Заполнившие отсек пульсирующие вибрации прекратились. Монстр был мертв.
Дэвид обернулся к девушке.
— Джина! Что ты делаешь?
Она что-то увлеченно настраивала на настенной панели аппарата:
— Как все, оказывается, просто! Мы уходим отсюда, Дэвид. Чем скорее, тем лучше.
Положив миниатюрную ладонь на рычаг, она потянула его на себя. Внезапно, зарокотав, аппарат рванулся вперед. Весь отсек сотрясся, когда торпеда, подброшенная реактивной струей, пробила каменный свод, а потом все улеглось — остался лишь гул аппаратуры да ровный шум, доносившийся откуда-то снизу.
— Пещеру затапливает, — сказала Джина. — Ее герметичность нарушена. Мы же поднимаемся наверх.
Дэвид, решив, что слова излишни, взял ее за руки. Их поцелуй был долгим. Его прервала лишь очередная судорога, прошедшая по аппарату. Они вместе подошли к незамеченной доселе трубе перископа и вместе — к счастью, вместе, прильнули к обзорному экрану.
— Посмотри-ка, как красиво! — восхитился Дэвид. — Как же я раньше не замечал!
Они смотрели на голубое утреннее небо над южной Атлантикой.