Трагедия ордена тамплиеров - [37]

17 августа в Шиноне сановники ордена (то есть великий магистр, приоры или досмотрщики Франции, Нормандии, Заморских земель, Пуату и Аквитании) были допрошены уже упомянутыми тремя кардиналами (Беренгаром Фридолем, Этьеном де Сюизи и Ландольфо Бранкаччи). Никто из них не стал отказываться от своих показаний, все снова признались в преступлениях против христианской веры.

Важно отметить, что допрос проходил в присутствии королевских чиновников, в частности, Гильома Ногаре и Плезиана. Сановники ордена, которые, быть может, действительно были больны, побоялись отказаться от своих слов, чтобы их не посчитали нераскаявшимися еретиками. Поэтому они подтвердили прежние показания и испросили прощения и отпущения грехов. При этом обвиняемые заявили, что признание было дано ими не под пыткой.

Великий магистр признал то, что он отрекся от Христа (на словах, но не в сердце) и плюнул рядом с крестом.

Кардиналы сообщили об этом королю и умоляли его простить руководителей тамплиеров.

Папа все дальше и дальше заходил в тупик: шли месяцы, но этот бесконечный и однообразный процесс не был отмечен ни одним выдающимся событием.

В ходе различных расследований появилось большое количество протестов, написанных тамплиерами, решившими защищать орден. Процитируем послание брата де Монреаля: «Тамплиеры с момента своего ареста подвергались светскими судьями допросам с пристрастием. Затем последние передали их в руки инквизиторов или глав епархий, что противоречит привилегиям, которыми пользуется орден, поскольку ни один тамплиер не может быть осужден светским или церковным судьей: он может предстать только перед Папой Римским. Вследствие этого братья требуют, чтобы те протоколы, где записаны ложные показания, Папа признал недействительными как полученные и данные вопреки привилегиям ордена».

* * *

В 1309 г. французские епископы собрались на собор, чтобы обсудить дело тамплиеров. Их удивляло, что Папа тянет время, поэтому они попросили его дать новые указания. Поведение епископов, без сомнения, было продиктовано желанием понравиться королю. Последний не знал, к каким мерам еще прибегнуть, чтобы оказать давление на Климента V. Он предупредил понтифика, что общественное мнение приписывало королю и Папе стремление завладеть имуществом ордена Храма. К тому же Филипп добавил, что медлительность Святого Отца побуждает многих тамплиеров отказываться от своих признаний.

Папа принес извинения и попытался успокоить короля. Именно тогда он решился допустить к работе суды диоцезов и папские комиссии. Шел май 1309 г. Вот уже около года, как новая судебная процедура была определена, но не применена на практике.

В каждом диоцезе людей должны были судить епархиальные суды, а папским комиссиям надлежало заняться сбором свидетельств против ордена, чтобы снабдить данными Вселенский собор, который назначили на следующий год.

В основном тамплиеры находились в провинциях Сане и Тур, именно с них и начали папские комиссии. Им было разрешено обосноваться в Париже и работать, никуда не переезжая.

Король попытался подчинить себе членов этих комиссий. Для этого он предоставил Папе списки инквизиторов, в которых был уверен, и потребовал отстранить тех, которым не доверял.

Провинциальные соборы получили разрешение выносить приговор тем обвиняемым, которых допрашивал Папа.

* * *

8 августа 1309 г. папская комиссия впервые собралась в бенедектинском монастыре св. Женевьевы в Париже. Дело ограничилось составлением вызовов тем членам ордена, которым следовало предстать перед судом.

Три месяца спустя, 12 ноября, состоялось новое собрание, но никто на него не явился. Отметим, что епископ Парижа мешал работе комиссии, препятствуя тому, чтобы тамплиеры предстали перед ней.

Допросы начинались только 22 ноября.

В первую очередь выслушали Жана де Мело, чья бессвязная речь не может быть принята во внимание. Долгое время этого простодушного человека путали с Жаком де Моле.

Затем перед комиссией появился Гуго де Пейро, пожелавший остаться при прежних показаниях.

Наконец, пришла очередь Жака де Моле. Он утверждал, что рассчитывает приложить все силы для защиты ордена, но он не знает грамоты. К тому же он должен был бы попросить совета, но для этого он располагает лишь смешной суммой в четыре денье. Ему ответили, что в делах, касающихся ереси, вмешательство адвокатов не допускается. И обвиняемым не было предоставлено ни одного адвоката.

Затем великому магистру зачитали признания, якобы сделанные им в Шиноне. Моле пришел в гнев, слыша то, что его заставили сказать. Чтобы подчеркнуть презрение к кардиналам, которые подделали его показания, он дважды осенил себя крестом и заявил, что судьям следовало бы внять примеру сарацинов и татар, которые наказывают лжецов и фальсификаторов, вспарывая им животы и отрубая головы. (Вероятно, секретарь суда, составлявший протокол в Шиноне, добавил к показаниям Моле некоторые отягчающие обстоятельства, дабы приписать великому магистру все преступления, в которых обвинялся орден в целом.)

Плезиан присутствовал при допросе и вступил в разговор. Моле попросил позволения переговорить с Плезианом наедине. Последний уверил его в своем глубочайшем уважении. Без сомнений, он побуждал его говорить. Великий магистр согласился, но попросил дать ему отсрочку на двенадцать дней.