вы убили Чарлза! Вы! Вы!

Она осеклась — у нее перехватило горло.

Пуаро печально поник головой.

— Вы правы, мадемуазель. Признаюсь в этом. Да, это я убил сэра Чарлза. Однако я совсем особый убийца. Могу убить — могу воскресить. Превосходно сыграно, сэр Чарлз, — восхищенно произнес Пуаро. — Поздравляю. Не желаете ли выйти на «бис»?

Сэр Чарлз вскочил на ноги и отвесил шутливый поклон.

Мими онемела.

— Мосье Пуаро, вы — чудовище!

— О Чарлз! — воскликнула Анджела Сатклифф. — Вы — сущий дьявол!

— Но зачем?..

— Как?..

— Ради Бога?..

Пуаро поднял руку, и все замолчали.

— Медам и месье, прошу у вас прощения. Этот спектакль был мне необходим, чтобы убедить вас и, между прочим, и себя тоже, в том, к чему я давно уже пришел логическим путем.

Вот смотрите. На этот поднос я поставил рюмку, в которую влил чайную ложку воды. Представьте себе, что это яд, никотин. Эти хрустальные рюмки очень похожи на те, что были у сэра Чарлза и сэра Бартоломью. Вы видите, что немного бесцветной жидкости, налитой в такую рюмку из толстого стекла, совершенно невозможно заметить. Представьте теперь, что это рюмка сэра Бартоломью, стоящая на столе у его прибора. Некто вливает туда никотин. Это мог сделать кто угодно: дворецкий, горничная; наконец, кто-то из гостей мог незаметно проскользнуть в столовую. Вот подают десерт, рюмки наполняют портвейном. Сэр Бартоломью его выпивает. Дальнейшее вам известно.