Трагедия Игрек. Рассказы - [103]

Мисс Мэллоуэн не вовремя упала в обморок. Секретарша Талли Уэста вытащила ее из комнаты.

— Я бы хотел позвонить жене, — сказал Кэрролл.

— Звоните, но поскорее.

— Слушай, дорогая, — заговорил Кэрролл в телефонную трубку, удивляясь спокойствию собственного голоса. — Я арестован. Не вздумай бежать в тюрьму, слышишь? Я хочу, чтобы ты оставалась дома и заботилась о детях. Понятно, Хелена?

— Слушай меня. — Голос Хелены был таким же спокойным. — Предоставь все Талли. Я скажу детям, что ты уехал по делам, и навещу тебя, как только они меня отпустят. Понятно, дорогой?

Кэрролл облизнул губы.

— Да.

Талли Уэст выбежал на площадку, когда они ждали лифта.

— Я сейчас свяжусь с Рейфилдом. И буду присматривать за Хеленой и малышами. Ты в порядке, Джон?

— В полном, — криво усмехнулся Кэрролл.

Уэст стиснул его руку и скрылся.

* * *

Мрачный серо-зеленый фасад здания уголовного суда, ночь в камере, проход по галерее из тюремного крыла следующим утром, предъявление обвинения в одном из холодных залов суда, напряженное лицо Хелены, пытавшейся поцеловать его, потупленный взгляд Талли Уэста, негромкий внушительный голос Сэмюэла Рейфилда, судья, назначающий залог в пятьдесят тысяч долларов, — все это сливалось воедино перед глазами Джона Кэрролла. Он испытал облегчение, вернувшись в камеру, и сразу же заснул.

В пятницу утром все причиняло ему боль. Когда его привели в кабинет секретаря суда, Кэрролл не мог смотреть ни на двух адвокатов, ни на жену. Он чувствовал себя раздетым догола.

Кэрролл лишь смутно слышал разговор с клерком, касающийся залога… Внезапно он осознал, что жена платит выкуп за его свободу деньгами Ваноуэнов.

— Нет, Хелена!

Но Кэрролл произнес это мысленно. В следующую минуту они уже выходили из кабинета секретаря.

— Я свободен? — тупо осведомился Кэрролл.

— Свободен, дорогой, — прошептала Хелена.

— Но пятьдесят тысяч… — пробормотал он. — Твои деньги…

— Ради бога, Джон, — сказал Уэст. — Залог вернут в первый день процесса, когда ты вернешься под стражу. Ты отлично это знаешь.

— Джон, дорогой, это всего лишь деньги.

— Хелена, я не делал этого…

— Знаю, дорогой.

Рейфилд быстро вклинил свою объемистую фигуру между ними и репортерами. Каким-то образом ему удалось почти без ущерба провести их под залпами камер и вопросов.

Когда двери лифта закрывались, Кэрролл заметил стоящего в коридоре молодого человека со смышлеными глазами. Это был Эллери Квин, сын полицейского инспектора. Что он здесь делал?

Вопрос не давал ему покоя всю дорогу домой.

Наконец он был в безопасности за серым фасадом на Пятой авеню. В тюрьме Кэрролл лелеял мысль об этом моменте, защищаясь ею от холодной стали и запаха антисептика. Но они преследовали его и здесь. Когда миссис Пул тактично увела детей в парк, Кэрролл поежился и глотнул мартини, который принес ему Уэст.

— Что обычно говорил Мередит о твоих мартини, Талли? Что нужно быть американцем в пятом поколении, чтобы уметь правильно их смешивать.

— Мередит был типичным снобом из среднего класса. — Уэст поднял стакан. — За упокой его души. Может, он так и не узнал, кто его убил.

Хелена поставила свой стакан.

— Талли, что думает мистер Рейфилд?

— Что процесс начнется не раньше октября.

— Я спрашивала не об этом.

— Перевожу, — сказал Кэрролл. — Каковы шансы обвиняемого?

— Этого Рейфилд не говорил. — Уэст залпом допил мартини, чего не делал никогда.

Шелковистые брови Хелены слегка сдвинулись.

— Джон, у тебя есть какой-то враг, о котором ты не знаешь, — внезапно сказала она. — Кто-то, кто ненавидит тебя достаточно, чтобы совершить убийство твоим оружием. Кто это может быть? Подумай, дорогой!

Кэрролл покачал головой.

— Я в это не верю, Хелена, — сказал Уэст, наполняя стакан. — Убийца просто воспользовался удобной возможностью. Он мог взять мое оружие, если бы оно оказалось под рукой. Вопрос в том, кто воспользовался им, чтобы убить Мередита.

— Боюсь, это уже решено, — вздохнул Кэрролл. — Спроси полицию. Спроси этого постоянно причмокивающего недомерка — ассистента окружного прокурора.

Они снова умолкли.

— Правда в том, — пробормотал наконец Джон Кэрролл, — что я действительно должен что-то предпринять…

Талли Уэст на миг встретился взглядом с Хеленой.

— Выпей еще мартини, Джон, — посоветовал он.

* * *

Кэрролл провел уик-энд, не выходя из дома. По телефону и в дверь звонили постоянно, но Хелена не разрешала ему откликаться.

К воскресному вечеру Кэрролл принял решение. Хелена слышала, как он печатает на портативной машинке, но когда она попыталась войти в спальню, дверь оказалась запертой.

— Джон! С тобой все в порядке?

— Я выйду через минуту.

Когда Кэррол отпер дверь, он засовывал во внутренний карман конверт. Выглядел он спокойным, словно одержал победу в тяжкой битве с самим собой.

Кэрролл помог жене сесть в кресло.

— Есть кое-что, о чем я не рассказывал никому — даже тебе, Хелена. Я дал слово молчать.

— О чем ты, дорогой?

— Я принял важное решение. Все, о чем я тебя прошу, — это перестать волноваться и доверять мне, что бы ни случилось.

— О, Джон!..

Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Я вернусь через несколько минут.

Кэрролл направился к Мэдисон-авеню и вошел в пустую лавку деликатесов. В телефонной будке он набрал номер Мередита Ханта.