Товарищ Артур, кто вы? - [19]

— Скажите им, что у нас на проезд есть разрешение военного министерства, — обратился Артур к Хосефе.

— Здесь признают только разрешение градоначальника, — перевела Хосефа слова дежурного офицера.

— Спросите, как к нему проехать.

Выясняется, что увидеть градоначальника нельзя: алькальд почивает и будить его не следует. Спрогис молча обдумывает положение. Машина стоит. В разговор с бойцами заставы вступает шофер Паскуальо. Артур Карлович понимает только одно слово «сеньорита».

Неожиданно переводчица выглянула из машины.

— Рубия! — раздалось одобрительное восклицание.

Машина тотчас же тронулась. «Оказывается, рубия (блондинка) — это тоже пропуск», — вспомнила потом с улыбкой о своей поездке в Малагу Лиза Паршина.

В Альмерию въехали после налета на город франкистских самолетов. Еще горели бензоколонка и окружающие здания. С площади уносили убитых и раненых. Бойцы оттаскивали в стороны изуродованные машины. Заночевали в городе, а на рассвете — снова в путь. Теперь шоссе шло по самому берегу Средиземного моря. Становилось жарко. На север от шоссе тянулись невысокие скалистые горы.

В умении переводчицы довольно быстро осваиваться в новой обстановке не раз убеждался Спрогис. Находясь сперва на службе в военно-воздушных силах республики, она постоянно бывала при штабах или аэродромах. В условиях зафронтовой разведки Лиза неотступно следовала с диверсионно-подрывным отрядом даже на самые опасные операции, переносила с разведчиками все тяготы мучительных переходов через горы и реки, умела маскироваться, часами терпеливо отсиживаться в засадах, проявляла выдержку и хладнокровие при встрече с противником. В глазах герильерос сеньорита Хосефа стала бесстрашной русской героиней.

Любопытна биография этой незаурядной девушки. Уроженка Урала, она после окончания иняза работала в «Интуристе». Как только узнала о мятеже в Испании, комсомолка Лиза Паршина добилась направления в добровольческую интернациональную бригаду. В отряде Спрогиса научилась стрелять из автомата и пулемета, обращаться со взрывчаткой, оказывала первую помощь раненым. По возвращении из Испании поступила в Военную академию имени Фрунзе, где женщины были редким исключением. С первых месяцев Великой Отечественной войны служила на Центральном, а затем на Северо-Кавказском фронтах, готовила добровольцев-подрывников для заброски за линию фронта. С нашими войсками прошла всю Украину, Белоруссию, Польшу. За боевые заслуги в Испании и на фронтах Великой Отечественной войны награждена орденами Красного Знамени, Отечественной войны.

Артур Карлович редко бывал щедр на похвалы, но о Хосефе всегда отзывался с признательностью.

«Наш отряд, — писал он спустя много лет, — проводил операции на широком фронте от Андалусии до Арагона. В стычках с карательными отрядами Елизавете Александровне не раз приходилось участвовать в рукопашных схватках. На моих глазах отважная переводчица в ближнем бою уничтожила фашиста, захватив оружие врага. При необходимости я поручал ей самостоятельно руководить некоторыми операциями, и она всегда успешно с этим справлялась. Андалусцы уважали ее за доброту и заботу об их семьях и никогда не забывали, что в бою рядом с ними воюет девушка».

К началу осени 1936 года мобильный диверсионно-подрывной отряд камарада Артура и Хосе был укомплектован. Он постоянно пополнялся новыми патриотами. Костяк составляли пожилые и совсем юные шахтеры, профессионально умеющие обращаться с динамитом, что было особенно важно при подрыве мостов, воинских эшелонов, заводов и других стратегических объектов. Тактика партизанской войны была им незнакома, как и умение хорошо маскироваться, ползать по-пластунски и стремительно врываться в тылы и фланги колонн. Многому приходилось учиться в ходе боев. В каждой операции командир был впереди. Отряд всячески избегал разведки боем, как это принято в регулярных армейских частях, которые могли выделить разведгруппы для прощупывания сил противника и его огневой мощи. Перед отрядом Спрогиса стояла задача глубокого проникновения в тыл врага, диверсии, вывод из строя — по возможности — командного состава, захват «языков» и штабных документов, уничтожение линий связи. Установившиеся добрые отношения с местным населением помогали получать от него нужные сведения.

Вскоре командир начал понимать отдельные слова, фразы на местном испанском наречии, а его люди привыкали к русским командам.

Как-то после жаркой схватки с группой франкистов, обнаруживших отряд, шестнадцатилетний боец Эмилио Карлос спросил своего командира:

— Camarada Arturo, que es usted? (Кто вы, товарищ Артур?).

— Карлос, как и ты, я доброволец-интернационалист, — улыбнулся Артур Карлович. — В четырнадцать лет вместе с латышским пролетариатом защищал русскую столицу от мятежных генералов, штурмовал контрреволюционные бастионы под Нарвой и Великими Луками. Есть такие города в России.

По своему характеру сеньор Артур был строг, а подчас и крут с подчиненными. Военная служба, граница научили его, что только четкая воинская дисциплина помогает успеху дела. Он никогда не пил спиртного, не терпел табачного дыма. Даже в Малаге, центре виноделия, никто из его герильерос не осмеливался носить с собой фляги с вином, а курили — в его отсутствие. Но за внешней суровостью командира скрывалась трогательная забота о каждом бойце. Он мог простить неумышленно совершенный проступок, поделиться последним куском хлеба, понимал, что экспансивным южанам трудно отрешиться от донкихотства, ненужного риска. В воспитании отряда большую роль сыграл шахтерский вожак Хосе, пользующийся в отряде непререкаемым авторитетом.