Тот самый - [15]

– О! Мама умирает от рака груди, а папаша день проводит у ее постели, а в ночь уходит на работу. – Она показала пальцами кавычки в воздухе. – У работы четвертый размер груди, я сама видела. А так я люблю папу, да…

Между нами повисло тягостное молчание.

– У тебя он хотя бы есть. – Это самое глупое, что я мог сказать.

– Ну ты и придурок. – Она повалила меня на спину прямо щекой в песок и громко засмеялась. Мы катались по берегу, изредка вскрикивая от тычков, пока не собрали на себе все песчинки. Песок был в глазах, на зубах и даже в трусах, что беспокоило меня особенно сильно.

– О чем это вы тут говорите? – Приглушенный голос Алисы вывел меня из размышлений.

– О числах Фибоначчи, – мечтательно протянула Жека.

– Говорят, – подхватил я игру Жеки, – что семена подсолнухов располагаются согласно числам Фибоначчи…

– Фу! Какие вы нудные…

Волосы Алисы почти высохли и теперь лежали на плечах растрепанными волнами.

– Может быть, сыграем в бутылочку? Вы, я вижу, уже подружились. – В голосе Алисы я услышал ревность. – Почему бы не скрепить дружбу?

– Думаю, дружба скрепляется иначе…

– Ты слишком много думаешь, и в этом твоя проблема. – Алиса склонила голову к плечу, разглядывая меня.

– Проблемы у тех, кто не думает вовсе.

Алиса упрямо протянула пластиковую бутылку, наполовину наполненную водой.

– Кир?

– Я как и все.

– Что-то не хочется… – с сомнением сказал я, оглядев решительно настроенную Алису. – Разве это не скучно? Могла бы придумать что-нибудь поинтереснее…

Напряжение между нами нарастало.

– Знаете, что нам не помешает? Немного расслабиться…

Жека подскочила с места. Через несколько секунд она рылась в рюкзаке с сосредоточенным выражением лица. Когда она хмурилась, у нее появлялась тонкая складка между бровей, а взгляд становился серьезным. В руках мелькнул огонек зажигалки, и до меня донесся странный густой запах. Она подошла ближе, и между пальцев я увидел нечто похожее на сигарету.

– Что это?

– Матвей, дурак невозможный, это косяк. – Алиса села рядом со мной и заинтересованно посмотрела на Жеку. – Травка.

Кир подсел к нам, тряхнув головой. От воды светлые, выгоревшие на солнце волосы слегка потемнели, а несколько прядей упало на лоб. Наши колени соприкоснулись. Я медленно оглядел всех и поджал губы.

– Давайте представим, что это трубка мира, и каждый сделает по затяжке?

Я вспомнил свой сомнительный опыт, когда не смог докурить первую в жизни сигарету и подавился дымом на глазах у других.

– А мы – прямо как вожди из древних племен? – Глаза Алисы загорелись.

– Точно! Как вожди. – Жека сделала первую затяжку и выпустила сладковатый дым. На скулах дрожали тени от ресниц. – Это будет нашей тайной, которую мы унесем в могилу.

– Может быть, мы еще порежем руки и скрепим дружбу кровью? – саркастически спросил я, поглядывая на Алису. Ее воодушевление мне не нравилось.

Кир тихо засмеялся.

– А ты смешной. – Он улыбнулся, глядя на меня, и, не разрывая зрительного контакта, выхватил косяк из рук Жеки и затянулся.

Алиса взяла косяк и поднесла его к губам под моим внимательным взглядом.

– Не будь занудой, – тихо сказала она и добавила уже шепотом: – Расслабься и получай удовольствие.

Она сделала глубокую затяжку и прикрыла глаза. Выпущенный дым окутал серым облачком лицо Кира.

– Твоя очередь. – Алиса протянула мне косяк.

Я снова посмотрел на нее и на косяк в тонких пальцах.

– Матвей, чего застыл? – Жека опустила ладонь на мое плечо. – Это не страшно.

– Я и не боюсь, – коротко ответил я. – Просто не хочу.

– Не хочешь, потому что не пробовал. Всего разок.

Алиса уже затянулась дымом, поэтому у меня не осталось выхода. Ведь я не мог допустить, чтобы она делала это в одиночку. Взяв косяк, я еще раз недоверчиво посмотрел на него и сделал неглубокую затяжку под внимательными взглядами Алисы и Жеки. Не без усмешки я заметил, что сейчас они напоминали строгих мамочек, которые ждали, когда ребенок сунет ложку с кашей в рот, а не размажет ее по столу.

– И как?

– Так, как будто я вдыхаю и выдыхаю дым. Никак! – На этот раз я глубоко затянулся, пытаясь разобраться в ощущениях, и вернул косяк Жеке.

– Погоди, это только пока…

– Фигня, ничего не чувствую, – возмутилась Алиса. – Как узнать, что тебя вставило?

– Это можно только почувствовать… – Жека задумчиво прикусила губу. Только сейчас я заметил ямочки на ее щеках. – Ну, ты уже что-нибудь чувствуешь?

– Ага. – Алиса рассмеялась и замолчала, чтобы перевести дыхание. – Хочется смеяться. А еще у тебя такой большой нос!

– Ну все-все, хватит ржать! – Жека пнула ее по коленке.

Косяк снова пошел по кругу из наших пальцев. Мы сидели на песке, соприкасаясь коленями. Мы были похожи на железные звенья, приржавевшие друг к другу: если нас отделить, прочная на первый взгляд цепь со звоном распадется. Когда косяк закончился, Алиса взяла бутылку и положила ее в центр импровизированного круга, созданного нашими коленями.

– А теперь сыграем в бутылочку.

– На желания? – Кир взглянул на нее из-под светлых ресниц. Долгий взгляд, подаренный Алисе, наверняка взбудоражил всех чертей в ее омуте.

– На поцелуи, – кокетливо ответила она и улыбнулась Киру.

Я быстро раскусил ее план. Это представление было сделано только для одного-единственного зрителя. Алиса хотела поцеловать Кира, а мы с Жекой являлись декорациями. Мебелью. Или массовкой в фильме, в котором у Алисы главная роль. Она одновременно сторонилась людей и пыталась оказаться в центре внимания. Алиса была создана из противоречий. Я разозлился и сжал челюсти до легкой боли. Мысли заволокло туманом. Я тряхнул головой, чтобы избавиться от него. Темная прядь волос упала на глаза. Тягучие мысли неуклюже двигались в голове, и, пока я думал, убрать прядь или оставить как есть, ветер сдул ее с моего лица.