Тотальные истории. О том, как живут и говорят по-русски - [12]

Проклятие неизвестного советского еврея американскому президенту оказалось страшным и действенным. Вскоре здоровье Кулиджа пошатнулось, он отказался баллотироваться на второй срок и через пять лет умер.

Стелу на въезде в Биробиджан называют образцом тонкого минимализма: туристы с удовольствием фотографируются у ее стилизованных крыльев с названием города на русском языке и на идише. Сколько таких снимков хранится по альбомам в разных городах и странах — не сосчитать! Ведь турист без фото — как человек без документов: ни имени, ни фамилии, ни места жительства. А для тотальных путешественников фоторепортажи — важная часть работы. Поэтому из командорской машины Юлии Швец приходит распоряжение: останавливаемся на фотосессию. Вот только никто из нас раньше не бывал в Биробиджане, стелы не видел и не представляет, как она выглядит. Немудрено, что мы ошибаемся и тормозим не у того сооружения.

— Ничего не понимаю… — бормочет Олег Смирнов, выходя из машины с камерой: «образец тонкого минимализма» оказывается двумя безликими трубами, вкопанными в землю. Сверху к ним приварена табличка с надписью «Биробиджан». Вокруг сухо, мрачно и уныло. Голые деревья замерли, растопырив ветви, высокая рыжая трава, крепко просоленная дорожной пылью, спит мертвым прошлогодним сном.

— А где надписи на идише? — спрашиваю я у прошлогодней травы.

Трава молчит. Женя Анфимова с задумчивым видом бродит вокруг стелы: на ее лице написано сомнение — на русском, идише и еще полусотне мимических языков. Швец и Арутюнова выносят флаг Тотального диктанта и растягивают полотнище. Юля с голливудской улыбкой разворачивается к фотокамере, Елена Вячеславовна замирает вполоборота, держа флаг двумя руками, словно пытаясь прикрыть им злополучные трубы. Она смотрит то на Юлю, то на стелу, и в улыбке Арутюновой явно читается удивление крайней степенью минимализма сибирских памятников. Сделав несколько фотографий, мы рассаживаемся по машинам и едем дальше.

— Так вот она — стела-то! — восклицает Алюляй через пару километров.

Оказывается, Швец и Арутюнова позировали со знаменем у обычной дорожной таблички, какие ставят при въезде в город! Настоящая стела — это поднятые руки, протягивающие небу герб СССР. Эта стела — стильная, белоснежная, большая. На крыльях, параллельных земле, название города на двух языках. На идише (еврейско-немецком диалекте, возникшем в средние века и ныне почти утратившем свое значение) разговаривали первостроители Биробиджана. Алфавит этого диалекта похож на арабскую вязь, потому ошибки в написании встречаются повсеместно (тем более что евреев в республике — около 1,5 % от числа местных жителей). Несколько лет никто из горожан не замечал, что вывеска на филармонии висит вверх ногами: китайские гастарбайтеры, делавшие ремонт, случайно перевернули ее, когда возвращали на место.

Биробиджан по сравнению с Владивостоком и Хабаровском город тихий и неторопливый. Здесь не слишком следят за тем, что происходит в чужих краях. Житейская мудрость подсказывает горожанам, что жизнь коротка, дается один раз, и надо успеть накормить семью, вырастить детей и посидеть с друзьями за праздничным столом. Но эта мудрость работает ровно до того момента, пока в городе не появляется нечто яркое и манящее.

Мы останавливаемся на улице Шолом-Алейхема перед городским Дворцом культуры, где нас уже ожидают журналисты двух местных телекомпаний и шумная компания молодых людей. Грамотность горожан проверяет Елена Вячеславовна. У каждого из наших филологов своя манера работать с людьми. Милянчук выглядит как экзаменатор, Череповская похожа на преподавателя, Арутюнова больше напоминает лектора.

Задание № 42:

«Выберите правильный ответ: самокле(я/ю)щаяся бумага, завис(я/ю)щий от моего решения, бор(я/ю) щийся за свои права, име(ю/я)щиеся возражения, много знач(а/у)щий».

История Тотального диктанта в ЕАО началась в 2016 году с письма Ольги Ребковец в Приамурский государственный университет им. Шолом-Алейхема. Его сотрудники и составили местный штаб: региональным координатором стала помощник ректора по общим вопросам Марина Афанасьева, руководителем экспертной группы — заведующая кафедрой филологии и журналистики Елена Аминева, руководителем информационного сегмента — сотрудник пресс-службы университета Галина Плетенецкая.

— Во время диктанта у нас в вузе собирается множество людей — от детей до пенсионеров, — сообщает Марина Афанасьева. — Для жителей эти встречи — не только проверка на грамотность, но и возможность приятно пообщаться. На площадках работают волонтеры, диктаторами и экспертами — профессорско-преподавательский состав кафедры филологии и журналистики, а координирует и поддерживает работу штаба Наталья Геннадьевна Баженова, ректор ПГУ. И каждый год число желающих принять участие растет!

* * *

Аккуратный, чистый, малоэтажный Биробиджан провожает путешественников ярким солнцем. У нас не было времени задержаться здесь, и мы с любопытством разглядываем город из машин. С высокого постамента смотрит в светлое будущее Ленин, манит хулиганским названием кафе-бар «Вдрабадан», старый танк застыл напоминанием о давней войне и сложенная из бревен церковь ждет людских покаяний и молитв. Наша Газель тормозит у светофора на перекрестке. На балкон пятиэтажки выходит женщина с пластмассовой лейкой — полить цветы. От проезжей части дом отделен узким тротуаром, и мне хорошо видно усталое лицо немолодого человека из тех полутора процентов еврейского населения, для которых первостроители возводили город в прошлом веке. По возрасту женщина годится им в дочери — может быть, она и есть дочь кого-нибудь из них. Заметив яркие машины старушка застывает с лейкой в руках.