Трагедии. Сонеты - [33]

Нет, не видать от этого добра!

Разбейся сердце, ибо надо смолкнуть.

Входят Горацио, Марцелл и Бернардо.

Горацио

Почтенье, принц.

Гамлет

Рад вас здоровым видеть.

Гораций, — если в памяти я сам?

Горацио

Он самый, принц, ваш верный раб до гроба.

Гамлет

Мой друг, еще поспорим мы, кто чей.

Что принесло вас к нам из Виттенберга? —

Марцелл, — не так ли?

Марцелл

Он, милейший принц…

Гамлет

Я очень рад вас видеть.

(К Бернардо.)

Добрый вечер. —

Что ж вас из Виттенберга принесло?

Горацио

Милейший принц, расположенье к лени.

Гамлет

Ваш враг не отозвался б так о вас,

И вы мне слуха лучше не терзайте

Поклепами на самого себя.

Я знаю вас: ничуть вы не ленивец.

Но все же, чем вас встретил Эльсинор?

Пока гостите, мы вас пить научим.

Горацио

Я видел вынос вашего отца.

Гамлет

Нехорошо смеяться над друзьями.

Хотите, свадьбу матери, сказать?

Горацио

Да, правда, это следовало быстро.

Гамлет

Расчетливость, Гораций! С похорон

На брачный стол пошел пирог поминный.

Врага охотней встретил бы в раю,

Чем снова испытать событья эти.

Отец, — о вот он словно предо мной.

Горацио

Где, принц?

Гамлет

В очах души моей, Гораций.

Горацио

Я помню, он во всем был королем.

Гамлет

Он человек был, вот что несомненно.

Уж мне такого больше не видать.

Горацио

Представьте, принц, он был тут нынче ночью.

Гамлет

Был? Кто?

Горацио

Король, отец ваш.

Гамлет

Мой отец?

Горацио

Спокойнее: сдержите удивленье

И выслушайте. Я вам расскажу, —

Меня поддержат эти очевидцы, —

Бог знает что.

Гамлет

Молю вас, поскорей!

Горацио

Две ночи кряду этим господам,

Бернардо и Марцеллу, на дежурстве

Средь мертвой беспредельности ночной

Такое выпадало. Кто-то, зримый,

В вооруженье с ног до головы,

И сущий ваш отец, проходит мимо

Державным шагом. Трижды он скользит

Пред их остолбенелыми глазами

В длину жезла от них, они ж стоят,

От ужаса почти свернувшись в студень

И проглотив язык, о чем потом

Рассказывают мне под страшной тайной.

Я стал на стражу с ними в третью ночь,

Где, подтверждая это все дословно,

В такой же час проходит та же тень.

Мне памятен отец ваш. Оба схожи,

Как эти руки.

Гамлет

Где он проходил?

Марцелл

По той площадке, где стоит охрана.

Гамлет

Вы с ним не говорили?

Горацио

Говорил,

Но без успеха. Впрочем, на мгновенье

По повороту плеч и головы

Я заключил, что он не прочь ответить,

Но в это время закричал петух,

И он при этом звуке отшатнулся

И скрылся с глаз.

Гамлет

Я слов не нахожу.

Горацио

Ручаюсь жизнью, принц, что это правда,

И мы за долг сочли вас известить.

Гамлет

Да, да, все так. Сейчас я успокоюсь.

Кто ночью в карауле?

Марцелл и Бернардо

Мы, милорд.

Гамлет

В оружье, говорите?

Марцелл и Бернардо

Весь.

Гамлет

До пяток?

Марцелл и Бернардо

До пят.

Гамлет

И вы не видели лица?

Горацио

Нет, как же, — шлем был с поднятым забралом.

Гамлет

И что ж, он хмурил брови?

Горацио

Нет, смотрел

Скорей с тоской, чем с гневом.

Гамлет

Он был бледен,

Иль раскрасневшись?

Горацио

Совершенно бел.

Гамлет

И не сводил с вас глаз?

Горацио

Ни на минуту.

Гамлет

Жаль, — без меня.

Горацио

Он свел бы вас с ума.

Гамлет

Все может быть. И что ж, он долго пробыл?

Горацио

Я мог легко бы до ста досчитать.

Марцелл и Бернардо

Нет, дольше, дольше.

Горацио

Нет, при мне не больше.

Гамлет

С седою бородою?

Горацио

Не совсем.

С едва посеребренной, как при жизни.

Гамлет

Я стану с вами на ночь. Может статься,

Он вновь придет.

Горацио

Придет наверняка.

Гамлет

И если примет вновь отцовский образ,

Я с ним заговорю, хотя бы ад,

Восстав, зажал мне рот. А к вам есть просьба.

Как вы скрывали случай до сих пор,

Так точно и вперед его таите,

И что бы ни случилось в эту ночь,

Во всем ищите смысла и молчите.

За дружбу отплачу. Храни вас бог.

А около двенадцати я выйду

И навещу вас.

Все

Ваши слуги, принц.

Гамлет

Не слуги, а друзья мои. Прощайте.

Все, кроме Гамлета, уходят.

Двойник отца в оружье! Быть беде!

Обман какой-то. Только бы стемнело!

А там, душа, терпенье: козней след,

Зарой их в землю, выступит на свет.

(Уходит.)

Сцена третья

Там же. Комната в доме Полония.

Входят Лаэрт и Офелия.

Лаэрт

Мешки на корабле. Прощай, сестра.

Пообещай не упускать оказий

И при попутном ветре не дремли

И вести шли.

Офелия

Не сомневайся в этом.

Лаэрт

А Гамлета ухаживанья — вздор.

Считай их блажью, шалостями крови,

Фиалкою, расцветшей в холода́,

Нежданной, гиблой, сладкой, обреченной,

Благоуханьем мига, и того

Не более.

Офелия

Не более?

Лаэрт

Не боле.

Рост жизни не в одном развитье мышц.

По мере роста тела, в нем, как в храме,

Растет служенье духа и ума.

Пусть любит он сейчас без задних мыслей,

Ничем еще не запятнавши чувств.

Подумай, кто он, и проникнись страхом.

По званью он себе не голова,

Но сам в плену у своего рожденья.

Не вправе он, как всякий человек,

Располагать собою. От избранья

Зависит благоденствие страны.

Поэтому не он свершает выбор,

А стан, которому он — голова.

Пусть он пока твердит тебе, что любит.

Твой долг не больше доверять словам,

Чем в силах он при этом положенье

Их оправдать, а он их подтвердит,

Как общий голос Дании захочет.

Итак, пойми, как пострадает честь,

Когда ты примешь песнь его за правду,

И сдашься сердцем, и откроешь клад

Невинности горячим настояньям.

Страшись, сестра; Офелия, страшись,

Остерегайся, как огня, влеченья,

На выстрел от взаимности беги.

Уже и то нескромно, если месяц

На девушку засмотрится в окно.

Оклеветать легко и добродетель.