Трагедии моря - [173]

Однажды я приземлился на подтаявшую льдину и чуть не угробил самолет. Пришлось пулей взлететь и садиться где-то в стороне, где орудовала чужая банда. Они мне махали, чтобы я не садился, но я все же сел. В жизни такого не видел. Они даже и не думали убивать бельков. Прижав его ногой к земле, они вспарывали шкурку на брюхе и начинали сдирать с него шкуру. Ну и дела! Щенок извивался как ошпаренный, шкуру протыкали местах в десяти и, конечно, портили. Что за беда? Пыряй следующего, может, повезет…

Такое не забудешь по гроб жизни. Вам лично не приходилось видеть, как освежеванный тюлененок пытается выбраться из воды, куда его спихнул охотник? Что уж там говорить, в тот сезон я загреб кучу денег, только на следующий год я туда не вернулся. Это мне не по душе».

Но большинство пилотов возвращались, да еще с большим пополнением — новичками. Ведь за две недели тяжелой и довольно рискованной работы можно было заработать больше 10 000 долларов. В 1964 году цена за одну шкурку белька подскочила до двенадцати с половиной долларов, что подлило масла в огонь, и чудовищная вакханалия перехлестнула все мыслимые пределы. Той весной в заливе Св. Лаврентия на тюленей охотились не менее 65 легких самолетов и несколько вертолетов, сотни жителей побережья и норвежская зверобойная флотилия. Соперничество не знало границ, охотники не знали жалости. Даже лучшие из них превратились в роботов, калечащих и убивающих множество детенышей в слепой жажде опередить конкурентов.

Восемьдесят одну тысячу бельков добыли в ту весну на льдах залива. Мы никогда не узнаем, сколько всего убили детенышей, но те, кто там был, считают, что новое поколение тюленей в тот год было уничтожено, что называется, под корень. На Ледовом Фронте, где нельзя было использовать легкие самолеты, наблюдалась почти такая же зловещая картина. Норвежская флотилия уничтожила там примерно 85 % новорожденных тюленей.

Некоторым утешением, если, конечно, это можно считать утешением, было то, что там по крайней мере работали профессиональные зверобои, и потери были сравнительно невелики.

Шло время, и тюленьи шкуры находили все новое применение: домашние женские туфли, которые особенно приятно надеть после лыжных прогулок, мужские башмаки и спортивные куртки, изготовленные из серебристого меха взрослых тюленей. Поэтому после уничтожения бельков и «синеспинок» вновь началось уничтожение взрослых животных. Возобновилась и ловля тюленей сетями, особенно на южном побережье Лабрадора. Рыбаки, никогда прежде не проявлявшие к тюленям ни малейшего интереса, начали ловить «бедламеров» и взрослых тюленей на огромные крючки с наживкой. Хуже того, много мужчин и подростков выходили в море на любых подвернувшихся лодках, чтобы пострелять в «бедламеров» и хохлуш из малокалиберных винтовок. Убить из такой винтовки хотя бы хохлушу, и то при большой удаче, можно было только прямым попаданием в голову. Счетовод с рыбзавода на севере Ньюфаундленда, заразившийся охотничьей лихорадкой, сказал мне, что, по его подсчетам, примерное соотношение между добытыми и убитыми тюленями составляло один к десяти.

Столь жестокого преследования арктические тюлени не знали с середины XIX века. Согласно опубликованным данным, в 1963 году в Северо-Западной Атлантике было добыто 352 000 тюленей, и это по «официальным» данным, которые, по общему убеждению, всегда сильно занижаются норвежцами по сравнению с фактическими. Следовательно, приняв во внимание минимальный коэффициент промысловых потерь, общее число уничтоженных в том году тюленей следует считать близким к полумиллиону. Весной следующего года тюлени понесли примерно такие же потери.

К лету 1964 года все. кто занимался этим промыслом, с сожалением поняли, что его судьба решена, а тюлени могут вообще кануть в небытие. Потому что от первоначальной примерно десятимиллионной численности (оценки расходятся) популяции западного стада лысунов осталось немногим более миллиона. Что же касается популяции, обитающей на плавучих льдах к востоку от Гренландии, то от нее осталось не более 200 000 тюленей. Советский Союз также способствовал эпидемии неудержимой алчности, разрешив массовое истребление бельков в Белом море, чтобы извлечь выгоду из охватившей западный мир мании приобретения художественных изделий из тюленьей кожи.

В Норвегии, Канаде и Советском Союзе ведомства, ведающие вопросами регулирования рыболовства и охраны природных ресурсов, были полностью в курсе событий. Ученые этих стран подробно докладывали о создавшемся положении, и, отдавая им справедливость, следует признать, что большинство из них предупреждало о катастрофе, грозившей популяциям лысунов и хохлачей, если немедленно не прекратить это кровопролитие^{113}.

Норвегия и Канада проигнорировали эти предупреждения. Советский Союз осенью 1964 года запретил судовой промысел тюленей в Белом море. В ответ на предложение последовать этому примеру представитель канадского министерства рыболовства утверждал, что численность лысунов не только не уменьшается, но даже увеличивается. К тому же, добавил он, недопустимо даже думать о каком-либо покушении на право свободного предпринимательства извлекать законную прибыль из «рационального использования природных ресурсов страны, чрезвычайно важных для канадской экономики».