Трагедия капитана Лигова - [88]

— Рюд, нам перед выпивкой надо поговорить об одном деле.

Гарпунеры, сидевшие в зале, повернулись в сторону членов Совета, занявших места за отдельными столиками. У многих на лицах выразилось недовольство — о чем еще говорить, чего заседать? Председатель Совета уловил в голосе Герста обеспокоившие его нотки и торопливо сказал гарпунерам:

— Идите, ребята, в ресторан, вас там ждет ямайский ром. А мы тут обсудим, что надо, решим. Вы ведь для этого нас и избрали в Совет.

— Конечно! Молодец, Рюд! Ребята, в ресторан! — раздались одобрительные возгласы. — Ты, Рюд, действуй сам.

Яльмар следил за Герстом. Что задумал этот голландец, о чем он хотел говорить? У председателя Совета возникли тревожные мысли. Уж не пронюхал ли Герст о каких-нибудь его делах?

— Ну, выкладывай, Герст, — сказал он как можно добродушнее и с деланным спокойствием начал раскуривать сигару.

Вообще-то Герст поступает неправильно. Он должен был предварительно сказать председателю, что собирается выносить на Совет, не ставить его, Яльмара, в затруднительное положение. Есть, правда, хороший признак — Герст не возразил против закрытого заседания Совета.

— Главная задача нашей Лиги, — начал Герст, — охранять привилегии гарпунеров.

— Конечно! — не выдержал Рюд. Другие члены Совета молчали. Харольд Хальверсен беспокойным жестом расправил свои рыжие баки.

— Мы наказываем всякого, кто попытается стать гарпунером без нашего согласия, — продолжал Герст. — Так поплатился жизнью Рогов.

— Выкладывай главное, — потребовал Рюд. — Это мы и так знаем!

— Знаем, но не выполняем, — вскипел Герст. — Я получил письмо, в котором друзья сообщают, что капитан Удача бьет китов где-то в Охотском море.

Герст окинул всех взглядом. Члены Совета были заинтригованы. Англичанин Стэйкс даже вытащил изо рта дымящуюся трубку. Лицо Рюда покрылось пятнами, а Хальверсен нахмурился, спрятал глаза под лохматыми бровями. Причард подался вперед, не сводя глаз с Герста.

— Капитан Удача наплевал на все наши законы, — все больше возмущался Герст. — Он продает жир и ус японцам и американцам. Это его дело. Но гарпунеров он не мог назначать без нас.

— Твоя правда! — грохнул кулаком о стол Рюд. — Видно, он забыл урок с Роговым.

— Надо проучить его! — поддержал Хальверсен.

— Не только его и гарпунеров, — вскочил с кресла Герст, — но и тех, кто продал ему гарпунную пушку.

— Что? — воскликнул Причард. — Гарпунную пушку? Это же предательство!

— На каком судне она установлена? — спросил Стэйкс. Рюд и Хальверсен встревожились.

— Не знаю! — развел руками Герст. — Но что знал — сказал.

Он сел в кресло, красный, злобный. Герст чувствовал, что Лигов приобрел пушку не без участия кого-то из членов Совета Лиги. Но кого? Рюд едва ли будет рисковать. Хальверсен вообще ненавидит русских. Когда-то в молодости он плавал у них на рыбачьем судне в Белом море, и русские рыбаки избили его до полусмерти. Хальверсен объяснял это его отказом принять православную веру, но вряд ли это было так. Скорее всего Хальверсен пытался что-то стащить. Ведь ходили слухи, что он в молодости был нечист на руку. Может быть, эта привычка осталась у него и сейчас.

— Герст прав! — Рюд сурово смотрел на гарпунеров. — Мы должны оберегать свои права и законы!

— Гарпунеров Лигова — так! — провел Стэйкс мундштуком трубки по своему горлу. — А кто продал ему пушку — заплатит штраф в пять тысяч фунтов!

— Да будет так! — согласился с ним Причард, и остальные гарпунеры повторили его слова.

Теперь, когда был вынесен приговор, нужно было решить: кто же приведет его в исполнение? Здесь слово было за председателем. Яльмар сидел задумавшись. Но мысли его были не о кандидатуре наемного убийцы, а об опасности, правда, пока еще очень относительной, — потери места председателя и уплаты штрафа — если узнают о продаже им пушек.

— Мы ждем твоего предложения, Яльмар, — сказал Причард.

Джон уже вел себя не как новичок, а как давний член Лиги. Это несколько покоробило всех.

— Да, да, — оторвался от своих дум Рюд, — туда надо послать умного человека. Работа будет трудная.

— Пуэйля, Фердинандо Пуэйля, — назвал имя Стэйкс. — Он ненавидит Лигова. Он сделает все, что надо!

— Правильно, — поддержал Хальверсен. — Пуэйль выполнит поручение Совета Лиги.

— Да будет так! — утвердил решение повеселевший Рюд. — До возвращения Пуэйля никому ни слова!

Все встали и подняли правые руки, торжественно произнесли:

— Да будет так!

— А теперь не мешает иглотки промочить, — улыбнулся Рюд.

Все направились в ресторан. Рюд на секунду задержал голландца и с наигранной сердечностью сказал:

— Спасибо, Герст. Я ребятам скажу о тебе. Они не любят, когда на их привилегии кто-нибудь покушается.

Лицо голландца просияло. Обещание Рюда значило сбор среди гарпунеров солидной суммы за честную службу в Совете Лиги. Это были как бы единовременные премии членам Совета.

— Ты можешь всегда на меня положиться, Яльмар, — с благодарностью ответил Герст.

Они подошли к ресторану. Из широко раскрытых дверей доносился гул голосов, который почти заглушал звуки гавайского оркестра. Смуглолицые люди в красных куртках играли на туземных инструментах, среди которых были барабаны, дудки, похожие на свирели, и гитара; музыканты выводили грустные мелодии, под которые танцевали три девушки с распущенными волосами, одетые лишь в короткие юбочки из травы. Пышные венки из белых цветов на бронзовой груди каждой танцовщицы казались особенно нежными.