Тот, кто таится рядом - [43]

— Ага, — следователь задумался. — А цепочка у него на шее была?

— Была какая-то цепь из белого дешевого металла. На ней маленькая иконка с каким-то святым.

— Ясно…

— Николая нашли? — спросил дядя.

— То, что от него осталось, — не стал скрытничать Старостин. — Хотите посмотреть?

— Увольте.

Следователь вопрошающе взглянул на Сергея.

— Нет. Я тоже не буду.

— Правильно. Потом спать не сможете.

— Так что с ним случилось? Несчастный случай или… опять что-то такое же?

— Судя по всему, «что-то такое же».

— Точно?

— Это был поджог с целью скрыть убийство.

— Неужели после такого пожара от тела что-нибудь осталось?! — усомнился Сергей.

— По расчетам того, кто все это сделал, от Николая ничего не должно было остаться, — объяснил Старостин. — Разве что пепел. Тело действительно сильно обгорело при пожаре, но когда провалился пол, оно упало в погреб, а там из-за недостатка кислорода огонь был не таким сильным, поэтому осталось намного больше, чем можно было ожидать.

— Так что здесь все-таки произошло? — спросил Павел Тимофеевич.

— Пока о подробностях можно только гадать. Хотя многое уже сейчас понятно. Тело Николая было привязано веревками к стулу. Веревки полностью не сгорели. Поэтому можно предположить, что Николая перед тем, как убить, связали.

— Зачем?

— Вероятно, убийца хотел с ним поговорить. Или… пытал его, что тоже не исключено.

— Может быть, Николая привязали для того, чтобы сжечь заживо? — спросил Сергей.

— Нет. Перед тем, как поджечь дом, его все-таки убили.

— Слава богу, хоть не живьем, — перекрестился Павел Тимофеевич. — А как убили?

— Похоже, что ножом.

— Как и в прошлые разы? — с напряжением в голосе спросил Денисов.

— На этот раз — в живот, а не в грудь, но, как и Гребнева, ударили дважды.

— Вы нашли следы от ножа?

— Да. Хотя порезы почти незаметны, — на теле все спеклось. Поэтому, какое точно было оружие, будет известно после вскрытия.

Мужчины задумались.

— А нож, который вы забрали у Егора Гуляева, имеет отношение к убийствам? — спросил Сергей.

Следователь поморщился. Воспоминания о Гуляеве были ему неприятны.

— Вчера я отдал нож на экспертизу. Окончательных результатов пока нет. Но в лаборатории мне сразу дали понять, что вряд ли нож Гуляева использовался при убийствах Михаила Дубинина и Гребнева. Лезвие похожее, но, по предварительным прикидкам, нож у Гуляева короче и уже.

— Значит, зря Гуляева взяли?

— Не зря. Изоляция ему не повредит. А то, что нож у него, возможно, окажется не тот, так это еще ничего не значит. Тот нож он мог спрятать или выкинуть. Не забывайте, что его видели недалеко от того места, где нашли Гребнева.

— Честно говоря, — признался Старостину Денисов, — за прошедший день мы с Павлом Тимофеевичем стали сомневаться, что Гуляев замешан в этих убийствах. Вот и смерть Николая в какой-то мере это подтверждает. Гуляев был в тюрьме, а Николая все равно убили.

— Тут я с вами согласен. Хоть Гуляев мне лично не нравится, но правдоподобнее, что обоих Дубининых и Гребнева убил один и тот же человек. Не может быть, чтоб у вас в селе орудовала целая бригада маньяков!

— Но ведь Николая убили не так, как Михаила и Гребнева, — напомнил Павел Тимофеевич. — Тех ударили ножом в грудь, а Николая — в живот. Возможно, Николая убил совсем другой человек.

— Возможно, — согласился следователь. — Хотя Николая ударили ножом именно в живот, скорее всего, совсем по другой причине.

— По какой?

— Надо полагать, убийца собирался представить смерть Николая как несчастный случай. Хотя, — Старостин усмехнулся, — с учетом всего того, что происходило в селе за последние полмесяца, вряд ли кто-нибудь легко поверил бы в несчастный случай. Но, как бы то ни было, убийца наверняка рассчитывал, что труп обгорит до костей, вместе со стулом и веревками. В этом случае, если бы убийца ударил его ножом в грудь, на ребрах остались бы следы от ножа, и смерть не была бы похожа на несчастный случай. А если ударить жертву в живот, доказательств убийства бы не осталось.

— Логично, — согласился Павел Тимофеевич.

— К сожалению, кроме трупа и стула, к которому он был привязан, ничего существенного мы пока не нашли. Ничего, что могло бы навести нас на след убийцы.

— Может быть, что-нибудь еще найдется.

— Может быть. Но, кажется, вы, в отличие от меня, за прошедшие сутки кое-что разузнали. Вы сказали, что уже не подозреваете Егора Гуляева. Значит, есть кто-то другой, кто, по-вашему, замешан в убийствах.

— Да, — откровенно ответил Сергей. — Мы узнали, кто приходил к Гребневу ночью, когда мы ждали его в засаде.

— Человек, за которым вы погнались?

— Да. Тот самый, который ударил меня по голове, а потом вернулся в дом и убил Гребнева.

— Кто ж это был?

— Валерий Елагин.

Старостин многозначительно поднял брови и посмотрел в сторону дома Елагина.

— Почему вы его подозреваете?

— Когда тот человек убегал от меня, он поскользнулся возле ручья и упал. На глине остался отпечаток его руки. На этом отпечатке не было указательного пальца. У Елагина, как оказалось, на правой руке нет именно этого пальца.

— Почему вы вчера мне об этом не рассказали? Я знаю, что у Елагина нет на руке одного пальца. Я заметил это, когда допрашивал его по убийству Михаила.