Товарищ майор - [64]

– Ваш разговор с Агаровым состоялся в клубе приблизительно в полночь. Именно поэтому Алексей не остался на дне рождения Зои и ушел из клуба уже в половине первого, то есть сразу после вас. Разговор был настолько серьезным, что Агаров не захотел ехать к вам домой, где он жил последние две недели. Поэтому он и заночевал у матери. Утром Агаров попытался поговорить с женой, наверно чтобы попросить ее о покровительстве, но сотовый телефон Ольги Валерьевны был отключен. Кстати, это очень любопытный факт – после вашего разговора в клубе с Агаровым на сотовый телефон его жены постоянно звонили, якобы ошибаясь номером. Это вынудило Ольгу Валерьевну отключить телефон. Звонки начались ночью и повторились утром, и только в одиннадцать часов, когда Агаров был уже мертв, это издевательство прекратилось.

Курганов внимательно слушал, но из всего сказанного больше всего его заинтересовала информация об автоответчике.

– Кассета с автоответчика у тебя?

– К сожалению, нет. Кассета – у вашей сестры, – ответил майор. – Я даже не слышал запись. Ваша сестра не дала мне кассету, потому что запись бросала подозрение на вас. А вы все-таки ее брат.

Олег Валерьевич задумался. Молчал он достаточно долго, а потом спросил:

– Все равно не понимаю, почему ты решил, что это я назначил встречу Алексею? Ведь ты сам сказал, что не слушал кассету.

Курганов продолжал говорить майору «ты», принимая как должное, что к нему обращаются на «вы».

– Когда вы приехали в клуб, вы сказали, что вам позвонила сестра. Но это – неправда. У нас есть сведения от телефонной компании. Ольга вам не звонила. Вы приехали, потому что знали, что Агаров уже мертв.

– Знал?! Каким образом?! Кто мне об этом сообщил?

Клотов непринужденно забросил ногу на ногу и, получая большое удовольствие от демонстрации своей проницательности, объяснил:

– Вы сами узнали об этом. У Агарова был сотовый телефон. В памяти телефона сохранилась информация о непринятых звонках. Когда Агаров был уже мертв и лежал возле стойки бара, ему дважды звонили с вашего мобильного телефона. Вы позвонили Алексею, и поскольку он не ответил, догадались, что он уже отправился на тот свет. Поэтому вы поехали в клуб еще до того, как вам сообщили о смерти Алексея.

Майор заговорщически посмотрел на Курганова и на Макса, всем своим видом показывая, что он в курсе их дел.

– Интересное предположение, – произнес Олег Валерьевич, плохо скрывая свое замешательство. – Если ты хочешь мне навредить, то необдуманно поступаешь. Ведь я теперь знаю, о чем может спросить следователь. Я могу ему ответить, что отдавал свой телефон другу, и еще я могу взять администратора или охранника клуба в свидетели, что это они позвонили мне и сообщили о смерти Алексея.

– Как сообщили, если телефон был у друга?

– Ну, например… – Курганов задумался.

– Через того же Макса, – подсказал Клотов. – Ведь он всегда рядом с вами.

– Верно, – согласился Олег Валерьевич и с лучиком дружелюбия посмотрел на майора.

– Кстати, именно поэтому я сразу заподозрил вас, – продолжал откровенничать Клотов. – Обычно Макс не отходит от вас ни на шаг. Вечером он всегда сопровождает вас до дома. А в ночь перед убийством он остался в клубе, и вы поехали домой без охраны. Я подумал, что должна была быть веская причина, чтобы нарушить правила.

Курганов в раздумье постучал пальцами по деревянному подлокотнику.

– Почему ты рассказываешь мне об этом?

– Я не хочу быть вашим врагом. Это невыгодно, – признался майор. – А вот дружить или, по крайней мере, помогать друг другу мы бы могли.

Олег Валерьевич усмехнулся. Трудно было понять, польщен ли он тем, что его боятся, или его рассмешило предложение дружить с милиционером.

– По правде говоря, твоя сообразительность меня удивила, – сказал он, не солгав. – Но пока что я не услышал от тебя чего-то особенного. Ты неплохо строишь догадки, но любой адвокат не оставит от них камня на камне. Даже я вижу, что многое в твоем рассказе нескладно.

– Что именно?

– Допустим, я назначил Алексею встречу и у меня был мотив его убить. Но ведь никто не заставлял его пить. Затевать такое сложное дело, надеясь на удачу, – слишком ненадежно.

– На самом деле удача здесь ни при чем. Заранее было очевидно, что Алексей напьется на дне рождения Зои. Утром у него, как обычно, будет болеть голова. Опохмелялся он постоянно и всегда пил «Смирновскую» водку. Макс даже специально поставил бутылку в холодильник, чтоб Агарову не пришлось выбирать между теплой и холодной водкой.

– Но он мог и воздержаться, – настаивал Курганов.

– Думаю, на этот случай был дополнительный план.

– Какой?

– Если бы Агаров не стал пить до вашего приезда, вы бы сами предложили ему выпить.

– Что ж я, по-твоему, самоубийца?!

– Конечно, нет. Вы же не пьете водку. Только коньяк и виски.

Клотов кивнул в сторону журнального столика, на котором стояли три пузатые бутылки с виски и одна – с коньяком.

– Это был бы тоже неплохой вариант, – добавил майор. – Хуже первого, но вполне сносный. Вы бы попросили администраторшу подать вам водку и коньяк. Все бы произошло на ее глазах. Так что вы бы выглядели достаточно невинно. Тем более что вы заранее побеспокоились о козле отпущения. Когда бармена уличили в продаже левой водки, вы не стали его выгонять и проявили несвойственную вам мягкость. Вы справедливо решили, что в смерти Агарова будут подозревать нечистого на руку Виталика. Так оно в принципе и вышло. Варенцов до сих пор склоняется к версии, что бармен неумышленно убил Агарова.